– И помогли муравьиные компрессы?

– Нет… но Колиус обещал пробить через них… через нее…

– Нее?

– Плесни еще мескаля – похоже, пьяный червь понял, что сболтнул лишнего и круто сменил тему.

Но зачем умирающему круто менять тему? Его ведь уже ничего не должно волновать из происходящего в этом мире.

– Что тебе обещал сраный Колиус?

– Он жаждет прощения! – пьяно выдохнул великан и вяло шевельнул рукой – Он жаждет получить ЕЕ прощение.

– Система… Глобкон…

– Мать… он молит ее… и он обещал – если спасется сам, то спасет и меня! Вымолит и для меня прощение! Мать исцелит и меня! Рупперта! Шанс был мал… но тут по джунглям понеслась весть о гребаном Оди с его отрядом. О гребанном рыцаре Оди за чьей головой охотится Мать… если бы я тебя скрутил… если бы у меня получилось хотя бы убить тебя…

– Как ты узнал, что мы здесь?

– Колиус умеет подавать сигналы… а я ему – когда удается заполучить свежей кусок человечинки…

– И…

– А ведь я еще жив. Мы еще живы. Может еще не поздно… может я еще успею до ее прихода? Я живуч…

– Ну да…

– Ведь я дракон… и я… я будущее… а вы сраное прошлое!

– Дерьмо – рявкнул я, прыгая одновременно с подскочившим серым гигантом.

Его ручища ударила в землю, ломая корни и старые кости. А я пролетел над его головой и прошелся лезвием по уже хорошо известному маршруту, пропахав глубокую спинную щель. Брызнуло. Забившийся в судорогах Рупперт покатился по земле. Уже не глядя на него, я рванул к бойцам, на ходу отдавая приказы:

– Уходим! Живо! Я за ноги.

Каппа не задал ни единого вопроса. Подхватив заоравшую Ссаку, мы рванули в джунгли. И мы еще не добежали, а я уже слышал хорошо знакомый мне звук – приближающийся гул воздушных турбин. Мне самому особо прислушиваться не пришлось – электроника мгновенно убрала ненужный фоновый шум, усилила нужное и подала прямо мне в уши. Один дрон. Тяжелый. Именно такого звука я прежде не слышал – из нынешних времен. Ни внутри Олимпа, ни в джунглях. Дальше уже работали мозги – лихорадочно, злобно, аж искря.

Чего можно не бояться?

Ну…

Вряд ли шарахнут чем-то серьезным по площади – для Глобкона природа важней всего. Система не станет выжигать. А вот осколочными вполне можно и ударить – даже если они положат гектар девственных джунглей вместе с папоротниками, пчелами и насаженными взрывной волной жопами на кактусы аборигенами, это… это? А это уже зависит от того насколько сильно Глобкон хочет уничтожить меня – долбанного гоблина Оди, что умудрился выжить, а затем обосноваться в запретной для этой системы территории Вест-Пик.

Так?

Так.

Твою мать! Я пошел по мысленному кругу, заново прогоняя в гудящей от сотрясения и медицины башке то, что и так уже знал! Хорошо хоть на ходу…

Мы остановились у некогда настолько огромного дерева, что либо оно жило еще до момента, когда Атолл поимел все население планеты, либо же его выращивали чем-то особо научно-токсично-нихера-не-органичным. Слишком уж оно огромное. И все равно упало, отжив свое, попутно придавив кучу собственных детишек. Благодаря ним под гигантом обнаружились сырые зловонные пустоты, где кишела жизнь. Давя огромных червей и мокриц, расплескивая слизней и хрустя позвоночниками странных ползучих летучих мышей, мы забрались поглубже и ненадолго остановились.

– Хорхе предупрежден – доложил Каппа.

– Слышал – хрипло отозвался я.

Бубнеж сержанта и торопливый ответ Хорхе я слышал, но оставил на перефирии сознания, зная что там и без меня разберутся.

– Он ждет указаний.

– Пусть ждет.

– Бросьте меня – эти слова Ссака произнесла абсолютно осознанно и пусть слабым, но твердым голосом – И положите рядом пяток гранат. Как до меня доберутся, я им сукам…

– Заткнись – буркнул я и нагнулся над ее «вскрытой» спиной, вглядываясь в увиденное.

И нихрена кроме разбавленной потом крови не увидел. Ссака потеряла нехило крови – от середины живота и ниже все было залито красным. Аптечка уже не пищала, отработав свое. Я размышлял лишь пару секунд. В свою очередь «вскрывшись», содрал аптечку сначала с себя, а затем засунул руку в теплую жижу под пузом Ссаки и сдернул с нее опустевшее устройство. Взамен прилепил свое и велел:

– Не ссать и не сдаваться, дура.

– Приказ понят, к-командир…

– Закрывайся в своем гробу.

– Так и похороните, если что…

– Хер тебе. Зароем голую в грязь. Жопу оставим снаружи.

– Тогда точно не сдохну…

Вернувшись в экз, я опять прислушался. Звук турбин совсем рядом. Но что хорошо – он сместился в нашу сторону, а до этого шел совсем рядом с Рио Рохо. Мы еще отмахаемся, а вот отряд гоблинов-мачетников…

Что делать?

А тут вариант всего один. Ему и последую. Но сначала…

Длинный автоматный стрекот заставил меня выругаться – пальба началась на реке. Как раз там, где сейчас стояла на приколе обнявшая древнюю атомную подлодку плавучая крепость гребаных аборигенов.

Мы замерли, не пытаясь вызвать Хорхе – он так и так замешан и если еще жив, ему сейчас не до переговоров.

Еще одна очередь. Следом несколько коротких. И воздух взорвался частой пальбой из немалого количества стволов. Но стреляли буквально секунду – раздался тройной почти слитный хлопок взрывов. Это уже гранаты. А следом что-то помощнее – и я даже догадывался что именно. Я сам показывал бывшему советнику заряды пластида и как их активировать.

Еще секунда… и рация ожила. Лихорадочный стонущий голос Хорхе оповестил:

– Лид! Лид! Эй! Предали! Нас предали! Но я опередил! Мы отплываем, на крепости огонь! Рвануло неслабо! У нас пятеро в минус! Слышите меня?! Эй! Прием! Мы отстреливаемся!

– Не дайте им поднять головы! – рявкнул я – Не хватайтесь за минометы. Палите из всех стволов! Прячьтесь за бортами!

– Так и делаем, лид! Но они разворачиваются на нас!

– Держитесь! Помощь идет!

– Есть!

– Волочи Ссаку, боец – я повернулся к Каппе – В отпуск хотел, мечник? Так заслужи. Доберись до плота с нашими любой ценой. И Ссаку дотащи. Если получится – двигайте к руинам. Вперед!

– Бросьте меня! – заорала наемница.

Но ее никто не слушал. Я уже бежал прочь, успев увидеть, как Каппа с отстраненной деловитостью смертника цепляет за экз Ссаки тонкий трос. Все верно – только волоком.

Выскочив из укрытия, я рванул на звук турбин. У нашего отряда один шанс уцелеть – дать превосходящим силам противника то, что они так хотят получить – меня. Гребаного гоблина Оди. Затрещал передатчик, поймавший один из оживших чужих каналов.