* * *

В полной темноте на ощупь Алиса протянула руку вперед, желая открыть дверь, но вместо этого наткнулась на нечто теплое и мягкое. А через мгновение кто-то взял за руку ее, и Алиса ойкнула от неожиданности.

Перед ней стояла высокая фигура мамы, молча наблюдая за изумленной дочерью, облаченной в длинный плащ, и ожидая объяснений.

Мысли Алисы, словно тараканы, разбежались в разные стороны, и она путалась в догадках, как же мамочка узнала о тайном плане. Наконец, собравшись с чувствами, маленькая колдунья поняла. Как же она раньше не догадалась? Мама тоже ведьма и тоже умеет читать мысли.

– Да, Алиса, я тоже умею читать мысли, – будто в подтверждение сказала мама, серьезно глядя дочери в глаза. – Скажи мне, какое желание ты хотела загадать Волшебному Папоротнику?

Алиса затаилась, но зная, что правосудие неизбежно, решила рассказать все.

– Я хотела, чтобы у тебя было всегда хорошее настроение и ты прожила тысячу лет, – грустно повесила голову Алиса.

В этот момент она, конечно же, не заметила, как мамочка мучительно прикусила губу и быстро смахнула горькую слезу. И конечно же, девочка не почувствовала, как испуганно сжалось материнское сердце от страха и боли за своего ребенка.

– Послушай меня, Алиса… Ты уже совсем взрослая и к тому же умеешь читать мысли и владеешь магией. Я буду говорить с тобой как с равной, – твердо провозгласила мама.

Алиса подняла голову и радостно оживилась, ожидая продолжения.

– Я очень сильная волшебница, девочка, именно поэтому мне были не страшны ни говорящие звери, ни черные колдуньи, ни злые чары. И перед лицом собственного страха я тоже не сдалась и сделала то, что считала нужным. Волшебный Папоротник не только исполнил мое желание, но и усилил мою магию. Я стала в тысячу раз сильнее и теперь сама могу исполнять желания. Ты можешь быть абсолютно спокойна за меня, нет такого колдовства, которое может меня поразить. И тебе не нужно больше спасать или охранять меня.

Алиса изумленно уставилась на маму, чей образ вдруг осветился и стал сиять в ночи, будто волшебная радуга опоясала ее со всех сторон. Слова и звуки превращались в журчащие перезвоны, расплывались вокруг переливающимися лучами света.

Мама взяла за руки ошеломленную Алису и, глядя проникновенно ей в глаза, продолжала:

– Колдунья была права: желание, загаданное ради другого, приносит только печаль и слезы дарителю. Никто не может сделать счастливым иного человека без его согласия, даже Волшебный Папоротник. Мне понадобилось время, чтобы понять эту простую мысль, и серая пустота поселилась в моей голове, но и она не была мне врагом, наоборот, помогла разобраться в себе. И знаешь, что я тебе скажу? Если можно было бы вернуть все назад, я все равно поступила так же, – и мама тепло улыбнулась. – Твой отец навсегда останется для меня тем любимым и дорогим другом, который подарил мне столько всего хорошего, например таких добрых, смелых, умных, талантливых детей. И я рада, что, несмотря ни на что, желание сбылось, а злые чары рассеялись, и вы можете по-прежнему видеть его. Ну а меня ждет новая жизнь и сказочные приключения, поверь мне.

Девочка кивнула, и глаза наполнились счастливыми слезами.

– Я не хочу жить тысячу лет, Алиса, но обещаю, что все будет хорошо, и я буду очень-очень счастлива, – и мама крепко обняла взволнованную дочь.

– Это все потому, что ты белая ведьма, – пропищала Алиса, всхлипывая на плече, – а их сказки всегда заканчиваются хорошо.

– Да, дорогая, – соглашалась мама. – В этом мире выгодно быть доброй, и тогда тебя будет ждать только добро. Хорошие люди видят только хорошие знаки, – мама продолжала поглаживать по маленькому плечу хлюпающую носом маленькую волшебницу.

– Я тоже буду белой ведьмой, как ты, потому что черные колдуньи очень некрасивые и вредные…

– Да, Алиса, ты права… – тихо сказала мама, беря на руки засыпающую дочку и нежно поглаживая ее по усталой головке.

Волшебный зонтик, резиновые сапожки, пакет с вишневым пирогом и маленький дневник глухо падали на пол…

Конец сказочки

Если отбросить в сторону всякие девчачьи слезки и детдомовскую болтовню о том, что каждый ребенок в интернате уникальный и его непременно ждут самые лучшие родители и пресамое светлое будущее, то Славик Вселенский был совершенно другое дело! Мальчик точно знал, что он особенный и у него действительно необыкновенные, самые замечательные родители на свете! И да! Существовала тайна, почему им пришлось оставить Славика в детском доме. Мальчик был уверен, что и сами родители по сей день горько плачут, клянут эту проклятую тайну и разыскивают его по всему белу свету вот уже одиннадцать лет. И на то у Славика имелись самые веские доказательства. Вот!

Во-первых, это имя. Вы, конечно же, разведете руками в стороны, мол, ерунда полнейшая. В мире миллионы миллионов (ну или чуть-чуть поменьше того) Славиков, и все они одного сапога пара. И окажетесь неправы. Славик выходил не каким-нибудь там уменьшительно-ласкательным из Вячеслава, Владислава или Святослава, и им подобным. Славик был Слава, понимаете? То есть мама назвала его именно так, а никак иначе. И в документах, значимых по его делу, было черным по белому записано: по прибытию в детский дом, у которого нашли новорожденного, имелась записка, написанная от руки матери подопечного, где она назвала его Славой Вселенским. Записки, правда, след простыл… Славик уже лазил в архив детдома, перерыл там все, но так и не нашел этой такой дорогой его сердцу бумажки. Единственное, что связывало теперь его с потерявшимися (или потерявшими) родителями, это его ФИО – Вселенский Слава Славович. Отчество дали уже в детском доме, ибо в записке лишь указывалось ФИ.

А мама не могла назвать его именно так, а потом оставить, чтобы не вернуться. Или чтобы он, Славик, не смог вернуться в ее объятия. Не могло быть такого! В его имени однозначно хранился ключ, как и где ее искать. И когда мальчик вырос, научился читать и вообще соображать, он, конечно же, его разгадал. Но об этом потом.

Второе доказательство.

В школе-интернате № 2, а точнее в классе Славика, а еще точнее – за его собственной партой вот уже одиннадцать лет училась девочка, которую тоже звали Слава. Это была самая красивая девочка с чудесным светлым лицом и с самыми длинными и русыми косичками на свете. В нее был влюблен весь класс и даже вся школа. И все-все в мире знали, что ее обязательно удочерят и заберут из детского дома скоро-скоро и вот-вот самые замечательные родители, которые только могут существовать. И что это какая-то грандиозная ошибка, что до сих пор какие-нибудь короли или принцы неизвестных или известных земель еще не приехали за ней.