среди которых: объективность, целеустремленность, принципиальность и т. п. на четырех страницах. Впоследствии, когда я читал некролог близкому кругу друзей, многие не могли удержаться от слез. Даже наш капитан Прохор Булкин, помню, пожал мне руку и сказал, что только из этого опуса узнал, какой я золотой человек и как меня будет недоставать им всем, если я вздумаю «сковырнуться».

Да что капитан, я сам, грешным делом, слезу пустил над этим автонекрологом, а с роботом Филькой плохо стало — две микросхемы перегорели, так-то вот! Было время! Эх, молодость! Каких глупостей не наделаешь! Впрочем, я отвлекся, вернемся, так сказать, к магистральной линии сюжета.

Команда «Звездного орла» состояла из трех человек: самого капитана Прохора, механика-кибернетика Степана и штурмана Григория. Да, был еще Васька, лохматый нахальный кот серой масти, достаточно испорченный и развращенный, чтобы завоевать любовь капитана и команды. Кот и Филька были большие друзья. Робот помогал Василию обтяпывать кое-какие грязные делишки. Например, я убежден, что это они утащили из моего, чемодана два килограмма первосортной свежекопченой, марсианской колбасы в первый же день моего появления на звездолете.

В первые дни знакомства я не оценил Фильку в должной мере, Свои обязанности он выполнял из рук вон плохо, за годы общения со всякой бродячей публикой характер у робота порядком испортился — Филимон выучился врать, подхалимничать, ябедничать, играть в азартные игры и отравлять жизнь одиноким пассажирам. У капитана он числился в любимчиках — и ему многое сходило с рук. На звездолете, кроме Фильки, было еще сорок роботов новейших моделей, но ни один из этих роботов не обладал такой ярко выраженной индивидуальностью и по популярности с Филимоном сравнить-* ся не мог. Да, но я опять, кажется, углубился в частности.

К концу первой недели полета я уже почти свыкся со своим безвыходным положением. И у меня даже начали возникать какие-то нежные чувства к капитану, своего рода признательность за сохранность моей жизни — ведь «Звездный орел» продолжал существовать вопреки всем моим прогнозам.

Со Степой у меня быстро установились приятельские отношения. С виду ему было около тридцати лет, Трудолюбив. Исполнителен. Носит короткую прическу, на лице никаких следов растительности. Обычно одет в лыжные брюки, свитер, на ногах тапочки. «Орел» для него дом родной, и вел он себя, соответственно, по-домашнему.

В свободное от вахт и работы в мастерской время Степан любил стряпать, играть в шахматы и рассказывать старые космические анекдоты и разные таинственные истории, которые случались с ним или его знакомыми в отдаленных уголках нашей родной галактики.

Штурман Григорий — долговязый, мрачноватый детина лет сорока, в отличие от Степана, носил модную еще в средние века короткую козлиную бородку, обычно одет был в форму космического флота Земли и застегнут на все пуговицы. Башмаки его всегда были начищены до зеркального блеска, рубашки отутюжены. На указательном пальце правой руки Григорий носил массивный перстень белого металла с крупным, сверкающим розовым камнем и надписью по ободку на неземном языке. Словом, Григорий — весьма солидный, обстоятельный мужчина без вывертов и до предела серьезный. В свободное время он снисходительно слушал наши разговоры, сам больше молчал, любил покопаться в книгах, с упоением штудировал «Историю населенных планет» Томаса Штриптерметера, издание седьмое, дополненное и исправленное. В корабельной библиотеке были, кажется, все сто двадцать четыре тома, и Григорий, по-видимому, собирался осилить их полностью, со всеми комментариями, приложениями и дополнениями. Как говорится, задача достойная, но, если принять во внимание скоротечность нашей жизни, едва ли осуществимая.

Обедали и ужинали мы в кают-компании. И каждый раз после еды, удобно развалившись в кресле, Степан играл с капитаном в шахматы и с завидной говорливостью подкармливал нас попутно своими историями. Обычно в это время за спиной его стоял Филька и подливал в бокал из большой бутылки какой-нибудь ароматный освежающий напиток. Капитан Прохор держал на коленях кота Василия, почесывал у него за ухом, неторопливо передвигал фигуры на шахматной доске и слушал. Григорий задумчиво листал книгу, изредка поглядывал на шахматную позицию и что-то тихо бормотал себе под нос. Я скромно сидел в уголке и наблюдал.

Степан над позицией почти никогда не задумывался, играл легко, фигуры переставлял быстро, во время игры часто смеялся, подмигивал мне. А когда игра у него не шла и позиция была проигрышная, разводил руками, улыбался и говорил:

— Роковая случайность. Перст судьбы. Обстоятельства оказались сильнее нас.

Глава 4

Дни полета тянулись медленно и монотонно.

Я почти уверовал, что доберусь до А-13 — С-147 без приключений, когда начались неприятности.

Мы ужинали в кают-компании. Вдруг на экране над дверью вспыхнула устрашающая надпись: «Метеоритная опасность! Внимание! Команде занять рабочие места! Внимание!».

Взревели сирены. По коридорам звездолета забегали и засуетились роботы.

У меня похолодела спина и спустились руки в предчувствии чего-то ужасного.

«Все, — мысленно сказал я себе, — Тимофей, дела твои плохи…»

Капитан Прохор быстро поднялся из-за стола, одним огромным глотком допил стакан чая и, на ходу дожевывая бутерброд с синтетической марсианской колбасой, кивнул Григорию:

— Пошли! Степан, потом доиграем. Проверь аварийную систему и герметичность жилых отсеков. Тимофей, тебе лучше оставаться на месте. Главное, не волнуйся! В случае попадания метеорита в корабль что делать, знаешь?

— Нет! — честно признался я.

— Странно, — сказал капитан Прохор, — в инструкциях все описано подробно. А инструктаж с тобой проводили! Впрочем, ладно. У Филимона проконсультируйся.

И они ушли, оставив меня в кают-компании одного.

Сирены всё завывали. Аварийные надписи продолжали мигать.

Я бросился искать Филимона и нашел его в каюте капитана.

Филимон делал электромассаж коту Василию. Василий сладко жмурился, пофыркивал и, очевидно, пребывал в совершеннейшем блаженстве. На мигание экранов и завывание сирен ни робот, ни кот не реагировали.

— Филимон! — закричал я, подбегая к роботу. — Что нужно делать при попадании метеорита в звездолет? Скорее!

Филимон скосил на меня свои желтые электронные глаза и, не прерывая манипуляций над котом, медленно начал:

— Задание понял. Требуемая информация сосредоточена в Общем Космическом Уставе. Приложение 2. Инструкция по противометеоритной безопасности. Страница 211, строки пятнадцатая — двадцать четвертая… При разгерметизации жилых помещений звездолета пассажирам необходимо быстро надеть скафандры, подключить систему жизнеобеспечения. Проверить наличие запасов кислорода в баллонах и ждать спасателей. Главное, соблюдать спокойствие! Не сеять панику! В первую очередь эвакуируются женщины и дети. Мужчины помогают…

— Погоди, Филимон! Об этом я знаю. Скажи, где скафандры?

— Уточните вопрос. Какие именно скафандры вес интересуют?

— Что значит какие?

— Скафандры разные бывают, — назидательно прогудел Филимон. — Есть рабочие скафандры, есть антигравитационные, есть глубинные, для тяжелых