Давление у Михайловой оказалось кошмарным. Разница между верхним и нижним значениями была просто минимальной. Доктор Стасов осмотрел ее спину, вправил какие-то позвонки, и Михайлова сразу почувствовала себя человеком.

– Спасибо вам, добрый доктор! Чтоб я без вас делала?

– Да загнулись бы, матушка, и всего делов! Завтра приходите в час, у меня окно, я вам еще один сеансик учиню, а там посмотрим.

Из поездки в Москву Лариса вернулась в совершенно расстроенных чувствах. Поговорила по душам с девчонками в том самом клубе, куда ее Михайлова отправила. Клуб оказался очень даже на уровне. Отличный клуб. Но все возможные отличия от других клубов, которые Лариса там углядела, Михайлова уже успела внедрить в клуб Старкова. Конечно, Лариса взяла рекламу, уж больно она была красивая, стильная. Так прямо и представила, как Михайлова скажет: «Деньгами пахнет!»

Разумеется, взяла и телефоны директрисы. Та уж больно хотела с Михайловой познакомиться. Оказывается, какие-то статьи михайловские шибко умные читала, поэтому и Ларису приняла как родную. Все рассказывала, как Ларисе повезло работать под руководством Михайловой. Да, Лариса, в общем-то, и сама уже понимала, что Старкову, а вместе с ним и ей с Михайловой повезло. А потом Ларисе удалось переговорить со свободными от занятий инструкторшами. Одну из них она знала немного. На Ларисин вопрос по поводу возможного трудоустройства в Москве девчонки долго веселились.

Какая там работа?! В элитные клубы просто не пробиться, отбор как на конкурсе красоты. А потом, говорят, парни еще как-то устраиваются при богатых дамочках, а вот девчонки так и вовсе расходный материал. Еще бы! Понаехало их со всей страны да из бывших союзных республик. Вон одни хохлушки да молдаванки чего стоят. С ними тягаться, что против ветра плевать. Все, как одна, красавицы невозможные. Жилье безумно дорогое, на зарплату можно снять что-нибудь только в самой настоящей московской заднице. Если питерскую квартиру продать, то в Москве квартиру купить, конечно, можно, но опять же в той же самой заднице. А уж про олигархов и вовсе можно забыть. Это вам не питерские интеллигентные. Эти тоже со всей страны и из бывших республик понаехали. Кого только нет! И всякий норовит ущипнуть да похлопать, а жаловаться пойдешь, так еще козью морду какую-нибудь устроит. Вот, говорят, в Канаду надо ехать или в Бундес. Но там язык надо знать.

В результате Лариса пришла к выводу, что со Старковым ей очень сильно повезло и надо сидеть и не рыпаться. А как тут не рыпаться, когда жизнь проходит и никто на Ларисе Гилберт жениться не собирается.

Для поездки в Москву Лариса, как ей советовала Михайлова, купила себе в «Эскаде» дорогущий костюмчик, с ботфортами на платформе вид – просто зашибись. Во всей этой красоте на следующий день после Москвы она и завалилась в кабинет Михайловой. А та вместо того, чтобы похвалить, закатила глаза и запричитала:

– Лариса, милая, красный цвет, конечно, это очень красиво, но тебя издалека видно, как электричку! И сапоги! Зачем ты сапоги-то эти надела? Сейчас вроде лето. Еще б колготки в сеточку черные, и смело можно на панель идти. Ты же фильм про Красотку видела?

Лариса обиженно захлопала глазами.

– Вот-вот! Там у главной героини тоже ботфорты были и пиджачок цвета твоего костюмчика. Запомни, у деловой женщины юбка должна быть не короче, чем до середины колена, и цвет костюма должен быть спокойным и ненавязчивым. Вон посмотри, как жены президентов одеваются, или Юлия Тимошенко, или Ангела Меркель. Ведь ты же хочешь быть деловой женщиной? Или замуж за какого-нибудь президента выйти?

При этих словах Лариса залилась слезами.

«Дура какая, – думала она, – неужели не понимает ничего?»

Вслух, сквозь горькие свои рыдания, она простонала:

– Конечно хочу, да не берет никто!

– Лариса, прекрати рыдать, возьми вот платок и высморкайся. У тебя тушь вся потекла. – Михайлова сунула ей платок и погладила по голове. От этого Ларисе стало совсем себя жалко, она обняла Михайлову и зарыдала пуще прежнего. – Ну все, все! Кать! Дай скорей валерианки! – Михайлова завопила в сторону приемной.

В дверь сунулась испуганная секретарша Катя с пузырьком в кулаке.

– Катя! Мы же не будем из горла употреблять, сходи к кулеру, разбавь водичкой. Двадцать пять капель, не больше, – строго сказала Михайлова, и Ларисе стало вдруг спокойно, как в детстве, с мамой.

Катя вернулась со стаканом, и Лариса послушно выпила лекарство.

– Успокоилась? – озабоченно спросила Михайлова.

– Угу.

– Рассказывай давай, кто тебя замуж не берет и зачем тебе это надо?

– Будто не знаете?

– Не знаю. Я сплетни не собираю. Понимаю, что ты на особом положении, но по каким основаниям, могу лишь догадываться.

– А чего тут догадываться? Старков Андрей Сергеевич, ясен пень!

– Пень-то он пень, но ты же знаешь, что он жениться на тебе не может. Или, заводя интрижку с женатым мужчиной, ты предполагала, что он все бросит, зачеркнет свою прежнюю жизнь, кстати, не маленькую, и прибежит к тебе с рукой, сердцем, улыбкой и цветами?

Лариса представила Старкова на одном колене с букетом и улыбкой, как у кота Матроскина. Стало весело.

– Хорошо бы, конечно! – ответила она Михайловой.

– А ты про жену его подумала? Она с ним прожила длинную жизнь, отдала ему лучшие годы, а тут, здрасте вам, прекрасная Лариса. Ей куда теперь? На помойку?

– Да не бросит он ее никогда! Из-за денег. Я что, не понимаю?!

– Мы не о нем сейчас говорим, а о тебе. То есть жене Старкова повезло, а если б не финансовые вопросы, сделал бы он ей ручкой и припал к твоим ногам!

– Да ладно вам, Светлана Андреевна, что вы мне мораль читаете. Бывает же так, что люди разводятся, новые семьи заводят.

– Я тебе не мораль читаю, а предлагаю задуматься над своими поступками и их смыслом. Ты мне лучше вот что скажи: ты Старкова любишь?

Лариса задумалась.

– Вот и подумай. Если ты его любишь, то почему ты хочешь заставить его делать то, что он по каким-либо причинам делать не хочет? Когда человека любят, его не напрягают. Подумай хорошо, может быть, ты не Старкова любишь, а свою свадьбу в белом платье и фотографии в журналах, мол, «светская львица Лариса Старкова на презентации новой модели БМВ». Красиво, конечно, приятно, наверное. Но ненадолго. Жизнь не в этом заключается.

Ларисе стало не по себе. Прямо как будто мысли ее читает, чистая ведьма.

– Все-то вы, Светлана Андреевна, про меня понимаете, аж страшно становится. Только куда я теперь денусь? Повязал он меня квартирами и машинами.

– Не придумывай. Старков не тот человек, чтобы у тебя что-то отнимать! А вот то, что ты уже привыкла к богатой жизни и не хочешь с ней расставаться, это уже совсем другой вопрос. Вопрос, Лариса, твоего выбора. И тут ты можешь обижаться только на себя. Ты выбираешь. Всегда.