— Да, я знаю о твоих матери и отце. Я единственная, кто знает правду. И я поклялась твоей матери не раскрывать этот секрет.

— Все в порядке, Роуз. Я уже обо всем знаю. Мне было пятнадцать, когда я нашла и прочла письма. Моя мать ни о чем не догадывалась.

— Почему? Почему ты не расспросила ее обо всем, когда у тебя был шанс?

— Потому что я знала, как сильно моя мать хотела, чтобы я поверила в фантазию. Чтобы я верила, будто они любили друг друга и у нас была идеальная семья.

Мама не хотела разочаровывать меня. Она не желала, чтобы я винила себя в том, что отец бросил нас.

Роуз кивнула:

— Для нее было важно, чтобы ты никогда не испытала той боли, которую пережила она, когда он сбежал с другой женщиной. Было проще убедить тебя, что он трагически погиб. Как ни странно это звучит, Тонетт так сильно любила тебя, что не могла разочаровать тебя.

— Я знаю. Вот поэтому я никогда не спрашивала ее об этом. Я не спорила с ней по поводу лжи, которую она мне говорила. Я имею в виду, эти письма все мне объяснили. Ему не была нужна ни она, ни я. Он еще жив?

— Нет, он умер несколько лет назад. Он переехал в Европу и женился на богачке. Он писал твоей маме всего год, а потом письма перестали приходить. И она обрадовалась, потому что письма только расстраивали ее. Как только твоя мама освободилась от него, она стала сильной, как ты. — Роуз нежно сжала ее руку. — Я сожалею обо всем этом.

— Я смирилась с этим много лет назад. Но я хочу знать одно: каким был мой отец? Ты можешь рассказать о нем?

— Он был очень красивым, обаятельным и веселым, когда ему это было нужно. Перед таким мужчиной трудно устоять. Но он был эгоистом, Джанна. Он всегда хотел того, чего не мог иметь. И как только это получал, он избавлялся от человека, как от хлама. Тонетт сразу же стала его жертвой. О, она так его любила, а он разбил ей сердце. Они три года прожили в браке счастливо, а потом твой отец начал искать внимания других женщин. Твоя мама всегда говорила, что ты — лучшее, что было в их браке.

Сердце Джанны дрогнуло.

— Спасибо, Роуз.

— Не за что, милая. Твоя мать хотела защитить тебя. Для нее это было важно.

Несколько стуков в дверь заставили Джанну обернуться. На пороге появился Гейдж.

— Девичьи разговоры окончены? — спросил он.

— Входи, Гейдж, — сказала Роуз. — Мы мило поболтали. — Она посмотрела на Джанну: — Когда захочешь снова поговорить, просто дай мне знать.

Джанна встала с кровати как раз в тот момент, когда Гейдж вошел в палату и поцеловал мать в щеку.

— Привет, мама. Как поживает пациентка?

— Она немного расклеилась, но ей не терпится выбраться из этой постели.

Гейдж встал рядом с Джанной и коснулся рукой ее спины. Она немного отодвинулась от него в сторону. Роуз была слишком проницательна.

— Через день ты сможешь вернуться домой, мама.

— Я буду танцевать на свадьбе Кейда, даже с загипсованной рукой.

Джанна улыбнулась: Роуз — крепкий орешек.

— Первый танец за мной, — сказал Гейдж.

Роуз улыбнулась и с любопытством посмотрела на них обоих. Джанна боялась, что она задаст вопрос, на который они не смогут ответить.

— Я оставлю вас, чтобы вы поговорили. Я подожду в коридоре, Гейдж, — сказала Джанна и поцеловала Роуз в щеку. — Отдыхай.

— Я буду, и ты береги себя. Спасибо, что зашла, дорогая.

— Увидимся завтра.

— Я всего на несколько минут, — объявил Гейдж.

Джанна едва заметно кивнула и отвернулась.

Она зашла в туалет и умылась холодной водой. Она была по-прежнему сбита с толку, и ей было ненавистно осознавать, что она не способна управлять своей жизнью. Ей не хотелось предаваться мечтам и не видеть ситуацию такой, какая она есть. Обычно Джанна поступала логично и разумно. Но после занятий любовью с Гейджем узнала о себе кое-что, чего не знала. Она была уязвима и попала под его обаяние. Он сделал с ее телом то, чего не делал ни один мужчина. Он заставил ее почувствовать себя женственной и соблазнительной.

Но вдруг Гейдж такой же, как ее отец? У Гейджа не было серьезных и долгих отношений с женщинами. Судя по тому, что сказала ей Лили, он ни разу не влюблялся.

Через десять минут Гейдж вышел из палаты и посмотрел в глаза Джанны.

— Привет. Мама сейчас спит.

— Это хорошо, — сказала она, и ее плечи напряглись. — Ей надо отдыхать.

— Надеюсь, она вернется домой завтра.

Джанна кивнула и встала:

— Ты готов ехать домой? Мне надо закончить работу.

Гейдж рассмеялся себе под нос, потер рукой подбородок и посмотрел на нее:

— Ты фанатичная труженица.

— Ты знаешь, что я такая.

— Я также знаю о тебе много такого, чего раньше не знал.

Джанна не клюнула на его приманку. Надев сумочку на плечо, она прошагала мимо него.

— Ты идешь? — спросила она.

Гейдж догнал ее за три шага и схватил за руку.

— Я иду туда же, куда и ты, — поддразнил он.

Джанна попыталась вырваться от него, но он крепко держал ее.

— В больнице сейчас многолюдно. На нас многие смотрят, — прошептал Гейдж ей на ухо. — А мы пара, помнишь? — Он крепче сжал руку Джанны, и ее руки покрылись мурашками.

Джанна стиснула зубы.

Он был невыносим.

Он был сексуален.

Он был очарователен.

Джанна вошла в дом и бросила сумочку на диван, Гейдж оказался всего в нескольких шагах от нее. Она уже собиралась повернуться к нему, но две сильных руки обхватили ее за талию и притянули к себе сзади. Она услышала тонкий аромат его одеколона.

— Когда закончишь работу, приходи. Я буду в своей комнате.

Джанна повернулась в его руках, взгляд Гейджа стал глубоким, темным и опасным.

— Гейдж, мы не можем…

Он несколько раз прикоснулся губами к ее рту, и она уступила ему. Обвив руками его шею, она ответила на поцелуй. Его руки ласкали ее тело, по спине пробегала дрожь.

Гейдж прервал поцелуй и отстранился от нее.

— Джанна, иди и работай, — прохрипел он. — Я буду ждать. Выбор за тобой.

А затем Гейдж вышел из комнаты, оставив ее дрожащей, возбужденной, с припухшими губами. Она вошла в свою комнату и села за компьютер. Дюжину заметок ей следовало собрать в определенном порядке.

Впервые за долгое время она не была