Я уже начал хмуриться, но Лог, похоже, понял из их молчания гораздо больше, потому что, не говоря ни слова, скользнул в соседнюю каморку. Порылся среди обломков, отодвинул в сторону сорванную с петель дверь и, вытащив из завала невесомое старческое тело, до пояса укутанное в ветхое одеяло, аккуратно вынес.

Модшу в этом коконе из изорванных лоскутов я узнал не сразу. На его изрезанном щепками лице запеклась кровь, такие же бурые пятна виднелись на одеяле и даже на полу возле порога. Его веки были наполовину прикрыты, остекленевшие глаза неподвижно смотрели в потолок, сморщенный рот приоткрылся, будто старик в последний миг пытался позвать на помощь. Но даже если это у него получилось, то торчащий в спине нож не оставил старому мэтру ни единого шанса. И теперь в этом скукоженном, ссохшемся от времени теле, жившем лишь благодаря моей прихоти, не осталось даже крохотной искорки, которая давала бы надежду на возрождение.

Когда я поднял взгляд от старого друга и посмотрел на насмов, они ощутимо вздрогнули. А потом, повинуясь моему выразительному жесту, кинулись поднимать свернутый набок стол, чтобы Лог мог уложить на него мертвое тело. После этого так же дружно отступили в сторону, но я уже не обращал на них внимания. Только провел недрогнувшей рукой по лицу Модши, закрывая ему глаза. Мельком оглядев разноцветные лужи на полу, взял с полки одну из пробирок и, равнодушно разбив ее об угол стола, вполголоса приказал:

— Приведите светлых в чувство. Я буду с ними говорить.

— Кто из вас лидер? — равнодушно спросил я, когда троицу харкающих кровью светлых поставили передо мной на колени. Для этого их пришлось частично развязать, а одного напоить нашедшемся поблизости эликсиром, чтобы не истек кровью раньше времени.

Оказавшись в вертикальном положении, двое молодых смерили меня презрительными взорами и дружно сплюнули. Обоим насмы тут же вздернули головы, заставив подавиться вторым плевком, а я подошел и по очереди заглянул каждому в глаза.

— Ты? Или, может быть, ты?

— Сдохни, тварь! — так же дружно прохрипели они, буравя меня ненавидящими взглядами. — Ты покойник!

Я оглядел ауры храбрецов и хищно прищурился.

Настоящие боевые маги, не раз сталкивавшиеся со смертью, окатили бы меня презрительным молчанием. Каждое слово из них пришлось бы вырывать пытками. А эти пока глупые, разговорчивые. Не прочувствовали еще на собственной шкуре, что с каждым произнесенным звуком язык развязывается все быстрее. Особенно если ему помогают чьи-то умелые руки.

Рассмотрев в аурах все, что хотел, я холодно улыбнулся.

— Напрасно вы решили, что защита разумов вас убережет. Хисса, я ее сейчас сниму, а ты сделай так, чтобы этот несговорчивый мальчик ответил на мой вопрос.

Из-под одного из капюшонов недовольно сверкнули два глаза, а я, установив наконец, кто из насмов кто, недобро оскалился.

— Не переживай — я умею.

Светлые, как следовало ожидать, не поверили. Весьма неплохая и неприступная на первый взгляд многослойная защита наверняка казалась им верхом совершенства. Самостоятельно они вряд ли смогли ее создать и наверняка обратились за помощью к кому-то постарше. Да только вот беда — тот, кто ее ставил, похоже, никогда не проделывал обратной операции, поэтому совершил несколько грубых ошибок и не позаботился о том, чтобы закрыть щели между слоями.

Хисса бесшумно раздвинула губы в улыбке, намекая, что рассердилась по другой причине, подошла к выбранному мной смертнику и, поменявшись местами с напарником, профессионально зафиксировала парня так, что тот не мог даже дернуться. Силы на это даже у подготовленного мужчины ушло бы немало, но в ее фигуре я особого напряжения не заметил.

— Ты умрешь! — сдавленно крикнул светлый, которому я властно положил ладонь на лоб и без особых церемоний вломился в его память. Тонкой работы тут не требовалось, а уж грубо воздействовать на людей я научился еще тогда, когда занимался исследованиями ЭСЭВ.[1] — Ты!..

Я только головой покачал и усилил напор. А всего через несколько секунд у мага в панике расширились глаза, а из горла вырвался неверящий вскрик.

— Хисса, твоя очередь, — не слушая воплей, велел я, убрав руку, а затем снова наклонился к самому к лицу светлого и ровно повторил: — Так кто из вас лидер?

— Хр-р-р, — просипел парень, которому девушка-насм, не дожидаясь ответа, жестоко заломила сломанную руку. Раздался еще один истошный крик, но я его пропустил мимо ушей, насмешники даже бровью не повели, и только сидящий рядом беспомощный пленник нервно дернулся.

— Кто? — не повышая голоса, в третий раз спросил я, уверенно гася все попытки мага заглушить боль и доламывая его слабеющую волю. — Отвечай: кто лидер тройки? Ты?

Парень закатил глаза и забился в цепких руках убийцы, изо рта у него пошла кровавая пена. А потом он наконец захрипел:

— Не-э-эт.

— Хорошо. — Я тут же отстранился, знаком велел Хиссе отпустить парня, и тот мешком свалился под ноги своему приятелю, хватая ртом воздух.

— Следующий. — Я обернулся ко второму претенденту, лицо которого мгновенно залила смертельная бледность. Дошло наконец, что шутить с ними никто не будет.

Он, правда, оказался не робкого десятка и, упрямо сомкнув зубы, додумался промолчать. Но добить его было лишь делом времени. Еще один знак, короткий вскрик, и стоящий за спиной мага насм повторил неприятную процедуру. Светлый, надо признать, пытался сопротивляться — я потратил на него целых полминуты, прежде чем сломал остатки его защиты. Но зато и ответ меня порадовал больше.

— Это не я, — обмякнув в руках насмешника, бессильно уронил голову маг. Бледный, мокрый от пота, с тяжело вздымающейся грудью, где из полученной еще раньше раны торчали осколки ребер и внутри что-то неприятно свистело и булькало. — Я только… исполнитель.

— Молодец, — сухо похвалил его я и повернулся к последнему из тройки. — Значит, это все-таки ты.

Тот искривил разбитые губы в злой усмешке.

— С чего ты взял? Может, они соврали?

— Лог? — Я на мгновение обернулся к насму, и тот без лишних слов продемонстрировал скривившемуся магу амулет правды, победно сияющий зеленым огоньком. — Эти двое чисты?

— Да, — бесстрастно подтвердил насм.

— Тогда не будем их мучить. Пусть идут.

На лице старшего промелькнуло удивление, но короткий свист ударивших почти одновременно клинков на корню перечеркнул зародившуюся в нем надежду. Убивать магов надо уметь — если не сделать это правильно, мятежный дух еще долго будет витать над местом гибели и пытаться воплотиться для свершения мести. Но насмы знали свое дело: обезглавленные тела в последний раз дрогнули и затихли, залив пол свежей кровью. Теперь ни поднять их, ни вернуть души не сумеет даже лучший в мире некромант.