Существуют точные фразы: «Капля переполняет море», «Капля камень точит». С Шуркой произошло именно это. Когда он, поднапрягшись, подтянул к себе место крепления троса и открутил фиксатор карабина, то сумел снять его и отсоединил трос от самого шара. В это момент пока ещё ничего не произошло. Но когда он выпустил крепление из рук и, собрался было карабкаться вверх, шар сначала медленно, затем всё быстрее стал сползать со скалы вниз. Пацаны, державшие верхушку полотна своими ручонками, так же отпустили его в свободное сползание, при этом едва сами удержались на камнях. Шар сползал у них на глазах и с этим они уже ничего не могли поделать. Если с парнями наверху, пока, всё обошлось благополучно, то вот Шурка, прижавшись к скале спиной, замер там неподвижно, а под ним разверзлось отвесное пространство почти в пятьдесят метров. Шар сполз, оставив мальчишку без опоры. Раньше он мог упираться в полотно шара и спокойно держаться у скалы. Да было невыносимо жарко, но зато надёжно, в смысле фиксации своего положения. Теперь свежего воздуха хоть отбавляй, потному телу стало даже холодновато на ветру, но вот с фиксацией этого тела дела обстояли куда сложнее. Каменная глыба в этом месте была абсолютно вертикальной. В ней имелись, как всегда выступы, расщелины, но за них ещё нужно было ухватиться, а он стоял спиной к этим трещинам и выступам. Ткань настолько неожиданно сползла вниз, что не оставила ему времени на то, чтобы развернуться и как следует ухватиться за всё, что может тебя удержать на скале. Шурка замолк, не в силах хоть что-то произнести и только хватал онемевшим ртом прохладные потоки воздуха, а пацаны сверху его в этот момент просто не видели. Нависавший массив каменного выступа целиком скрывал его от их взглядов. Ребята тоже не на шутку растерялись, не понимая, что происходит. Они и понятия не имели, в каком месте сейчас может находиться их друг. Тем более, не могли представить в каком он сейчас положении.

– Шурка, ты где, мы тебя не видим.

С опаской спросил, Толик. Его детский ум насторожился, в предчувствии чего-то недоброго. Ответа не последовало. Ребятам вдруг стало не по себе. Витёк решил постепенно спуститься к месту, где по предположениям должен находиться Шурка.

– Толя, будь на месте, я спущусь поближе, посмотрю что там.

– Действуй. Я жду.

Ответил ему, Толик и замер на камнях в ожидании самого плохого. Он с дрожью в голосе тихонечко, сам себе прошептал.

– Он упал. Его шар, наверное, сбросил.

В это время к Шурке, капля за каплей, понемногу стало возвращаться самообладание. Если можно так выразится, но на самом деле оно ещё не вернулось просто перепуганный мальчуган наконец-то смог подать голос.

– Я здесь.

Шевеля дрожащими губёнками, пропищал он. Этот голосок был настолько невыразительным, что ребятишки его еле расслышали. Но им и того хватило, что бы обрадоваться и хоть немного успокоится. Хотя успокаиваться было куда как рановато.

– Ты почему наверх не выходишь? Что там у тебя случилось? Нам не видать.

Переспросил Витёк и стал дожидаться ответа. Ответа не было. Им стало казаться, что это был вовсе не голос друга, а некое завывание ветра. Дети, по-другому их и не назовёшь, попали в недетскую передрягу. Им разобраться-то во всём проблематично, а тут время поджимает, друг в смертельной опасности. Он буквально завис на волоске от смерти. Его тело плотно прижато к скале, руки разведены по сторонам, а перед глазами огромная пропасть, на дне которой, свалившись со скалы, лежит тот самый злополучный сероватый пузырь. Виктор, наконец, смог подползти к краю этого мощного камня. У него вышло лишь слегка приблизиться к его краю, но это позволило ему увидеть распластавшегося рядом Шурку.

– Шурик, ты как? Я тебя вижу. Ты что совсем застрял.

Шурка так обрадовался другу, словно второй раз родился на свет. От счастья у него даже слёза на глаза навернулись.

– Витёк, здесь я, здесь. Шар рухнул, и меня чуть не стащил. Здесь такая крутая скала, мне с неё не сдвинуться. Я на ней просто не развернусь, чтобы руками держаться. Витёк, помоги, пожалуйста.

– Сейчас, Шурик, поможем. Я мигом за верёвкой слетаю, привяжем тебя к камням и поднимем.

Слово мигом означало, что чрез полчаса он спуститься со скалы, ещё полчаса будет подниматься обратно, а у Шурки уже начали затекать ноги, да и руки, чуть раньше помогавшие ловко держаться за камни, тоже стали терять прежние свойства. Кризис нарастал, словно снежный ком. Времени катастрофически не хватало. Витька и Толик, рискуя собственными жизнями, с немыслимой скоростью начали подъём к вершине скалы, чтобы обойдя её стороной оказаться внизу, там, куда вместе с шаром свалилась и привязанная к нему верёвка. Рекорд скалолазания с их участием состоялся. Им понадобилось меньше десяти минут, чтобы оказаться рядом с шаром. Тут Шурка закричал им сверху.

– Витёк, у меня ноги не держат, не могу больше здесь стоять. Давайте там внизу полотно в кучу сваливайте, я на него спрыгну. Всё равно ко мне не успеете, меня уже трясёт, я не удержусь. Мальчишки не сразу поняли, чего от них хочет Шурик. Но благо всё же сообразили и, бегая то к концу полотнища, то снова к скале, начали сваливать его в кучу. Полотно, складываясь в подобие настила, за счёт неровных складок превращалось в некую мягкую постель. Но разве это могло хот что-то гарантировать. И ещё, было неизвестно, сможет ли допрыгнуть до этой спасительной постели сам Шурка. Это у него за спиной часть отвесной скалы, а вообще-то она не такая уж и отвесная, какой кажется снизу. Ещё минут пять у них ушло на сталкивание в одну горку и укладку амортизационного устройства. Теперь дело было за самим Шуркой. Взрослому человеку эдакое точно не по плечу. Взрослый, как бы заранее понимает, с чем столкнулся. Взрослый в подобной ситуации получает дополнительный стресс от осознания безысходности сложившейся ситуации. Взрослый точно понимает, что на подобные прыжки, отваживаются только особо подготовленные люди, а какая подготовка у малолетки. Отчаянный характер и детский оптимизм, вот всё на что можно было надеяться. Шурка стоял на ненавистных камнях, ноги уже нервно тряслись готовые покоситься, руки были не способны удерживать тело на скале. Страх, который внезапно овладел его разумом, подступил к самому горлу, лишая воздуха лёгкие попавшего в беду мальчугана. Он закрыл глаза и оттолкнулся от камней всеми силами, что только теплились в его измученном теле. В этом непреднамеренном полёте с закрытыми глазами он целиком