– Ираида Григорьевна, мы же с вами договорились, что все мне расскажете. Все, слышите? В противном случае…

Зверев выждал паузу, Ираида Григорьевна обернулась и понизила голос:

– Ну, хорошо, кое-что я слышала! И точно знаю, что звонил он не женщине.

– А кому?

– Мужчине.

– Как вы это поняли?

– Я слышала, как этот, кого убили, несколько раз назвал своего собеседника летуном!

– Летуном?

– Когда Зацепин зашел в комнату охраны, он закрыл за собой дверь, и я могла его слышать только тогда, когда он повышал голос.

– Он часто повышал голос?

– Только один раз, и в этот раз он почти кричал.

– Что?

– Я слышала, как он прокричал: «Довольно, Летун! За свои поступки нужно отвечать. Я сполна поплатился за все, теперь настал твой черед!»

Глава вторая

Тренер клуба «Труд» Александр Александрович Жбанов по прозвищу Жбан с виду оказался полной противоположностью своему псковскому коллеге. Кареглазый, скуластый – несмотря на то что Александру Александровичу, по данным следствия, было за пятьдесят, этот наставник футбольного сообщества выглядел чуть более чем на тридцать. Выше среднего роста, подтянутый и мускулистый. Когда Зверев явился в триста двенадцатый номер, тренер смоленского клуба был одет в спортивные брюки и майку и тоже паковал вещи. Впустив к себе гостя, Александр Александрович тут же надел рубашку, пиджак и повязал галстук. После этого, точно опомнившись, Жбанов предложил гостю стул и усмехнулся:

– Я слышал, что этого шустрого малого, который чуть не украл у нас победу, отпустили. Признаюсь, я этому даже рад. Талантливый мальчишка, жаль будет, если его посадят.

– А вы не думаете, что его место с легкостью может занять кто-нибудь из ваших игроков? Или вы.

– Я?

– А почему бы и нет? – Зверев решил не посвящать Жбанова в детали расследования. – Ярушкину просто изменили меру пресечения! Подозрения с него пока что не сняты, так же как и в отношении всех ваших игроков, и в отношении вас в том числе.

Жбанов приглушенно хмыкнул.

– Меня обвинить будет непросто.

– Это почему?

– Я не ходил на эти танцы, черт бы их побрал! Это многие смогут подтвердить.

– Кто, например?

– Администратор гостиницы. Мои соседи по номеру – тут за стеной живет пожилая пара, супруги приехали полюбоваться красотами вашего города и побродить по историческим местам, и вечером они видели меня в гостинице.

Зверев надрывно рассмеялся.

– Администратор гостиницы может и соврать, если ей дать четвертак. У нее сложное материальное положение. А ваши любители истории… Они ведь не сидели с вами весь вечер и не играли с вами, скажем, в лото или еще во что-нибудь.

Жбанов нахмурил брови и нервно потер подбородок.

– Да перестаньте же. Вы что, и в самом деле меня подозреваете?

Зверев встал и подошел к окну. Перед верандой, поставив чемоданы и сумки на землю, уже стояли несколько игроков смоленской команды. Зверев стал вспоминать: Карасев, Рузов, братья Черенковы… Павел Васильевич резко повернулся.

– Буду с вами честен. Вы не первый подозреваемый в убийстве Зацепина. Пока не первый, но это лишь потому, что я еще не опросил всех и не выяснил мотивы. Да-да, мне нужны версии и мотивы!

– Что за мотивы? – Жбанов тоже встал, подошел к кровати, на которой лежал раскрытый чемодан, и стал укладывать в него форму и дождевик. Зверев отметил, что Жбанов старается не смотреть ему в глаза.

– Зацепина убили не случайно, – продолжил майор. – Убийца готовился, тщательно продумал преступление и совершил задуманное. Это я знаю точно, а раз так, то у него был мотив для убийства. Так что, если хотите снять с себя подозрения, а одновременно и помочь мне разоблачить убийцу, помогите мне.

– И что же я должен сделать?

– Сказать то, что, судя по всему, вы от меня скрываете.

– С чего вы взяли, что я что-то скрываю?

– Зацепин был одиночкой. В команде у него не было друзей. Он был молчун и тихушник, а это означает, что его не любили. Однако взяли его к себе в команду и принимали его таким, каким он был! Вопрос: почему? Зацепин был неплохой игрок, но он не Ярушкин – настоящий гений футбола. Зацепин обычный, пусть и неплохой, но довольно средний игрок, которого не любили и который, в зависимости от настроения, мог подвести команду. Но вы его взяли и, как выяснилось, были, пожалуй, единственным из представителей вашего клуба, с кем Зацепин общался.

– Общался, потому что я тренировал его. Это моя работа, в конце-то концов! – Жбанов заметно нервничал, хотя и пытался скрыть это изо всех сил. Он наконец-то закончил сборы, застегнул чемодан и взял его за ручку. – Простите, мне и впрямь нужно спешить, меня уже ждут. К тому же я не хочу опоздать на поезд.

– Во сколько у вас поезд?

– В три сорок пять!

Зверев посмотрел на часы и уселся в кресло.

– Сядьте! Время у вас еще есть, – приказал майор и указал на кровать.

– Но как же так… – дрожащим голосом поинтересовался Жбанов, но тем не менее поставил чемодан на пол и сел.

– Почему вы держали Зацепина в команде, он ведь, по мнению большинства, звезд с неба не хватал?

– Почему же, довольно неплохой был игрок…

– Товарищ тренер, вы свое же время тянете. Что вас связывало с Зацепиным? Если честно ответите на вопрос, может быть, еще и успеете на свой поезд.

Жбанов сглотнул, нервно потер подбородок.

– Ну, хорошо…

г. Смоленск, апрель 1946‐го…

Росшие по обеим сторонам деревья, похожие на паучьи лапы, мрачно нависали над