— Организуй утечку информации об инциденте со священником в прессу. Причем чтобы в оппозиционных газетах четко прозвучала мысль, что священника наказали за то, что он осуждает существующее разделение граждан на смертных и бессмертных. Что это только прерогатива Бога.

— Будет сделано, — кивнул головой Пустовойтенко.

— Как там создание оппозиционного канала на телевидении? Через месяц отца Сергия пора запускать в эфир.

— Несмотря на бешеное, — Пустовойтенко иронией выделил последнее слово, — сопротивление чиновников, я уверен, что через месяц канал «Слово» будет.

— Хорошо. И вот еще что. Усильте негласную охрану отца Сергия. А то еще какие-нибудь придурки и на самом деле постараются его устранить.

— Обязательно, Владимир Владимирович.

Президент Украины взглядом показал на зеленый огонек работающего индикатора контроля блокирования информации. Его собеседник посмотрел туда же. Они понимали друг друга.

Объединенная Русь. Россия.

Загородная резиденция Президента Объединенной Руси «Ново-Огарево».

Почти за два года до описываемых событий.

16 августа 2188 года. Воскресенье. 8.40 по местному времени.

По виду раскрашенный веселой зеленой краской высокий забор ограждал от любопытных глаз и пронырливых мальчишек жилье осторожного и крепкого хозяина. Но это только по виду. На самом деле забор был высокопрочной броней, способной, не поморщившись, выдержать удар с полного хода семидесятитонного танка. Затейливо выполненные поверху забора завитушки были элементами охранной системы, способной обнаружить даже мышь. Даже комар, пересекавший невидимую линию, ставился компьютером системы на персональный учет. И не дай бог, если система решит, что пытающийся попасть за «веселенький» заборчик объект представляет опасность. Крупнокалиберные пулеметы — это самое безобидное, что охранная система могла предложить непрошеному визитеру. А так меню было разнообразно — высокочастотное напряжение, сильное электромагнитное поле, способное вскипятить биологическое существо изнутри. Более массивному «гостю» предлагались кумулятивные снаряды под урановой оболочкой и многое-многое другое. За зеленым забором располагалась ближняя загородная резиденция Президента Объединенной Руси.

Подъехавший к воротам черный, массивный лимузин был беспрепятственно пропущен. Встроенная в него система распознавания «свой — чужой» без запинки ответила на поставленные охранной системой вопросы.

— Если главный шпион страны просит встречи с президентом, то последний обязан немедленно принять его, невзирая ни на что. Пусть даже это воскресенье или у главы государства расстройство желудка. — Президент Объединенной Руси вышел из-за стола и протянул руку вошедшему в кабинет Кедрину.

— Если у господина президента расстройство желудка, то гнать надо либо медиков, либо меня. Если расстройство по болезни — то медиков. По всем остальным причинам — меня. — Кедрин пожал протянутую руку.

— Вот так, сидя на очке, и указ подписать?

— А почему бы и нет? Можно и без стола обойтись.

Мужчины рассмеялись.

— Так что случилось, Вадим Александрович? — Орлов сев на стоящий у стены диван, жестом пригласил Кедрина сесть рядом.

— По-моему, господин Грушенко начал предвыборную кампанию.

— Вот как! И что заставляет вас так думать, Вадим Александрович?

— Анализ некоторых событий, — и, не тратя время на ожидание тривиального вопроса «каких?», тут же продолжил: — Позавчера из Киева, из Службы безопасности Украины, ко мне поступила информация, что мои украинские коллеги провели спецоперацию против одного сельского священника. Они направили в церковь, где он служил, группу захвата «Кобра». Те устроили там большой тамтарарам, арестовали попа и вроде бы уничтожили находившуюся под церковью медицинскую лабораторию, где любой желающий в течение минуты мог извлечь из своего мозга чип сбора информации.

— У сельского священника имелась такая лаборатория? — удивленно спросил президент.

— Именно так.

— Но в принципе священник ничего предосудительного не совершал. По закону чип может извлечь из своего мозга любой желающий. Или у него не было лицензии на такой вид деятельности?

— Лаборатория была зарегистрирована на некоего врача Пархоменко, и лицензия оформлена по всем правилам.

— И как же объяснили ваши коллеги свои действия?

— Вот распечатка моего разговора с главой Службы безопасности Украины господином Пустовойтенко. Ключевые места разговора я выделил. — С этими словами Кедрин передал Орлову ноутбук, выполненный в виде тонкой папки.

— И что тебя так взволновало? — Прочитав текст на экране, президент закрыл ноутбук. — В его словах есть резон.

— Господин президент, ознакомьтесь, пожалуйста, со следующим документом. — Кедрин вновь раскрыл ноутбук и нажал на одну из кнопок.

— Что это?

— Это психофизиологический анализ состояния Пустовойтенко во время разговора со мной.

— Это как на детекторе лжи?

— Так точно, — кивнул головой Кедрин.

— Как же вы сумели его в такое кресло усадить?

— У меня есть свои профессиональные секреты.

— Так-так. Что же мы имеем? — Орлов вновь повел глазами по тексту. — Когда он говорил, что информация по церкви получена агентурным способом, — вероятность достоверности сказанного восемьдесят пять процентов.

— Это низший предел достоверности. Если восемьдесят пять и выше, считается, что человек говорит правду.

— Далее он рассуждает о социальной опасности людей, снявших чипы сбора информации. Вероятность шестьдесят пять процентов.

— Человек сознательно что-то недоговаривает. Немного, но недоговаривает, — продолжал комментировать Кедрин.

— О, а его фраза: «Может, это было и не совсем законно, но стабильность государства превыше всего. По-моему, Вадим Александрович, именно в обеспечении стабильности государства и заключается наша работа» — правдива на двадцать пять процентов. — Президент перевел взгляд на Кедрина.

— Так как это один из самых низких процентов достоверности во всем разговоре, господин президент, специалисты по психофизиоанализу более подробно ее прокомментировали. Вот их выводы. По сути, это две фразы. Одна — подтверждение того, что именно из-за выше перечисленных им в разговоре доводов он провел акцию против священника. Другая — констатация целей работы Службы безопасности. Так вот, существует большая вероятность того, что вторая фраза практически правдива. И так как она звучала на одну целую и две десятых секунды дольше, то ее так называемый психофизиологический фон «наехал» на фон первой фразы. И суммарный фон получился двадцать пять процентов. А достоверность первой фразы может быть ноль процентов. Абсолютная ложь.