— Я… Черт. — Он посмотрел на большой палец, в который воткнулся рыболовный крючок. Кровь уже капала на пол.

— Это я виновата. — Кейт устремилась вперед. — Простите. Садитесь, я вам помогу.

— Ничего, все в порядке. — Глаза за толстыми стеклами темных очков смотрели на нее с подозрительным прищуром.

— Сядьте, — повторила она, слегка толкая его плечом. Пальцы ощутили крепость мускулов под рубашкой. Кейт уже забыла, когда в последний раз дотрагивалась до мужчины, и эффект оказался удивительным. Он сел, а она, шагнув к раковине, смочила бумажное полотенце, поставила на газовую плиту плошку с водой, включила горелку и вернулась к столу.

— Давайте посмотрим, что у вас.

— Пустяки, переживу, — сказал он, но все же показал ей палец.

— Дело плохо. — Ей едва не стало плохо. — Посмотрите, зубец почти весь вошел в палец. — Кейт взяла его руку и повернула. Жест получился странно интимным. — Может быть, вас отвезти в город? В Порт-Анджелесе есть клиника неотложной помощи…

— Нет, Кейт, не надо. Я же сказал, что справлюсь сам.

Она притворилась, что не расслышала резких ноток в его голосе.

— В таком случае хотя бы позвольте помочь. Крючок с одним зубцом или с двумя?

— С одним. Двойные к использованию запрещены.

— Знаю, но большинство рыбаков все равно делают по-своему.

— Нарушать закон, чтобы поймать пару форелей? Таких можно только пожалеть.

«Уж тебя-то точно жалеть не хочется», — подумала Кейт, рассматривая широкие плечи и квадратный подбородок. Подбородок — этого нельзя было не заметить, — выдвинутый вперед, что явно указывало на раздражение.

— Не нужно было мне приходить, — сокрушенно сказала она. — Вы тут занимались делом, готовили снасть, а я явилась и все испортила.

— Вот именно.

Она нахмурилась:

— Могли бы сказать, что ничего я испортила.

Он положил руку на стол.

— Ладно. Послушайте, если хотите помочь, я протолкну зубец чуть дальше, а вы его срежете, и тогда я смогу вытащить крючок.

— Не сможете, — поморщилась Кейт. — Это ужасно больно и…

Она не договорила, потому что он резко толкнул крючок вперед, скривившись и прошипев слово, от которого Кейт вздрогнула. Кровь потекла обильнее, но зато окровавленный зубец торчал теперь из плоти.

— Над раковиной аптечка. Возьмите щипчики, — распорядился он.

— Аптечка, — тупо повторила Кейт.

— Да, аптечка. Мне нужно, чтобы вы срезали край. Я бы и сам это сделал, но я левша.

— Когда я стану срезать, вам будет больно.

— Вы просто делайте, что я сказал.

— Мне бы не хотелось…

— Если поспешите, я, может быть, выживу.

— Хочу, чтобы вы знали, мне жутко неудобно. — Она отошла к раковине и открыла шкафчик. — Это я во всем виновата.

— Случайность. Так бывает.

— Пусть и случайность, но из-за меня. — Аптечка оказалась на самом деле внушительных размеров ящичком, содержание которого немало ее озадачило. — Вы врач?

— Нет, — коротко ответил он, давая понять, что не намерен развивать эту тему.

— Тогда… параноидный сервивалист?[10]

— В самую точку. — Джей Ди указал на отделение, в котором нашлись причудливой формы щипчики в вакуумной упаковке. Травматические — так он сказал. Кейт вскрыла пакетик, набрала в легкие побольше воздуха и стиснув изо всех сил зубы, но все равно морщась, словно больно было ей, срезала зубец. Джей Ди не издал ни звука, только часто задышал. Убирая щипчики, она заметила, что пальцы у нее трясутся.

Он вырвал крючок таким быстрым, расчетливым движением, что Кейт едва не пропустила его. Потом отошел к раковине, подержал палец под водой и, ловко орудуя правой рукой, продезинфицировал рану и наложил повязку.

— Так вы что… ветеринар? — спросила Кейт, вспомнив про раненого енота.

Непонятно почему, вопрос определенно смутил его. Даже оставаясь у стола, она видела, как покраснели у него уши.

— Нет.

— Тогда… чем вы занимаетесь?

— Думал порыбачить на мушку, но, похоже, не получится.

— Я имею в виду, чем занимаетесь, когда не на озере.

— Этим летом я ничем не занимаюсь. Решил отдохнуть.

Вот так. Прямо-таки раскрыл перед ней душу. Может, так ей и надо — как-никак заявилась без приглашения, нарушила планы.

— Отдохнуть от чего?

— От всего. — Джей Ди усмехнулся, но ей показалось, что он говорит серьезно. — Думаю, что выбрал этого самое подходящее место.

— Миссис Ньюман сказала, что вы служили в армии. Кейт и сама покраснела. — Это я ее спросила.

Большой радости он не выразил.

— Тогда зачем эти «двадцать вопросов»?

Он загонял ее в угол, выставляя в нелепом виде, но Кейт решила не сдаваться.

— Цель этих вопросов — лучше узнать человека. Люди всегда их задают, когда знакомятся.

— Ладно, пусть так, — согласился Джей Ди и даже не улыбнулся, хотя глаза его и блеснули. — Вы только не оправдывайтесь. Я о вас тоже спрашивал. Наводил справки у Сэма Шредера.

Кейт даже не знала, что на это сказать.

— И как? Я была представлена в выгодном свете? — Или у него нетрадиционные предпочтения?

— В самом выгодном. Он высокого о вас мнения. И еще сказал…

— Что сказал?

— Что был в вас влюблен, а вы разбили ему сердце.

Кейт хорошо помнила Сэма Шредера, плотного спортивного паренька, не отличавшего особой почтительностью к старшим, но абсолютно бесстрашного. Кажется, за ним все еще оставался рекорд по прыжкам в Чашу Дьявола, как называли глубокую заводь, зажатую с трех сторон скалами.

— Лжец, — объявила она. — Я абсолютно ничего Сэму Шредеру не сделала.

— И тем самым разбили ему сердце.

— Очень смешно. — В памяти невольно всплыли знойные вечера в местном кинотеатре… Запотевшие стекла машин… Но то было в старших классах. Давняя история.

— И чем же он теперь занимается?

— Женат. Двое детей.

Ну конечно, женат. И конечно, с детьми. Разве так не у всех? Кейт никогда не жалела о сделанном выборе — растить Аарона одной, — но часто думала о том, как все было бы, если бы рядом находился кто-то — партнер, лучший друг и любовник, — кто заботился бы о ней и Аароне так же, как и любящий муж.