- Как провели день? - спросил он.

- Хорошо, а как дела у тебя?

- Не возражаешь, если я сниму пиджак? Господи, как будто и не было дождя. Воздух почище, но стало еще жарче. - Он повесил пиджак на спинку стула. - Кажется, пахнет кофе.

- Только что помолола, выпьешь?

Корделл как неприкаянный ходил по кухне.

- Спасибо.

Уна успела приготовить кофе, а он все ходил, не останавливаясь. Она сунула ему в руку кружку.

- Ну как, нашел свою Мэри Поппинс?

Корделл остановился.

- Две кандидатки неплохие. Я назначил им сегодня вторую встречу, чтобы Энтони мог познакомиться с ними. - Он отпил кофе. - Думаю, мне снова понадобится твоя помощь. Нужен женский глаз. Может, ты заметишь то, что упустил я.

Мысленно Уна сразу отменила все, что планировала на вторую половину дня.

- Разумеется, мое время в твоем распоряжении.

- Спасибо тебе. - Он рассеянно пощипывал темно-красный виноград из корзины с фруктами в центре стола. - Чем вы занимались с Энтони?

- Мы съездили на выставку «Истории игрушки». Ему понравилось. Затем перекусили по его выбору. - Она неторопливо пила кофе. - Во сколько первая встреча?

- В пять, и через час - вторая.

- Тогда встретимся в вашем номере около пяти, напиши мне адрес. - Она вырвала листок из маленького блокнота, висевшего возле телефона, и подала ему.

Корделл писал, склонившись над кухонным столом, а она смотрела на его шею и затылок. Ей нравилось, что волосы у него на затылке лежат не симметрично, нравилась пластика его движений, сильный размах широких плеч. Все это жадно вбирали ее глаза.

- Вот. - Корделл выпрямился раньше, чем она ожидала. Увидев выражение ее лица, он прищурился. - В чем дело?

- А… что? - растерялась Уна.

- О чем ты думаешь?

- Я… думаю?

- Только что твои глаза были мечтательными, отсутствующими, словно ты за тысячу миль отсюда.

Уна почувствовала, как между ними нарастает опасное физическое притяжение.

- Так… Задумалась кое о чем по работе.

Что бы она ни говорила, у Корделла были свои соображения по поводу ее задумчивости. С горящими щеками она бросилась к выходу из кухни, но у самых дверей он поймал ее за руку, одновременно захлопнув ногой дверь. Легкий щелчок утонул в криках ужаса, несшихся с экрана телевизора. Такой же панический ужас царил в ее душе. Она беспомощно смотрела на Корделла, выжидая, что он сделает дальше.

- Ради бога, не смотри на меня так, - хрипло произнес он, - я не собираюсь кусаться! По крайней мере, - тут он понизил голос почти до интимного шепота, - если ты сама не попросишь меня об этом.

Почти в истерике, Уна уже готова была попросить. Может, он прочитал ответ в ее глазах? Не дав ей опомниться, он сжал ее в объятиях и прильнул к губам в поцелуе. Горячая волна желания мгновенно захлестнула ее. Оторвавшись, он выпустил ее так же резко, как схватил, и она без сил прислонилась к двери.

- Вижу, ты и впрямь хотела, чтобы я укусил тебя… Что ж, буду и впредь следовать твоим указаниям. Но сейчас, увы, не время и не место для занятий любовью. - Он подошел и поправил разлетевшиеся по плечам ее светлые волосы. Голова у нее кружилась, но она заметила, что и его пальцы дрожат. Сердце забилось еще сильнее. - К тому же это не должно произойти на кухне. Когда мы станем близки, я хочу видеть твои волосы рассыпанными по подушке, хочу, чтобы ты, обнаженная, лежала на спине, широко открыв свои прекрасные зеленые глаза, и чтобы лунный свет серебрил твою кожу.

Ей хотелось заставить его замолчать, но горло так перехватило, что она едва дышала. Привалясь к стене, она вяло махнула отяжелевшей рукой, дожидаясь, когда он уйдет.

Корделл наконец вышел из кухни, предварительно натянул пиджак, отщипнув веточку винограда и одарив ее многообещающей улыбкой. Словно с другой планеты услышала она, как Энтони выключил телевизор и крикнул на прощание:

- Пока, тетя Уна!

Дверь захлопнулась.

Какое же я безвольное создание, думала Уна, опускаясь на пол. Лучше бы ей больше не видеть Корделла! Сколько раз повторяла она это с тех пор, как он вернулся? И все же…

Оказаться с ним в постели обнаженной, лежать в лунном свете в его объятиях. От одной этой мысли все в ней таяло. Господи, она даже встать не может. Так и придется сидеть здесь безвольной, как рабыня. В этот момент ей одного и хотелось - стать рабыней Корделла Паркера и делить с ним постель. А что ему нужно от нее? Только секс? Она закрыла лицо ладонями. До чего она докатилась!

Первая кандидатка была явно неудачной. Впрочем, вначале она показалась Уне идеальной гувернанткой: жизнерадостная, энергичная, аккуратно одетая и обаятельная. Но случайно бросив взгляд на сумочку, Уна заметила в ней горлышко маленькой плоской фляжки. Перед уходом гувернантки Уна притворилась, что споткнулась. Она ухватилась за женщину и почуяла в ее дыхании запах алкоголя. Подозрение подтвердилось.

После ухода первой кандидатки Корделл стянул пиджак, бросил его на софу у окна и посмотрел на часы.

- Осталось двадцать минут до второй встречи. Какие будут предложения? - Он взглянул на Уну.

- Я видел неподалеку парк. Может, пойдем туда? - предложил Энтони.

- Хорошее предложение. Уна, ты согласна?

- Вполне.

Солнце жарило невыносимо, и Уна порадовалась, что на ней легкое платье без рукавов. В парке они устроились в тени под большим дубом. Уна села на деревянную скамейку и вытянула ноги.

- Па, как насчет мороженого? - спросил Энтони.

Корделл достал бумажник.

- Какое тебе мороженое, Уна?

- О, я не хочу, спасибо.

- Уверена?

- Абсолютно.

- Ладно. Энтони, мне ванильное. Вот деньги, должно хватить. - Он убрал в карман бумажник. - Наверное, ты, Уна, не хочешь портить себе аппетит перед ужином?

Как только Энтони умчался, Уна ровным голосом сказала:

- Эта гувернантка не годится, Корделл, она выпивает.

Корделл не стал задавать вопросы, только произнес:

- Жаль. А я уж подумал…

Вид у него был расстроенный. Он ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, вздернув подбородок характерным движением. Не делай этого, хотелось Уне взмолиться. Она была просто не в силах отвести взгляда от его пальцев, от шеи и черных курчавых волосков в вырезе рубашки. Ради собственной безопасности она заставила себя перевести глаза на свои босоножки. Еще одна ее слабость - дорогая итальянская обувь. Испытав чувство вины, она вздохнула.

- Надо скрестить пальцы, чтобы вторая подошла.

- Так и сделаем.