Платье из плотного голубого шелка.

Платье цвета сентябрьского полуденного неба.

Платье, идеально гармонирующее с неестественно голубыми глазами аспирантки.

В этом платье вполне можно было лететь в Париж на презентацию Безымянной Красавицы.

Но и для библиотечного, не объявленного заранее свидания оно тоже вполне годилось.

Тина Маквелл не мешала подруге созерцать потенциально выигрышный наряд.

– Как думаешь, подойдет?

– Для влюбленной студентки – моветон, а вот для аспирантки, ошалевшей от страсти, – вполне.

В голосе подруги сквозь нарочитую грубоватость и напускную ироничность звучала естественная зависть.

– Свадебные аксессуары и то легче подобрать, чем платье для охмурения будущего женишка.

Глория благоразумно пропустила мимо ушей намек на брак.

– И стоимость вроде подтверждает эксклюзивность выбора.

Тина Маквелл, узрев требуемую сумму, даже не решилась на шутку:

– Что да, то да.

Пребывавшая в тени вышколенная менеджер-консультант с улыбающимся бейджиком на полной груди спросила – тактично и без нажима:

– Будете примерять?

– Конечно.

Тина Маквелл наконец-то перехватила инициативу.

– А я пока гляну на белье.

Глория с платьем уединилась в зеркальной кабине с нижней матовой подсветкой.

Платье сидело изумительно.

Платье не морщило, не топорщило, не облегало.

Платье обнажало ноги чуть выше колен и делало их удивительно привлекательными, скрывая неидеальную форму бедер.

Лишь глубокий вырез, открывавший груди почти до сосков, немного смущал чересчур скромную аспирантку.

В кабину без разрешения заглянула Тина Маквелл:

– Ну как?

– Вроде ничего.

– Ну-ка повернись.

– Вырез не слишком глубокий?

– Гло, ты в этом наряде соблазнишь любого ученого сухаря.

– Тогда не промахнуться бы с бельем.

– Вот смотри.

Тина Маквелл продемонстрировала узкие прозрачные трусики в мелкий черный горошек.

– Вот именно в таких меня лишил девственности Большой Сэм.

– Не упоминай этого гада.

– Ах да.

– И вообще – при чем здесь соблазнение?

Глория Дюбуа прижала легкий невесомый подол к немного излишне целлюлитным бедрам.

– Речь идет о любви, а не о сексе.

– Одно другому не помеха.

Тина Маквелл исчезла, чтобы вновь появиться буквально через минуту.

– Гло, у меня идея.

– Предложить надеть платье на голое тело?

– Зачем так вульгарно?

– Тогда выкладывай.

– Надо брать гарнитур под цвет платья.

– А не будет избыток монохрома?

– Думаю, наоборот.

Тина Маквелл перешла на интимный шепоток:

– Если платье спровоцирует в мужчине выброс адреналина, то лифчик и трусики заставят его окончательно потерять голову.

– Если до трусиков дойдет.

– Нет, она еще и сомневается!

– Ох, Ти, натура у меня такая – вечно терзающаяся по пустякам.

– Что да, то да.

– Вот и сейчас думаю: а вдруг я промахнусь с платьем?

– Давай спросим у менеджера.

– Разумно.

Глория Дюбуа вышла из кабины и мгновенно услышала льстивые комплименты и восхищенные комментарии вышколенного работника.

В результате аспирантка, разбирающаяся в генной инженерии, но не в последнем писке дамской моды, покинула салон с изрядно опустошенной кредиткой, но с двумя объемистыми пакетами.

Идея насчет сочетания платья и белья тоже была осуществлена.

Тина Маквелл нарыла полупрозрачные трусики с излишеством кружевной отделки, а также узкий лифчик – как раз под глубокое декольте.

Возвращаясь к машине, дизайнер по ландшафтам воспевала не симметричные клумбы, не арки из роз и даже не кроны, строго подогнанные под единый стандарт, – дизайнер по ландшафтам восторгалась гарнитуром, который, по ее мнению, был в меру эротичен.

Глория Дюбуа, еще не отошедшая от безумия примерок и кошмара прикидок, зашвырнула пакеты на заднее сиденье.

Подруга, тоже ошалевшая от избытка амурных событий, осталась на обочине, мысленно костеря неразборчивых гименеев.

Почему кому-то – избыток чувств, а кому-то – проходные и короткие интрижки, пусть и заканчивающиеся в постели?..

– Ти, родная, может, поедем?

– Куда?

– По домам, наверное.

Глория включила зажигание.

Мотор довольно заурчал, как будто именно ему предназначалось шикарное платье и не менее шикарное белье.

– Сначала заброшу тебя.

– А может, в ресторанчик?

Тина Маквелл изобразила пантомиму с открыванием бутылки шампанского.

– Отметим покупки!

– Ти, я устала от переизбытка впечатлений.

– Завидую.

– А мне надо еще обязательно заехать к бабушке – сообщить о…

Тина Маквелл не дала подруге договорить:

– Лучше не надо.

– Чего не надо?

– Сообщать твоей Гранд Маман о стихийной любви неизвестно к кому.

– Ти, а ты бы поменьше напрягалась. Я как-нибудь сама разберусь, о чем надо сообщать Гранд Маман, а о чем не надо.

Глория демонстративно зевнула, показывая степень невероятной усталости.

– К примеру, о твоем романе я не скажу ни слова.

– И на том спасибо.

Тина Маквелл поняла, что пора элементарно переключиться на что-нибудь нейтральное, вроде топографических подробностей.

– Хорошо, что ваша усадьба между Шривпортом и Батон-Ружем.

– Да, весьма удобно.

– И крюк всего двенадцать километров.

Тина Маквелл потянулась было в бездонный карман за мини-калькулятором, но вовремя одумалась, вспомнив, что клеенчатый фартук с эмблемой Национального парка роз остался в офисе.

– Можно сэкономить на бензине.

– Так ты едешь?

– Нет, лучше возьму такси.

– Спасибо, дорогая.

Глория мельком глянула на себя в зеркало, прикрепленное на панели управления между спидометром и тахометром.