Но сейчас мои чувства напоминают эмоции во время спуск на байдарках по горной реке. Адреналин зашкаливает. Меня несёт мощным и сильным потоком. Я надеюсь только на то, что мои жалкие попытки держать эмоции под контролем увенчаются успехом. Но рано или поздно возникает тот самый момент, когда понимаешь — контроль уже утерян. Поздно пить Боржоми и пытаться выплыть. Остаётся только принять неизбежное.

Кажется, именно сейчас происходит что-то подобное. Но я по привычке пытаюсь держать всё в кулаке и продолжаю верить, что это работает. Наивно, должно быть, полагать, что в случае с Кираной сработает одна из привычных схем. В случае с ней они дают осечку, и происходит нечто из ряда вон выходящее.

Прошло одиннадцать минут тридцать секунд. Ну, что так долго? Почему нет звонка?

Надо было посылать работника порасторопнее, чем Кириленко!

Я нетерпеливо поглядываю по сторонам. Внедорожник припаркован на некотором отдалении от дома Кираны. Вижу, как из двора дома Кираны появляется Кириленко. С чёрным мусорным мешком в руках.

— А она молоток, не теряется, — говорю вслух. — Напрягла Кириленко вынести мусор!

Мой личный водитель согласно кивает. От него многое и не требуется. Давай, Кириленко, быстрее передвигай ботинками в направлении мусорки. Но он минует ряд мусорных баков, огороженных листами жести, и направляется в сторону внедорожника.

Стук по окну. Я опускаю стекло.

— Отдал?

— Так точно! — отчитывается Кириленко. — Отдал.

— И? Ну же! Что сказала, как отреагировала! Подробности! — требую тоном диктатора. — Почему не было звонка?

Кириленко начинает докладывать по форме. Сухо и официально. Он ухватил самую суть произошедшего и чётко докладывает мне нюансы вроде присутствия подруги, взбудораженного вида Кираны, нежелания принимать подарок. Не желала принять роскошный презент? Вот же вредина, а!

Кириленко замолкает и выжидающе смотрит на меня. Я начинаю злиться. С одной стороны, он обрисовал всё, что было. С другой стороны, мне не хватает эмоциональной составляющей! Может, нужно было подняться самому? Нет, в таком случае даже уловка с Жоржем бы не сработала. Камера! Хлопаю себя по лбу. Нужно было сунуть Кириленко камеру в петличку — тогда я бы всё увидел своими глазами. А теперь сиди и гадай, как именно Кирана смотрела на подарок и понравился ли он ей.

Неужели так сложно было позвонить и сказать пару слов?! Нарочно же не стала звонить, зар-р-р-раза языкастая!

— И ещё один нюанс. Кирана просила передать вам это!

Кириленко протягивает мусорный мешок в окно внедорожника.

— Ты что, совсем обалдел? Чувство субординации не ронял, случайно? Так подними его немедленно! — цежу сквозь зубы.

— Простите. Но Кирана просила передать это вам. Цитирую. «Ему нужна весточка? Вот. Пожалуйста! Держите! Передайте точно в руки. Скажите, что это проделки Игната. Ах, какой шалун он был!»

— Передал слово в слово? — настораживаюсь я, продолжая разглядывать таинственный чёрный мешок в руках Кириленко.

— Так точно. Интонации передать не могу, не обучен актёрскому мастерству.

Я начинаю нервно постукивать пальцами по подлокотнику. Что в мешке? Я как будто на передаче для эрудитов, той самой, где головы игроков набиты всевозможными фактами из тысячестраничных энциклопедий обо всём на свете.  Вроде все, до единого, умники, но ни один из них не может ответить, что в чёрном ящике.

Оцениваю взглядом форму мешка. Вполне возможно, там лежит именно то, для чего он предназначен. Мусор? Оригинальный способ сказать: «Вот что я думаю о тебе и твоих подкатах, Орлов!»

— Кириленко, что в мешке?

— Не могу знать, Егор Михайлович. Когда я появился, мешок уже был собран. Мне просто его вручили. Будете принимать или выкинуть?

Момент истины. С одной стороны, это может быть дурной шуткой Кираны. Сохранив мешок, возможно, с очистками, луковой шелухой и пачками из-под молока, я буду выглядеть полным кретином.

С другой стороны, там может лежать что-то иное. Но что? Может быть, старое бельё? Хм… Но Кирана не могла знать заранее, что я решу презентовать ей комплект роскошного белья.

Что же делать? Мне не хочется выглядеть идиотом ни в своих глазах, ни в глазах подчинённых.

— Кириленко, принюхайся. Мешок дурно пахнет?

Кириленко послушно подносит мешок к носу.

— Никак нет. Пахнет довольно приятно. Ваниль. Кокос. Что-то ещё, довольно сладкое.

Хм… Уже неплохо!

— Так. Теперь потряси, только аккуратно. Гремит?

— Есть немного. Но судя по приглушённому стуку и лёгкому шуршанию, в мешке может находиться посуда. Бумага. Может быть, мелкие вещи.

Всё понятно! В мешке точно мусор!

— Ладно, — машу рукой. — Выбрасывай.

— Сюда? — кивает в сторону мусорных баков Кириленко.

— Предлагаешь вести мешок с мусором с собой? Выкидывай. И возвращайся к прямым обязанностям.

Поднимаю стекло. Наблюдаю за удаляющимся Кириленко. Что-то не даёт мне покоя. Что-то… Слова Кираны об Игнате! Мол, ах, какой шалун он был! Тем самым она дала понять, что в мешке лежит нечто из прошлого, имеющее отношение к Игнату или, возможно, ко мне самому.

— Стой! — кричу Кириленко. Исполнительный сотрудник замирает у мусорных баков. Едва занёс руку над баком, но не успел выкинуть мешок. — Сюда неси! Я передумал…

Кириленко торжественно вручает мне мусорный мешок. Я кладу его на соседнее сиденье. Планирую заглянуть в него, когда окажусь в стенах своего дома. Без присутствия посторонних лиц. Пальцы чешутся, и так сильно распирает любопытством, что зудит во всём теле. Даже в голове. Чёрт побери, Кирана как будто пёрышком щекочет мою черепную коробку. Причём, изнутри. Пробралась в идеально отлаженную систему, как вирус, и разъедает, крушит всё на своём пути.

Едва внедорожник останавливается во дворе дома, я опрометью бросаюсь внутрь, неся мусорный мешок, как драгоценность. Меня раздирает на части от любопытства.

Я едва не сбиваю с ног управляющую, Дарью. Она неправильно истолковывает наличие мусорного мешка в моих руках. Строгая женщина выглядит растерянной и потрясённой. Она торопливо бормочет извинения и повторяет, что подобное больше не повторится. Дарья решила, что мешок с мусором был оставлен кем-то из прислуги по невнимательности.

— Это не то, что вы думаете, Дарья. Вас это никак не касается.

— Будут ли особые распоряжения?

— Да, готовьте мой дом к проживанию невесты!

— Уже всё готово, — отчитывается Дарья.

— Тогда не путайтесь под ногами! — почти рычу.

Наверное, в глазах посторонних сейчас я выгляжу окончательно сбрендившим идиотом! Но мне глубоко плевать, что и кто обо мне думает. Захочу — на голове буду скакать. Голым. С бубном в зубах. Да что угодно! Мой дом — моя крепость, и я в ней — царь, бог и диктатор. А скоро в этой крепости станет на одного капризного диктатора больше. Уверен, эта беременная стервочка сделает пряжу из моих нервов и сплетёт из неё что-нибудь в стиле макраме.