– А кто говорит-то? – поинтересовался Демьянов.

– Так соседка этой дамочки. Она услышала, как в квартире напротив шум поднялся, и выглянула. А из соседской квартиры мужик какой-то другого мужика, только молодого, заломив руки, выводит. Как на первый этаж мужчины спустились, соседка и заглянула в квартиру-то – а там убитые женщина и мужчина, в возрасте такой. А вокруг все кровью залито.

– А что, дамочка эта легкого поведения была? Часто к себе мужиков водила?

– Да нет вроде, – ответила вторая старушка. – Приезжала иногда на машине большой, черной, но в подъезд входила одна. Во двор не выходила. А там кто ее знает, может, тайком и принимала мужиков.

Женщина в халате сказала:

– Да нет, не была она шлюхой. Вон в нашем подъезде сучка одна живет. Так ту сразу видно. И мужики ходят, не стесняясь. А к этой никто не ходил. Вот только говорят, тот, кого убили вместе с ней, начальник ее. И вообще, милиционеры говорили, что убили депутата какого-то. Поэтому-то понаехало народу.

Демьянов продолжил расспросы:

– А убил их жених женщины?

– Да говорят так! Студент какой-то. Вроде как встречались они и пожениться хотели. Вот и поженились…

– Нечего было начальнику угождать, – посуровел голос второй женщины. – Сама молодая, так и выходи замуж. Тем более жених был. Нет, завалилась в кровать с депутатом! Теперь в могилке лежать будешь.

– А жениха, что, арестовали?

– А как же? Тот мужик, что его вытащил на улицу, оказался помощником убитого депутата. Он и милицию, и «Скорую» вызвал. Первыми милиционеры подъехали – и парня сразу в наручники. Сначала опять в квартиру водили, потом в машину посадили и увезли.

Подруге вторила женщина в халате:

– А когда парня-то выводили второй раз, он бледный был, рассеянный какой-то; милиционеры его, как слепого, вели, подталкивали.

– Да, жизнь пошла страшная, – притворно вздохнул Демьянов. – Людей, как мух, убивают. Чуть что, сразу за нож или пистолет. Раньше такого не было.

Женщины дружно закивали:

– Раньше-то порядок был, а ныне что? Не пойми что. На улицу вечером выйти боишься, а при коммунистах по городу спокойно ходили. На улицах дружинники. На танцах ребята выпьют, так их выводят. А сейчас дискотеки придумали. Тут недалеко есть одна, на месте старого ДК клуб сделали. «Фортуна». И молодежь туда прет. А внутри, говорят, голыми все прыгают, там же прямо чуть ли не спят друг с дружкой. И ладно если парни с девками, а то парни с парнями, девки с девками! Тьфу, срамота.

– Да, кругом одно безобразие, – согласился Демьянов. – Вот и я лекарства никак купить не могу. Но ладно, мне идти надо. Главное, что преступника задержали. А то, кто знает, скольких людей он еще мог порезать, пока не пришел в себя?

– Ваша правда. Теперь получит расстрел.

– У нас сейчас не расстреливают. Пожизненно сажают.

– Так это хуже смерти – до конца дней своих в камере сидеть.

– Кому как. Спасибо – и до свидания!

Женщины попрощались и возобновили прерванный главарем банды разговор. Если бы они знали, с кем только что разговаривали!

Демьянов же, обойдя двор, послушав разговоры журналистов и милиционеров, не привлекая к себе особого внимания, вышел на улицу Горького, прошел к «Форду», сел на переднее сиденье.

– Ну, что там? – тут же спросил Кожан.

Демьян повернулся:

– Все нормально! Трупы обнаружены, студент задержан. Соседи, журналюги и мусора обсуждают произошедшее. Пока все уверены, что убийца Сергушин.

– Что значит пока? А потом что, пацан может отмазаться?

– А потом, Кожан, будет следствие. А ты знаешь, что это такое. Решат наверху быстро дело закрыть – засадят пацана. Нужные показания из этого ботаника менты быстро выбьют. А если решат делать все по закону, то обвинения рассыпятся как карточный домик.

Кузнеченко усмехнулся:

– О чем ты говоришь, Демьян? Где ты видел, чтобы у нас что-то по закону было?

– Смотря по какому. Но, думаю, все свалят на студента. На хрена ментам лишняя возня, если ботаника на месте преступления охранник задержал?

– Слушай, а не будут искать того, кто позвонил Федотову?

– Будут, но без толку. Понятное дело, менты поймут, что с этим убийством дело нечисто, но сверху надавят и закроют дело, обвинив пацана. Начальству что нужно? Быстрей доложить, что убийца пойман и во всем сознался. И в клетку его, а потом на нары. Тем более тут мотив так и выпирает. О браке наверняка умолчат, нельзя же так дискредитировать власть; спишут все якобы на необдуманную и необоснованную ревность пацана. Молодой, горячий, увидел невесту с начальником на хате, спокойно пьющих чай, подумал невесть что и схватился за нож. Но… нечего гадать. Ачил все узнает через своего мента в УВД.

– Когда бабло за депутата получу? – спросил Кожанов.

– Не волнуйся! Сегодня и получишь.

– Сейчас к Степанычу едем? – уточнил Кузнеченко.

– Мы с тобой – сначала к Хасану.

– А куда Кожана денем?

Демьянов повернулся к Кожанову:

– Доедешь до Коробко на маршрутке или… нет, тебе там делать нечего. Езжай домой, а как позвоню, прикатишь ко мне на хату. Там я с тобой отдельно рассчитаюсь, чтобы у братвы не возникло ненужных вопросов.

– Понял! – кивнул Кожанов. – Буду ждать твоего звонка!

– Я позвоню, а ты на сегодняшнюю ночь опять шлюху закажешь?

– Надо же стресс снять. Расслабиться!

– Ладно, сегодня можно. Но только дома! Никаких салонов, апартаментов, отелей!

– Демьян, я все понимаю, зачем лишний раз повторяться?

– А ты забыл, чему в школе учили? Повторение – мать учения!

– Я в другой школе учился, на зоне…

Кожанов вышел из «Форда» и пошел к остановке.

Демьян включил сотовый телефон:

– Хасан? Это я!

– Салам, Демьян!

– Салам! Мы выполнили заказ.

– Приезжай.

– Прямо сейчас?

– Да!

Главарь банды взглянул на Кузнеченко:

– К Хасану, Кузнец! По дороге заедем к Гиви, оставим пакет, тот сожжет его.

Кузнеченко кивнул и повел «Форд» в сторону района улицы Попова, где обитал связной Ачила Адаева, Хасан Мамедов.

На дорогу ушло чуть более двадцати минут. Приказав Кузнеченко оставаться в машине, Демьянов поднялся на четвертый этаж, позвонил в звонок. Дверь открыл Хасан:

– Проходи, Демьян, в гостиную, только что по местному каналу сообщили об убийстве Ломакова.

– Что говорили? – спросил Демьянов.