Она тихо рассмеялась. Каждый мужчина, которого Ланне доводилось подвозить, непременно делал ей подобное замечание.

– Да, они предупреждали меня насчет тех, кто голосует на дороге, – весело заверила она строгого попутчика. – Но, кроме того, они рассказали мне историю о добром самаритянине. Думаю, она произвела на меня большее впечатление. Что случилось с вашим грузовиком?

– Видимо, свечи подмокли, – проворчал старик, в голосе его послышалось раздражение.

Ланна глянула на показавшийся впереди зеленый знак, обозначающий съезд с шоссе на боковую дорогу.

– Не могу припомнить, есть ли на этом съезде станция техобслуживания, но знаю, что на следующем – есть наверняка…

«Станция стоит немного в стороне от шоссе, придется сделать небольшой крюк», – подумала Ланна.

– Могу вас туда подбросить, – продолжала она. – Они, вероятно, сумеют отбуксировать ваш грузовик.

Старик ничего не ответил. Ланна уголком глаза заметила, что он взглянул на наручные часы.

– Через пару кварталов от следующего съезда идет стройка. Я должен быть там через пятнадцать минут. Не могли бы вы подбросить меня туда? – спросил он. – А уж там я попрошу кого-нибудь вернуться за грузовиком.

– Это там, где строится новый медицинский комплекс? – Ланна вопрошающе посмотрела на попутчика.

– Да, – кивнул тот.

– Конечно, подвезу, – согласилась Ланна. Еще раз окинув старика взглядом, девушка решила, что, судя по одежде, преклонным годам и потребности поспеть вовремя на строительную площадку после окончания рабочего дня, он скорее всего работает там ночным сторожем, – а вслух сказала: – Если дождь не перестанет, у вас сегодня выдастся легкая ночь.

– Что? – нахмурил старик густые брови.

– В такую погоду люди сидят по домам, а не таскают материалы со строек. Поэтому я думаю, что вам сегодня будет легче работаться, – пояснила девушка.

Старик отвернулся, а когда он понял, что Ланна принимает его за ночного сторожа, на его губах впервые за все это время появилась довольная улыбка.

– Да, это верно, – пробурчал он. – Так оно и будет.

– А когда думают закончить это здание?

– Если не будет никаких задержек, то к первому октября.

– Так не скоро? – вздохнула Ланна. – Мне придется еще долго держать пальцы скрещенными на счастье, чтобы получить место в этом медицинском комплексе, когда построят. Тогда мне не надо будет так далеко ездить на работу.

– Вы работаете у частного врача? – Голубые глаза попутчика задержались на белой униформе Ланны.

– Да. У педиатра доктора Фэрчайлда, – ответила девушка. – В зависимости от дорожного движения и от погоды на дорогу уходит от тридцати до сорока минут.

– Вы его секретарь?

– Я – сестра в регистратуре, – поправила Ланна.

– Неподалеку отсюда есть больница. Там всегда требуются медсестры. Почему бы вам не поступить туда?

– Нет, спасибо, – Ланна протестующе покачала темноволосой головкой. – Я больше не желаю работать ни в каких больницах.

– Почему? – Столь решительный отказ явно заинтриговал старика.

– Предполагается, что сестры не должны принимать слишком близко к сердцу болезни пациентов. Но я, к сожалению, не могу сохранять нужной «эмоциональной объективности», ухаживая за больными изо дня в день. Они становятся слишком мне дороги. А потому, – она пожала плечами, – я вышла из этой эмоциональной соковыжималки. Теперь работаю у частного врача, где мои контакты с пациентами очень недолгие и очень ограниченные.

– Но вы, должно быть, скучаете по этому… по работе в больнице?

– Иногда, – призналаcь Ланна. – Я скучаю по товариществу, которое возникает в больших коллективах… Доктора, сестры, техперсонал – все работают вместе, заодно. Но зато теперь у меня гораздо меньше душевной боли. Да и рабочий день значительно короче и уик-энды всегда свободны.

– Вы замужем?

Ланна заметила, как он посмотрел на ее левую руку. Но на службе она не носила никаких украшений – привычка, оставшаяся еще со времени учебы на курсах медсестер, когда все это запрещалось. И по сей день Ланна надевала драгоценности только тогда, когда снимет униформу.

– Нет, не замужем, – в ее улыбке сквозил легкий оттенок печали. – Мне кажется, что замужество – это вообще не моя участь.

– Трудно в это поверить, – сухо проворчал старик. – Такая красивая женщина, как вы… вами должна увлекаться тьма мужчин.

– К двадцати пяти годам я выслушала бесчисленное множество предложений, но среди них ни одного брачного, – призналась Ланна с самоиронической улыбкой. – Что-то, должно быть, во мне есть, что привлекает волокит со всего света.

– Кажется, я слышу в вашем голосе нотки, говорящие: «С иллюзиями покончено навсегда», – улыбнулся попутчик. – Обычно это означает, что роман плохо закончился.

Ланна рассмеялась, удивленная проницательностью мужчины. И еще ее немного удивило, какой поворот приобретает их беседа. Но чем она рискует, обсуждая личную жизнь с человеком, который ей совершенно незнаком? Ланна еще раз глянула на своего пассажира. Она просто слишком легко чувствует себя в его присутствии, чтобы ощущать в нем какую-либо угрозу.

– Вы очень проницательны, – заметила она.

– Это приходит с годами, с опытом, – сказал собеседник. – Так что случилось? Он оставил вас ради другой женщины?

– Можно сказать и так, – согласилась Ланна и улыбнулась – со временем она даже обрела способность улыбаться над произошедшим. – Разумеется, другая женщина была его женой. Два года я ждала, пока он с ней разведется, пока наконец мою твердолобую голову не осенило: да он вовсе и не собирается разводиться. Да и зачем ему было уходить от нее, если он и так получал от нас обеих все лучшее?

Ее риторический вопрос повис в воздухе – наступило тягостное молчание, хотя до этого беседа текла легко и непринужденно. Ланна с любопытством покосилась на собеседника – тот уперся взглядом в залитое дождем ветровое стекло и, казалось, полностью ушел в себя. Он выглядел печальным и очень угрюмым.

– Я сказала что-нибудь не так? – спросила она, удивленно нахмурившись.

– Что? – переспросил он отсутствующе, словно не слышал ее вопроса. Затем спохватился: – Нет, конечно, нет… А вот как раз и съезд с шоссе, – кивнул попутчик и начал говорить совершенно о другом. – Несколько лет назад на этом месте не было ничего, кроме кактусов и шалфея. А посмотрите-ка сейчас.

Ланна почувствовала, что столь резкая перемена темы намеренная, но не стала возражать, напротив, с легкостью приняла ее, спросив:

– Вы родом из Феникса?

– Нет, я воспитывался в северной Аризоне, неподалеку от Фор-Корнерс. А вы откуда?

– Из Денвера, Колорадо. – Ланна свернула на пандус, плавно спускавшийся к боковой дороге.