– Дочь, ты точно решила на счёт работы и этого мужчины? – спрашивает папа, когда входит в кухню.

Он садится напротив меня, кладёт на стол газету вместе с очками и смотрит на меня, словно не одобряет моего решения.

Да, я решила больше не врать родным и как только приехала, сразу рассказала им всю правду, начиная с того школьного бала и заканчивая разговором с Максимом в больнице.

– Не знаю. Не хочу больше об этом думать.

– Мариночка, ты не подумай, что мы не рады твоему возвращению, но ведь ты столько работала, столько сил потратила, чтобы теперь просто так всё взять и бросить? Да и счастье своё ты заслужила, как никто другой. По твоему рассказу я поняла, что этот Максим очень достойный мужчина, такими не стоит разбрасываться. – тут же начинает поддерживать отца мама.

Я полностью согласна с родителями, но что мне нужно делать не понимаю. Будто я не взрослая женщина, а пятилетний ребёнок, который просто не понимает, как вести себя в определённой ситуации.

В конце концов у Стрельцова есть своя голова на плечах и если он остался с Катей не смотря на свою любовь ко мне, значит он понимает, что для него так будет лучше.

На счёт новой работы пока не думаю, сил и желания на это нет, да и сбережения у меня есть, поэтому можно немного пофилонить, не обременяя родителей своим присутствием.

Просто шатаюсь по улицам родного города, вдыхая до боли знакомые ароматы пиццерии и булочной, куда мы с Иркой частенько заходили после уроков.

Раньше эти воспоминания вызывали во мне лишь боль и отвращение. Мне и сейчас больно, но теперь уже по-другому. В душе тоска, но какая-то приятная. Наконец ощущение того, что я дома наполняет меня теплотой и спокойствием. Даже стены моей старой школы уже не пугают меня и не возвращают в воспоминания, которые лишили меня родительского тепла и обычной беззаботной жизни, как у большинства живущих тут людей.

– Маринка? – слышу удивлённый женский голос за спиной, когда стою и любуюсь красивым вечерним платьем сквозь стеклянную витрину магазина.

Оборачиваюсь и вижу перед собой высокую пышногрудую блондинку, которая вроде и кажется мне знакомой, но в то же время я никак не могу понять, кто именно передо мной.

Девушка медленно покачивая бёдрами в очень коротком платье, которое почти и не видно из-за дорогущей натуральной шубки, подходит ко мне и растягивает в широкой улыбке свои губы накрашенные ярко-красной помадой.

– Ты что и правда не узнаешь меня? – недовольно фыркает и протягивает мне свой мизинчик, на котором как и на всех остальных пальцах поблёскивает явно дорогое колечко.

– Ирка?! – настороженно переспрашиваю не веря собственным глазам.

Я конечно тоже изменилась, но моя подруга стала совершенно другой. Девчонка, которая всегда носила короткие стрижки и больше была похожа на мальчишку теперь превратилась в невероятно эффектную и сексуальную женщину, которых часто можно встретить на обложках именно мужских журналов.

Всё ещё не веря своим глазам, протягиваю в ответ свой мизинец и мы делаем свое фирменное пальцепожатие, как в школе.

– Пышечка моя, как я рада тебя видеть. – вскрикивает Ирка и прижимает меня к груди, которая явно стала на пару-тройку размеров больше. – Хотя какая ты теперь пышка, вон какая стала!

– Я так… это так неожиданно… – поправляя растрёпанные волосы от крепких объятий подруги, отвечаю растерянно, чувствуя себя рядом с ней какой-то серой замухрышкой.

– Слушай, у меня есть свободный часик, давай забежим в кафе и немного пообщаемся? Надо же сколько времени прошло! С ума сойти, 18 лет, я уж и не надеялась ещё когда-нибудь тебя увидеть.

Не дожидаясь моего ответа, Ира хватает меня под локоть и тащит в сторону ближайшей кофейни, продолжая болтать без остановки.

Никогда раньше я не замечала за школьной подругой такой болтливости , даже Катенька кажется мне теперь не такой разговорчивой.

– Ну давай, рассказывай как ты? Где была, что делала? Почему так неожиданно исчезла? – подкуривая уже вторую по счету сигарету, спрашивает подруга, периодически утыкаясь носом в маленькое зеркальце, чтобы поправить макияж.

– Я переехала жить к тётке в другой город, отучилась и работала гинекологом в одной весьма известной клинике. – пожимая плечами отвечаю, понимая, что рассказывать то мне и нечего особо, ну точнее есть, но эта информация явно не для ушей новой Ирочки.

– Это весь твой рассказ? – хохочет Ирка. – Восемнадцать лет твоей жизни уместились в одном предложении?

Я снова молча пожимаю плечами, потому что сказать мне больше нечего. Не могу утверждать, что испытываю сильную радость от встречи с давней подругой, наверное я просто утратила это умение – радоваться чему-либо.

– Ну, а я как видишь до сих пор живу в нашем любимом городишке, правда вырываюсь на отдых за границу несколько раз в год, благодаря своему пупсику.

– Пупсику? – не могу сдержать смешок, представляя некого пупсика рядом с Ирой. Почему-то образ мужчины вырисовывается не особо приятный. – Это ты так мужа ласково называешь?

– Мужа? – подруга переходит на громкий смех, а я откровенно не понимаю, что сказала такого смешного. – Вовунчик мой любовник. Он уже довольно зрелый мужчина и у него уже есть жена, на место которой я честно говоря и не претендую. У меня итак всё есть. И в отличии от его жёнушки ещё и свободное время имеется, которое я могу тратить на себя так, как хочу.

– Понятно. – это единственное, что могу ответить на подобное высказывание.

Видимо у каждого человека есть свой определённый кокон, из которого он не имеет ни малейшего желания вылезать.

У Ирки звонит телефон и она извинившись погружается в сладкое и даже приторное щебетание со своим Пупсиком.

Интересно, Катенька тоже считает Максима своим папиком, который обязан её содержать и выполнять все прихоти, ведь по возрасту она гораздо моложе его… Хотя какая мне разница, если обоих всё устраивает?!

– Марин, тут кое-кто хочет встретиться с тобой. – непривычно серьёзным тоном говорит Ирка и виновато отводит глаза в сторону.

– Кто? – отвечаю резко, потому что мне до бешенства надоело делать то, что приносить мне одни несчастья. Владимир тоже просил о встрече и ни к чему в итоге хорошему это не привело.

– Малышев Владимир… – начинает девушка, а я в миг покрываюсь испариной.

Как?! Он же должен быть в лечебном изоляторе?!

– Старший. Малышев старший. – быстро договаривает Ирка, видимо увидев каким бледным стало моё лицо.

– О, только не говори, что твой пупсик это и есть отец Вовы?!

Подруга краснеет и отворачивается. Ну неожиданно конечно, но это совершенно не моё дело. Она взрослая девочка, сама в состоянии решать с кем спать и каким образом жить.

А вот встречаться с отцом чудовища мне уж очень не хочется. И дураку понятно, что ему понадобилось от меня, но этого Малышев никогда не получит. В этот раз его сыночек должен ответить за свои поступки, хотя жаль, что не в тюрьме.