class="p1">Так-то оно так, но я же вижу, что Тёма — славный парень. Наверное, мне хочется относиться к нему так же, как к Ваське, они ведь с ней одного возраста.

Васька у меня, конечно, уникум. Ей лишь бы гранит науки погрызть, а вот насчет Артёма не уверена.

— Ого! — не могу сдержать вздоха удивления, когда через день после нашего разговора по пути к кабинету Багрянцевой встречаю своего ученика.

Если быть точнее — становлюсь свидетелем весьма пикантной сцены.

Не я одна впрочем, куча их одноклассников не просто наблюдают, но и снимают на камеру.

А кто-то так вообще умудряется вести прямой эфир в соцсети.

Артёму хоть бы хны.

Надо же, сгреб в охапку девицу и нагло целует ее. И поцелуй такой, знаете, не детский. Это даже со спины понятно, судя по его уверенным движениям рук.

Я уже готова развернуться и уйти, чтобы не мешать и не прослыть ханжой, однако краем глаза замечаю мелькнувшую из-за плеч Багрянцева до боли знакомую шевелюру.

Волосы хоть и собраны в хвост, но от этого не становятся менее заметней.

Не может этого быть! Серьезно, что ли?..

— Васька???

Эти двое отскакивают друг от друга как ошпаренные.

* * *

ОСМАН

Не хочу возвращаться домой, поэтому решаю ехать к Динару.

Тем более, мне нужно с кем-то поговорить, а делать этого с Зарой я точно не намерен.

Нормальный разговор и эта женщина — явления не совместимые.

А чем я думал, когда соглашался с условиями Тагира? Когда шел на поводу у отца и своего тогда израненного сердца?

Давай, признайся, Осман, ты ведь думал, что так сможешь заглушить боль от предательства Полины? Хотел сделать больно ей, когда узнал, что она никогда не была с тобой честна до конца?

И что в итоге?

Совершил огромную ошибку, связавшись с дочерью Тагира. Неужели не было других способов вытащить Ками из этой передряги?

Вытащить ее из лап похотливого братца Тагира, который, кажется, спал и видел, как…

Вдавливаю педаль газа в пол, увеличивая скорость. Злость разъедает меня изнутри, мешает думать рационально.

О какой рациональности может идти речь, когда дело касается моей младшей сестренки?

За этими мыслями я сам не замечаю, как доезжаю до дома Динара.

Друг встречает меня как обычно в своей любимой манере — шутит, пытается разрядить обстановку, но уже через минуты две бросает это дело, потому как… Не разряжается Махдаев.

— Осман, брат, что такое? На тебе лица нет.

— Пройдем в дом?

От чего-то не хочу начинать разговор здесь, у ворот. Кажется, ко всему прочему у меня еще и паранойя развивается.

— Рассказывай.

Динар достает из бара бутылку с янтарной жидкостью и, разлив содержимое по бокалам, протягивает мне один.

— Ками. — Мрачнею еще сильнее.

— А что с ней?

Отпиваю пойло из стакана, морщусь.

— Ее подставили.

— Погоди, Ман, как подставили? Она же у тебя в Вене учится, разве нет?

— Когда расстояние было преградой для Тагира?

— Что? Ты думаешь, это он сделал?

— А больше некому.

— Я даже не знаю… — Динар выглядит сбитым с толку.

— Зато я знаю. Чувствую нутром. Ками ни за что бы не стала путаться с каким-то парнем, она не так воспитана, ты же знаешь.

Молчит. И я молчу некоторое время. А потом… Выплескиваю все, что у меня на душе.

Рассказываю про компромат на Камилу, про ее якобы «похождения», снятые на видео.

— Отец сделает все, чтобы вернуть ее сюда. Он так просто этого не оставит. А потом… Да, брат Тагира тут как тут, спит и видит, как берет Ками за руку и…

Недоговариваю, лишь бью кулаком об стол. Кажется, немного захмелел от крепкого напитка, да и ладно.

— Погоди, ты сейчас серьезно? То есть брату Тагира нужна твоя восемнадцатилетняя сестра?

— Да.

— Ман, брось ты, твой отец точно не станет выдавать дочь за этого извращенца.

Динар все еще верит в то, что мой отец что-то решает?

— Чтобы спасти свою репутацию и репутацию семьи, станет. Ками жестко накосячила, точнее пошла на поводу у того, кто ее обманул.

— Ну на камеру я тоже могу снять что угодно, суть же в том, что ее… прости, брат, невинность можно доказать. Ее же не тронули, так?

Прикрываю глаза, чувствуя, как вместе с кровью в виски ударяет и злость.

— Нет, не так…

— Ман? Что? Ты серьезно?

— Да, черт, не знаю.

— Так было или нет?

— Дин, она мне позвонила в слезах, ничего толком не объяснила. А когда я задал твой вопрос, разрыдалась еще сильнее и бросила трубку. Поэтому я и не знаю, что и думать. Ребят своих запряг, чтобы глаз с нее не спускали, двое уже полетели в Вену.

Динар задумчиво трет подбородок.

— Осман, ну ты тоже хорош, сразу с наезда небось начал?

С каких пор Багиров стал моралистом?

— Да нормально я с ней разговаривал. Понимаешь, я теперь уже не в чем не уверен. Ками сбила меня с толку. Но я не могу оставить ее одну, полечу на выходных. Я бы прямо сейчас сорвался, если бы не совет директоров, назначенный на завтра.

— И поэтому ты отправляешь своих решал? Хочешь, чтобы девчонка окончательно испугалась и наделала глупостей?

— Багиров, ты теперь моя совесть, что ли, не пойму? — бросаю на друга мрачный взгляд.

— Даже если так? Я просто хочу тебе помочь, Ман. Слушай, если хочешь, я могу полететь в Вену и уладить все с Камилой?

— Уладить? Это как?

— Ну хотя бы поговорю по-дружески, попробую узнать, что случилось. Не думаю, что она расскажет все старшему брату, если, например, у нее действительно что-то было, — говорит Динар и добавляет, заметив, как сжимаю стакан в руках: — Ну а что? Ты хотел ее к доктору вести, чтобы наверняка? И травмировать психику?

— Нет.

Эта вся ситуация настолько сложная и давит морально, не давая спокойно дышать.

Ками, Ками. Глупышка моя.

Вообще… Динар дело говорит. Ками, между прочим, всегда относилась к нему хорошо, когда была мелкой. Я даже иногда думал, что моя младшая сестренка влюбилась в моего друга, но почти сразу отметал эту мысль.

Да и Багиров, я уверен, никогда бы не стал играть с ее чувствами, это он с виду только весь такой высокомерный сноб и неугомонный кутила. Уж я-то знаю,