В течение шести недель все острова, за исключением прекрасно защищенного Корфу, были взяты.

Когда в Константинополе было получено сообщение о взятии островов, султанский визирь послал Ушакову поздравительное письмо. «Достоинство, деятельность, храбрость ваши, — писал визирь, — обнадеживают блистательную Порту в дальнейших подвигах. Она нелицемерно поставляет вас в число славнейших адмиралов Европы».

Остров Корфу являлся последним оплотом французов. Расположенный на стыке двух морей, он был ключом Адриатического моря.

Во времена Ушакова эта большая крепость, обнесенная со всех сторон гранитными стенами, считалась одной из сильнейших в Европе. Ее укрепления заключались в пяти самостоятельных крепостях, построенных таким образом, что неприятель, завладев одной из этих крепостей, неизбежно подвергался огню остальных. Хорошо укрытые казематы и бастионы располагались по склонам гор. Крепость вмещала от 10 до 15 тысяч гарнизона. Осаждающего на каждом шагу встречали препятствия — глубокие рвы и высокие валы.

Казармы и пороховые погреба были высечены в гранитных скалах. Здания сообщались между собой траншеями и туннелями, также высеченными в горах.

Со стороны моря крепость прикрывал остров Видо, имевший пять батарей с орудиями крупного калибра.

В Корфу находились главные силы французов, во главе с генеральным комиссаром. Трехтысячный гарнизон, при 650 орудиях, был больше чем на полгода обеспечен продовольствием. Свыше 800 солдат находилось на острове Видо.

На удобном Корфинском рейде под прикрытием крепостей стояли обшитый медью 74-пушечный корабль «Женере», захваченный в плен английский корабль «Леандр» и еще девять военных судов.

Эту-то неприступную крепость и предстояло взять Ушакову.

Нельсон все еще не терял надежды захватить Корфу. Он несколько раз предлагал Ушакову снять блокаду и уйти к северным берегам Италии, хотя этим берегам никто не угрожал. Однако все ухищрения английского адмирала были напрасны.

Русский флот крепко стерег Корфу. Французский корабль «Женере» несколько раз пытался прорвать блокаду, но неизбежно попадал под обстрел русских судов. «Корабль французский, — писал в рапорте главнокомандующий, — будучи на ветре, выходит иногда от крепости и шарлатанствует: стреляет издали, не отделяясь от крепости, и потом назад уходит». За одно из очередных «шарлатанств» «Женере» серьезно поплатился: снарядами русских была разбита корма, сделано несколько пробоин и восемь человек убито.

Ушаков днем и ночью готовился к взятию Корфу. Он все время находился среди моряков, обучал их высадке на берег, стрельбе из орудий и ружей, действиям на берегу.

Когда наступил момент решающего наступления, Ушаков дал приказ к нападению на крепость с моря и суши.

План атаки был разработан самим адмиралом. 130 особых сигналов позволяли направлять действия отдельных кораблей и войск.

Взятие острова Видо возлагалось на флот. Приказ, отданный накануне атаки, определял задачу и местоположение каждого корабля.

Население получило специальные повестки, призывающие к участию в штурме. Но по ним никто не явился — ожидали неудачи.

18 февраля в семь часов утра, по сигналу с флагманского корабля Ушакова, началась атака.

Первыми вступили в бой фрегаты. Проходя под парусами вблизи берега, они обстреливали неприятельские батареи. Доходя до своего места, фрегаты становились бортом к крепости. За фрегатами следовал весь флот. Часть кораблей обстреливала суда неприятеля, а также рейд, не давая подвозить к острову Видо подкрепления. Как всегда, в самый решительный момент Ушаков подал личный пример. Видя упорство наиболее крупной батареи, он поставил свой корабль против нее и в короткое время заставил батарею замолчать.

После продолжительной артиллерийской подготовки в трех местах острова начал высаживаться десант. Преодолевая упорное сопротивление французов, различные естественные и искусственные препятствия, моряки смело продвигались вперед.

К двум часам дня над островом уже были подняты русский и турецкий флаги. Половина гарнизона попала в плен. В числе пленных был и комендант острова бригадный генерал Пиврон. Русские моряки нашли его спрятавшимся в огромной бочке. Генерал был объят таким ужасом, что позже за обедом у русского адмирала не мог даже держать ложку.

Так же успешно было нападение и на главную крепость. До пяти часов вечера корабли и береговая батарея обстреливали крепость орудийным огнем. Наконец, по приказу Ушакова, турки и албанцы, подкрепленные русскими моряками, бросились на приступ. Первая атака была отбита. Союзники ударили еще раз. Храбро защищались французы. Больших трудов стоило выбить их из каждого укрепления, каждого выступа скалы. Карабкаясь на почти отвесные стены, взбираясь по приставленным лестницам, наступающие к вечеру взяли два важнейших бастиона.

Французы, не желая дальше бесполезно жертвовать жизнью, предложили перемирие.

— Я всегда на приятные разговоры согласен, — ответил Ушаков.

20 февраля 1799 года неприступная крепость Корфу впервые в своей истории капитулировала. В плен было взято 2931 человек, захвачено 636 орудий и большое количество боевых и продовольственных запасов.

Великий Суворов, узнав о взятии Корфу, радостно вскричал:

— Ура русскому флоту! Жалею, что не был при взятии Корфу хотя бы мичманом.

Правительство Павла не оценило самоотверженности и отваги русских моряков.

Спустя полтора месяца после взятия Корфу Ушаков в письме к русскому посланнику вынужден был констатировать горькую истину:

«Из всей древней истории не знаю и не нахожу я примеров, чтобы когда какой флот мог находиться в отдаленности без всяких снабжений и в такой крайности, в какой мы теперь находимся. Мы не желаем никакого награждения, лишь бы только, по крайней мере, довольствовали нас провиантом, порционами и жалованьем как следует, и служители наши, столь верно и ревностно служащие, не были бы больны и не умирали бы с голоду, и чтобы при том корабли наши было чем исправить, и мы не могли бы иметь уныния от напрасной стоянки и невозможности действовать».

На севере Апеннинского полуострова французов теснил фельдмаршал Суворов. Только его система, его тактика могли противостоять тактике французских батальонов. «Они воюют колоннами, и мы их бить будем колоннами», заявил Суворов. Русские солдаты, по выражению их полководца, «дрались как отчаянные… а ничего нет страшнее отчаянных». По свидетельству же иностранцев, русские полки «обладали твердостью и устойчивостью бастионов». Северная Италия была быстро очищена от французских войск.

Но на юге еще господствовали французы. Нельсон со своим флотом крейсеровал у Неаполя, не решаясь начать действия на берегу.

Ушаков отдает распоряжение итти к берегам Италии.

Русские корабли, идя вдоль побережья Италии, занимают один город за другим.

В Палермо произошла первая встреча русского флотоводца с английским адмиралом Нельсоном. Ушаков предложил Нельсону направить против занятой французами Мальты соединенные силы двух эскадр. Но это никак не входило в расчеты Нельсона, он всеми силами старался отклонить предложение Ушакова.

С первой же встречи русский и английский флотоводцы не сошлись. Ушаков, не доверяя льстивым фразам английского лорда, с