У меня даже нет электронного адреса его мамы, хотя я несколько раз просила его у Сета. Думаю, если мы свяжемся через Интернет, в отношениях может наметиться прогресс. Сет каждый раз обещал его мне прислать, но так и не сдержал своего слова.

За день до нашей свадьбы его отец, Перри, перенес срочную операцию на желчном пузыре. Мама Сета тогда не захотела оставлять мужа в таком состоянии. Я не понимала, в чем проблема, ведь за ним могли присмотреть остальные четыре жены, разве нет?

– Она же его законная жена. И должна быть рядом на случай, если что-то пойдет не так, – объяснил Сет.

Пропустив свадьбу, они обещали приехать на Рождество, но потом его мама слегла с пневмонией. На Пасху случился фарингит, на следующее Рождество – что-то еще. Когда я потеряла ребенка, они прислали цветы, которые я немедленно выбросила на помойку. Я не хотела напоминаний о случившемся. На день рождения они всегда присылают мне открытку, вкладывая туда пятидесятидолларовую купюру.

Я допиваю бокал вина и загружаю профиль Реджины на Фейсбуке. Может, у нее есть совместные с ними фотографии? Сомнительно, но попробовать стоит. У Сета их снимков нет. Он говорит, что они ненавидят камеры и телефон и по юридическим причинам никогда не фотографируются вместе. Как я и думала, у Реджины никакой информации нет. Как и у Ханны. Даже не знаю, расстраиваться или испытывать облегчение.

Расстроенно отворачиваюсь от макбука. Если мне нужны ответы, остается только одно, а это значит, придется снова действовать за спиной у Сета. На почту приходит сообщение, что Реджина написала Уиллу. С чувством тревоги захожу на сайт. Я с тревогой жду момента, когда она предложит встретиться, пытаясь заранее продумать ответ, но пока Реджина не торопит события. Она прислала длинное сообщение. Повышаю градус, налив себе водки, и поудобнее устраиваюсь на диване.

Привет, Уилл!

Только вернулась домой после целого дня встреч. Я выдохлась. Наверное, просто закажу какой-нибудь еды и буду смотреть Нетфликс. Здорово, что на выходных ты поедешь к семье! Повеселись как следует!

Мой брак… Гм, он был непростым. Мы старательно трудились над ним несколько лет, даже когда оба уже склонялись к тому, что все кончено. В итоге оказалось, что мы просто очень разные люди и хотели разного. Сейчас он снова женат… Как я слышала, счастливо.

Иногда меня задевает, что он смог оправиться так быстро. Мне-то понадобилось время, чтобы прийти в себя. Хотя все мы справляемся с переживаниями по-разному… Почему закончились твои последние отношения? Долго вы были вместе?

Реджина

Я долго смотрю на экран, обдумывая ее слова. Разные люди и хотели разного. Зачем она лжет? Зачем ей вообще эти отношения с мужчиной из Интернета? И я заранее знаю ответ: ей одиноко. Порой внимание Сета ослабевает, кажется несуществующим, и внимание незнакомца может компенсировать потребность быть увиденной… И услышанной. Но как бы там ни было, она действительно изменяет. А Сет даже не подозревает. Я захлопываю крышку макбука и подхожу к окну. Возможно, стоит выйти на улицу – жизнь в высотном доме иногда провоцирует клаустрофобию. Можно целыми днями не выходить на улицу, спускаясь в спортзал на первом этаже и покупая напитки в автомате, и смотреть на мир сверху, не отваживаясь стать его частью. Я поймала себя на том, что все чаще предпочитаю оставаться дома, если не нужно на работу. А уж под дождь и вообще не выбираюсь под дождь без особых причин. Раньше, в прошлой жизни, ничто не могло удержать меня в четырех стенах. Если я так изменилась за последние несколько лет, возможно, Реджина тоже. Может, она поняла, что больше не хочет быть вместе с Сетом и это ее способ покинуть сцену? Тогда ее сообщения Уиллу – хороший признак. Во всяком случае для меня. Если я расскажу Сету, что о ней знаю, придется слишком многое объяснять. Я принимаю решение ничего ему не рассказывать. Посмотрим, что еще она напишет Уиллу. Минут десять я пролистываю каналы и наконец останавливаюсь на какой-то передаче о виртуальных отношениях. Там знакомят людей, которые до этого общались только через Интернет, и нередко оказывается, что кого-то из них крупно обманывали. Я вздрагиваю, вспомнив об «Уилле» и фотографиях двоюродного брата, загруженных на сайт. То, что люди показывают в Интернете, редко соответствует реальности. Если я хочу действительно познакомиться с Реджиной Келе, надо увидеть ее в реальной жизни, как Ханну.

Звоню в фирму «Маркель & Абель» и прошу записать меня на встречу с Реджиной Келе. Меня просят подождать, и тут мне становится не по себе. Спрашиваю себя, что же я делаю. Это на меня не похоже; долгие годы я сносила все тихо… Покорно. Но сейчас уже слишком поздно: я открыла слишком много дверей, и жажда знаний побеждает здравый смысл. Трубку берет секретарь Реджины. Он сообщает мне, что ближайшая доступная запись – через три недели. Я чувствую прилив разочарования. Три недели кажутся бесконечностью.

– Вы уверены, что поскорее ничего нет?

– Боюсь, ничего. У Мисс Келе полная запись. Я могу внести вас в лист ожидания, но, честно говоря, отмены случаются крайне редко.

У секретаря гнусавый, сухой голос – именно такой я всегда представляла у Гермионы Грейнджер.

– Ну хорошо, – вздыхаю я. – Похоже, выбора нет.

– Чтобы вас записать, мне нужно внести некоторую базовую информацию, – сообщает она. Я слышу стук клавиш, и она начинает задавать мне вопросы.

Говорю ей, что меня зовут Лорен Брайан и я из Орегона. Когда она спрашивает о причинах визита, сообщаю, что это касается развода, и ее голос вдруг резко меняется, становится добрее. Настолько, что я начинаю подозревать – ей самой пришлось пережить развод. При мысли о разводе с Сетом мне становится нехорошо. Я не хочу с ним разводиться – я хочу его себе. Но сперва надо разведать природу их отношений с Реджиной. Мне задают множество вопросов – есть ли дети, подписывали ли мы контракт, как давно мы женаты?

– Не беспокойтесь, – говорит она, прежде чем повесить трубку. – Мисс Келе – одна из самых компетентных специалистов в Орегоне.

Компетентная Реджина. Интересно, может кто-нибудь назвать меня самой компетентной медсестрой в Сиэтле? Уж точно не Ло.

Закончив разговор, я иду к бару и делаю себе коктейль из водки и содовой. Слышу треск кубиков льда и вдруг осознаю, насколько мне одиноко. Одиноко и грустно. И это неправильно; я молода и энергична, и настали мои лучшие годы. Так надо, – твержу я себе, прогоняя чувство вины. – Ты должна со всем разобраться.

Все утро я думаю о Ханне. Мысли о том, где она и что делает, становятся навязчивой идеей. Я плохо сплю. Даже после прописанного мне снотворного просыпаюсь посреди ночи, насквозь мокрая от пота. Я уже забыла, что значит мое личное счастье. Что я за человек. Этот наплыв эмоций вызвало последнее письмо Реджины Уиллу, в котором она спросила, что делает его по-настоящему счастливым. «Уилл» в моем лице ответил, что семья, работа. Но, применив этот вопрос к себе, я не смогла придумать хороший ответ. Я знаю, как бы ответил на этот вопрос Сет, и знаю, что счастлива, когда счастлив он. Но разве это не подтверждает, что я совершенно утратила себя, растворившись в нем? Стала той самой женщиной, которая живет лишь чужим счастьем. И меня расстраивает, что я совершенно себя забыла. Когда мы с Сетом познакомились в том кафе, я находилась в поисках и у меня совершенно не было опыта. Иногда я думаю – он это каким-то образом понял и потому выбрал меня. Как легко убедить молодую влюбленную девушку, что она эмоционально способна на невозможное! А многоженство – определенно невозможно для сердца и разума. Но я упорная. Мы с Сетом сошли с дистанции, и то, как он меня недавно толкнул, хорошее тому подтверждение. Но мы еще можем вернуться друг к другу – нужно просто убрать Реджину.