– Оставалась Пенни.

– Она всегда была на его стороне. И так продолжается до сих пор. Ей нравится работа защитника. Более того, она преуспевает.

– И это тебя беспокоит?

– Чрезвычайно. – Он подмигнул, думая, что слишком разоткровенничался. – Хотя… нет, не то. Не ее процветание в фирме не дает мне покоя. Ее работа у отца стала разменной пешкой в нашей партии, что мне очень не нравится.

– Не слишком ли резко ты судишь? А ее саму ты, кстати, спрашивал?

– Нет, не спрашивал. Мы с ней вообще давно не говорили по душам. Чаще мы ругаемся, кричим друг на друга. И мне сейчас хочется только одного: положить нашим ссорам конец. – Он огляделся по сторонам, как будто только что осознал, где находится. – Мне бы хотелось вернуться назад, чтобы мы стали той семьей, какой были до покупки этого дома.

Аманда кивнула:

– Надеюсь, у тебя все получится. – Она нагнулась вперед и положила руку ему на колено. – Никогда ни о чем не жалей. Это ужасно!

Он смотрел на женскую руку на своем колене, и внезапно атмосфера в комнате сгустилась, ему стало трудно дышать. Но он не мог оторвать взгляда от ее руки. Если он посмотрит вверх, ей в глаза, он нарушит обещание не трогать Аманду. Потому что сейчас ему хотелось только одного: схватить ее в объятия, целовать, уложить в огромную постель и сделать с ней все, что подсказывает его фантазия… А потом повторить.

– Аманда!

– Что?

– Если не уберешь руку, я нарушу обещание. – Он улыбнулся. – И еще оберну все против тебя: докажу, что ты нарушила мои конституционные права.

Она благоразумно отдернула руку, но в то же время посмеялась над его банальной шуткой.

– Ты хороший, Дэвид. Не знаю, что бы я без тебя делала последние несколько дней.

– Мы, Хеннингсы, такие. – Он имел в виду, что сдержит слово и вернется к себе в комнату, потому что Аманда Леблан еще не готова к нему. По крайней мере, сейчас. Он встал и легко хлопнул в ладоши. – А сейчас я ухожу.

Она кивнула и тоже встала. Подошла к нему, приподнялась на цыпочках и быстро поцеловала его – почти клюнула. Но этого хватило, чтобы он понял: возможно, в следующий раз она уже не будет так нервничать, приглашая его к себе в комнату.

Аманда спустилась на кухню в семь утра. Глаза у нее слегка припухли – наверняка из-за него, он задержал ее с разговорами. И все же она выглядела изумительно в линялых джинсах в обтяжку и легком свитере, льнувшем ко всем местам, которые ему так хотелось потрогать.

Она жадно посмотрела на его дымящуюся кружку с кофе, и он протянул кружку ей:

– Хочешь?

– Нет, спасибо. Лучше чаю.

Ему ужасно хотелось воспользоваться случаем и усадить ее к себе на колени – интересно, как она отреагирует? Однако велика вероятность того, что на кухню зайдет мама.

Но эти джинсы…

К черту! Как только Аманда оказалась на расстоянии вытянутой руки, он подцепил пальцем петлю у нее на поясе и усадил к себе на колени, где она сразу почувствовала всю силу его возбуждения. И только от того, что он подумал о ней!

Он удивился, поняв, что нисколько не смущен. Аманда не умрет, если узнает, как сильно он ее жаждет. Возможно, он и так достаточно ясно дал ей все понять.

Она провела рукой по его щеке, погладила бородку, что вовсе не успокоило его.

– Несмотря на то что моя жизнь погрузилась в хаос, у меня еще остались дела. Сейчас я поеду на склад и выберу картину для молодежного центра миссис Дайс. Мне кажется, у меня найдется кое-что в ее вкусе. Я обещала завезти картину завтра. Не хочешь съездить со мной на склад?

– Конечно! – Он похлопал ее по ягодицам. – Завтракай, бери все, что нужно, а я пока поговорю с нашей сотрудницей, частным детективом, которую прислала Пенни.

– Ее, кажется, зовут Дженна? Она – сестра приятеля Лекси.

– Совершенно верно. Она нашла в округе Кук трех владельцев синей «шевроле-импалы» выпуска восьмидесятых годов прошлого века. Мы осмотрим машины; возможно, удастся найти нужную. Подожди меня здесь.

– Но я не намерена бездельничать! Тем более что дел у меня много. Либо я поеду с тобой, либо ты высадишь меня у своего дома, где я пересяду в свою машину. Пока ты будешь встречаться с Дженной, я съезжу на склад за картиной.

Возможно, его мозги после сна еще не заработали в полную силу, но разве они только что, полминуты назад, не решили, что он поедет на склад вместе с ней?

– Я помогу тебе выбрать картину. Насчет этого не волнуйся.

– Слушай! – сказала она. – Я понимаю, почему ты так говоришь, и мне нравится твоя заботливость, но…

– Что «но»?

– Не «но», а «и». Мне нравится твоя заботливость, и вместе с тем тебе необходимо знать, что я лучше себя чувствую, когда живу по определенной программе, соблюдаю режим, чего я была лишена последние дни. В том числе в мою программу входят поездки на склад по мере необходимости.

Дэвид облокотился о столешницу.

– Я все понимаю. Но то, о чем ты говоришь, не назовешь ни режимом, ни программой. Ты не считаешь, что сейчас было бы благоразумно принять кое-какие меры предосторожности? Например… пока никуда не ездить в одиночку?

– Не хочу, чтобы ты мной командовал.

Ею, пожалуй, покомандуешь…

У него ушли все силы, все до остатка, чтобы не раскрыть свои карты. Неужели она говорит серьезно? Он целыми днями только и старается ей помочь, и вот что он получил в ответ?

«Приехали». Прежний Дэвид, бостонский Дэвид, услышав такое, непременно вышел бы из себя и раскричался. Новый, усовершенствованный Дэвид был совершенно уверен, что не потеряет самообладания. Во всяком случае, при Аманде.

– Аманда, я вовсе не пытаюсь тобой командовать. Честно! Может быть, я бегу впереди паровоза. Я увидел эсэмэску от Дженны и решил, что мы с ней сумеем отыскать ту самую машину. Нам будет что сообщить Макколу, когда он наконец соизволит тебе перезвонить. Может быть, нам даже удастся убедить его кое-чем поделиться с нами… Только и всего!

– Вижу, тебе мои рассуждения кажутся дурацкими, – тихо ответила она. – Но я много лет стараюсь беречь свое психическое здоровье. Забочусь о себе, стремлюсь радоваться жизни независимо ни от кого и ни от чего. У меня ушло много лет на то, чтобы научиться жить тихо и не превратиться в мою мать. Отчасти я спасаюсь тем, что живу по расписанию, придерживаюсь режима. Ты не имеешь права ничего решать за меня. Вот и все, что я хочу тебе сказать.

Он примирительно поднял руки. Он сам не до конца понимал, из-за чего они сейчас спорят, – тут для него как раз не было ничего нового. В конце концов, он лишь старается защитить ее… Хорошо, что Аманда говорила искренне, ничего не скрывая.

– Прошу прощения, – сказал он, – я вовсе не собирался тобой командовать. Просто воспользовался удобным случаем хоть что-то сделать. Я такой. Итак… может быть, давай вместе с Дженной поищем ту машину, а потом поедем к тебе на склад?