Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лица и спины прохожих неслись мимо. Никто из беззаботных црвениградцев не обращал на Ави внимания. Ворковали счастливые парочки, кто-то на ходу прижимал плечом к уху мобильник, в чьих-то руках мерцали вспышками фотоаппараты. Посреди площади за торговым центром, под протянутыми между фонарными столбами гирляндами, кудрявый старик чертовски здорово играл на саксофоне: вокруг него плотно сбились слушатели. Троице патлатых парней с гитарами меньше повезло — полицейский едва ли не пинками гнал их прочь, к подземному переходу.
Вращающиеся двери молла, непрерывно затягивающие людей внутрь и выплёвывающие обратно, становились всё ближе. Возле них стояла девочка не старше десяти лет — рыжая, в лёгком платье, которое совсем не подходило к погоде. Наверняка Ави не просто так её видел, но задумываться об этом придёт время позже.
Пока он, с трудом растолкав зазевавшихся в дверях школьников, поспешил внутрь.
***
— Всё нормально?
— Нормально!
Спокойствие Булута заметно поколебалось: несмотря на мороз, он вспотел, как будто пробежал пару километров. Хлопнула дверь фургона.
— Так…
Малик ободряюще похлопал брата по плечу, но тот только фыркнул. Зариф, минуту назад не без труда припарковавшийся между сугробом и малолитражкой, продолжал изо всех сил сжимать руль.
— Минута. Если Ибрагим сигнала не подаст, то…
Это была, без сомнений, самая длинная минута в жизни Малика. Зариф тяжело дышал под ухом, не сводя глаз с «Дуная» — потоки плохо различимых сквозь снегопад фигур лились в здание и вытекали из него. Доносилась музыка, весьма приятная Малику и ненавистная Булуту. Мимо проезжали машины, на мгновение ослепляя фарами и выстраивая неровные линии красных задних огней. Снежинки быстро таяли на лобовом стекле: фургон не заглушили.
— Телефон.
Малик протянул брату «Нокию». Способность силовиков отследить мобильник тоже беспокоила как Ибрагима, так и Малика: просто первый об этом постоянно говорил, а второй помалкивал.
— Пора?
— Пора-пора.
Булут уверенно жал на клавиши, телефон отзывался противным писком. Раз, два, три… отправить СМСку — ничего сложного. В последний момент палец замер над кнопкой.
— Аллаху акбар.
«Пик».
Малик зажмурился.
Ничего не произошло.
«Пик», «пик», «пик».
— Что такое?
— Да не знаю!
— Дай сюда…
— Сам разберусь!
Пока Булут пререкался с Зарифом, а мобильник продолжал пищать и никакого взрыва не происходило, Малик всё-таки решился поднять веки. Фигуру, что стремительно приближалась к фургону, он и через разводы талой воды на стекле сразу узнал.
Ибрагим нёсся, размахивая руками — совершенно позабыл о конспирации, и явно неспроста. Он перебежал четырёхполосную улицу вдалеке от светофора, едва не попав под колёса, и спустя мгновение уже бил ладонями по окну фургона. Рукоятка заедала — Зариф не сразу сумел опустить стекло.
— Там!.. Бомба!
— Что?!
— Он бомбу уносит!
— Кто???
— Едем! Главный вход!..
Булут втащил товарища в машину, когда она уже тронулась. Зариф бормотал что-то на арабском, и это наверняка были весьма грубые выражения — но у Малика с языками не сложилось, понять он ничего не мог. Едва не столкнувшись с дорогим седаном, фургон скользнул вдоль торгового центра.
— Кто уносит бомбу? Полиция?
— Нет! Мудак какой-то! Скорее!
Булут продолжал тыкать по клавишам, но это по-прежнему ни к чему не приводило. Зариф довёл машину до перекрёстка и начал поворот, опередив сигнал светофора.
— Я так и знал! Я так и знал!
— Заткнись! Знал он… Быстрее, Зариф!
— Надо было в метро!
— Завались! Не видно, курва, ни хрена… Малик, ты видишь? Видишь чего?
Малик-то видел, но даже не знал, что сказать по этому поводу.
Он узнал человека, идущего от парадных дверей «Дуная» через улицу к Дунаю настоящему — до набережной было рукой подать. Силуэт худосочного волосатого парня в косухе Малику был знаком прекрасно. Ави нёс тот самый рюкзак, прижимая его к груди обеими руками — шёл торопливо, едва не спотыкаясь и не сталкиваясь с прохожими, но чётко видя перед собой цель. Фургон как раз вырулил к набережной и почти достиг «зебры».
— Сбей его!
— Булут…
— Сбей урода!
Зариф утопил педаль в пол. Мотор взревел, машину чуть повело на дорожной слякоти. Ави повернул голову: они с Маликом, смотревшим из-за плеча брата, встретились взглядами.
«Малик, уходи»
«Уходи, пока не поздно»
«Не стоило этого делать»
Словно мелькнувшие в голове мысли, только это не они. Это голос.
От бампера до Ави оставалась пара метров, когда фургон вдруг остановился. Он не заглох, ни во что не врезался, Зариф не жал на тормоза — даже не было визга покрышек. Просто мгновенная остановка: словно играющий ребёнок схватил катящуюся игрушечную машинку рукой.
Лицо Зарифа расплющило по рулевому колесу, мобильник вылетел из пальцев Булута. Малик удержался на сиденье, но тут последовал удар сзади: кто-то из потока врезался в фургон. Скрежет мнущегося металла Малик слышал отлично, а как оказался на полу — не понял.
— Аллах!
— Курва, ну я сейчас…
Булут, с наполовину окровавленной головой и пистолетом в руке, пробирался к двери. Зариф уже вывалился наружу и умывался снегом. Вдалеке завыла сирена: сразу ясно, что не пожарные и не скорая. Наверняка автоинспекция заметила аварию.
— Эй, ты!
— Подожди, Булут…
Булут и так замер — от неожиданности.
— Это твой дружок?
— Это… ну…
Ави уже добрался до гранитных перил набережной: рюкзак полетел в холодные воды Дуная. Теперь о взрыве точно можно забыть — и Малик не сказал бы, что оказался сильно разочарован. Ему даже полегчало.
Стоило ожидать, что Ави побежит прочь — однако он направился к мусульманам, уже без спешки, вполне уверенно. Сирены тоже приближались. Булут наставил на пистолет на еврея и закричал: вряд ли Малик не сумел разобрать его выражений. Скорее от волнения и злобы у брата просто не вышло издать нечто членораздельное.
Оружие Ави совсем не испугало.
— Убери ствол. Я вам не враг. Я вам помогаю.
— Помогаешь?!
Ави остановился в паре шагов от мусульман, невысоко подняв руки.
— Помогаю. Вы ещё не совершили ничего непоправимого. Бомба в реке, так что… концы в воду. Отделаетесь штрафом от дорожной инспекции и пойдёте по домам. Никто не умрёт.
— Ты, курва, умрёшь! — выпалил Булут, но
