Жан-Клод. Кто он? Человек, которого она любила все эти годы, или безжалостный негодяй?

Жанетта обследовала каждый уголок, пытаясь найти путь к спасению, и в отчаянии опустилась на пол.

Жан-Клод. Если ее мысли постоянно возвращаются к нему, значит, она его любит. Он тоже всегда любил ее… – по крайней мере так ей казалось. После того, что случилось, трудно быть в чем-то уверенной. Ее мир перевернут с ног на голову, вывернут наизнанку.

Не в силах оставаться в бездействии, девушка поднялась и ходила взад-вперед по спальне, пока не поймала свое отражение в большом зеркале. «Неудивительно, что Жан-Клод не упомянул о венчании», – подумала она с содроганием. Вид у нее был кошмарный: сорочка и пеньюар порваны, заляпаны грязью, волосы свалялись; как у нищей бродяжки.

Ничего, как только она приведет себя в порядок, все встанет на свои места. Так думала Жанетта, в глубине души понимая, что любовь не обращает внимания на такие мелочи.

Вошел Генри и приказал ей не покидать спальни, пока в гардеробной не будет наполнена ванна. Будучи простым слугой, он считал себя вправе отдавать ей приказы! Жанетта готова была наброситься на него с кулаками.

– Тогда поторопись! – все же сказала она, чтобы сохранить достоинство.

Когда с приготовлениями было покончено, в двери снова повернулся ключ. Жанетта добавила в воду ароматной эссенции, сбросила грязные тряпки и погрузилась в ванну по самый подбородок. Она терла мочалкой свое измученное тело, запятнанное неизвестно чьими похотливыми прикосновениями. Воспоминания об испытанном унижении повергали ее в дрожь, и теплая вода не принесла успокоения.

Выйдя из ванны, она решила, что красивый наряд придаст ей уверенности. В шкафу висело множество платьев, однако ни одно из них не подошло ей по размеру. Тогда она прошла в спальню и с новым чувством оглядела кровать.

Чем дольше она смотрела, тем больше привлекала ее мысль о мягкой перине. Наконец, забыв об опасностях, Жанетта отбросила полотенце и нырнула под стеганое атласное одеяло. Простыни прильнули к разгоряченному телу. Не прошло и нескольких минут, как она спала, уютно свернувшись клубочком.

Разбудило ее легкое прикосновение губ ко впадинке между ключицами. Полусонное воображение нарисовало черные глаза в прорезях шелковой маски и черточку шрама на щеке. Губы прошлись вверх по горлу, нашли рот и завладели им. Все еще во власти дремоты, Жанетта охотно приоткрыла губы, чтобы принять героя своих снов, но тут же попыталась оттолкнуть его, поняв, что ошиблась. Этот поцелуй совсем не напоминал тот, что оставил неизгладимый след в ее памяти.

Стряхнув дремоту, девушка обнаружила, что она в плену – на сей раз в буквальном смысле: одновременно под одеялом и под тяжестью мужского тела – и лишена даже возможности отвернуться, так как сильные ладони сжимали ей лицо. Поцелуй длился бесконечно, хотя она не оставляла попыток сбросить с себя незнакомца. Но он был слишком силен и слишком решительно настроен.

Наконец незваный гость отстранился. Глаза у него были голубые, холодные и спокойные.

– Я же сказал, что навещу тебя, – усмехнулся Жан-Клод.

– Да, но мы не обвенчаны…

Сказав это, Жанетта смутилась. Откуда такая сдержанность? Ведь она в объятиях любимого!

– Значит ли это, что ты все еще невинна? – недоверчиво осведомился Жан-Клод.

Жанетта отчаянно забилась, не желая обсуждать то, что случилось между ней и Аленом. Казалось, стоит произнести роковые слова вслух – и это заклеймит ее бесчестье.

– Ну конечно, нет, – хмыкнул Жан-Клод. – Это меня не удивляет: де Виньи не из тех, кто ждет первой брачной ночи. Странно другое. Ты ведь думала о браке со мной? По-твоему, я так наивен, что не разберусь, девственна ли новобрачная?

– Оставь меня! – крикнула девушка. – Уходи!

Жан-Клод ставил ей в вину порочность Алена, его невоздержанность! Только тут ей впервые до конца открылось, как много значит для мужчины невинность его избранницы. Выходит, даже любовь не способна преодолеть этот предрассудок?

– Я догадываюсь, что де Виньи не слишком с тобой церемонился. Мне жаль тебя, дорогая. Увы, что сделано, то сделано. Я уйду, разумеется, но только когда мы договоримся.

Жанетта промолчала, не зная, что ответить ему.

– Ты твердила, что любишь меня, – напомнил Жан-Клод, овевая ее лицо теплым дыханием.

Девушка заглянула ему в глаза. В них было недоумение, почти обида. Возможно, она несправедлива к нему. Почувствовав перемену в ее настроении, Жан-Клод поспешно продолжил:

– Я верил, что разлука не остудила твоей любви.

– Конечно, нет, – со вздохом ответила Жанетта, вспоминая юность и рассвет своих чувств. – Я любила тебя и люблю.

– Так докажи это! Подари мне то, что подарила де Виньи.

– Я ничего не дарила ему! – в отчаянии крикнула Жанетта.

– Как? А себя? По-твоему, это ничего?

– Меня он взял силой!

– Да, конечно… – процедил Жан-Клод сквозь зубы. – Подумать только, ведь этот негодяй дважды меня ограбил! Сначала отнял «Сангуин», а потом и тебя. Что ж, он заплатит двойную цену, а пока, дорогая, отдайся мне. Я помогу тебе забыть то, что он сделал с тобой. Скажи «да»… нет, просто поцелуй меня.

Пылающие губы прижались к губам Жанетты. Она слабела от поцелуев, не в силах отказать мужчине, которого так долго любила. Он хотел ласкать ее, сделать своей, стереть любовью память похоти Алена. Разве могла она противиться? Ведь это означало бы отказать любимому в том, что так легко получил ее насильник!

Перед глазами снова возникло лицо со шрамом, полное дикой, странной красоты. Черные глаза смотрели на нее с упреком. Она попробовала отогнать видение, но оно не уходило.

Жан-Клод злорадно улыбнулся: он предвкушал торжество – не над Аленом де Виньи, о нет! Он хотел отомстить Куинси. Жан-Клод мечтал отыграться за все те минуты, когда ему приходилось смирять свой нрав из страха перед необузданной яростью брата. К тому моменту, когда Куинси получит свою ненаглядную, думал он, ею попользуются все, кому не лень. Это будет сильный удар по его самолюбию.

Представляя себе разочарование брата, Жан-Клод сорвал с Жанетты сорочку, обнажив ее совершенное, удивительно невинное на вид тело. Она задрожала от холода. Вид этой трепещущей красы сразу возбудил Жан-Клода. Он прошелся взглядом по ее телу, задержав его на затвердевших от холода бугорках сосков, на нежных, как пух, золотистых волосах между ног, и дал себе слово не отпускать ее, пока не почувствует, что пресытился.

Жанетту испугало жестокое выражение на его лице, и она рванулась в сторону. Жан-Клод поймал ее за волосы и жадно набросился на нее, целуя, кусая и исследуя языком везде, где только желал. Ни единого дюйма ее плоти не осталось необследованным.

Жанетта закрыла глаза и мысленно представила себе другого мужчину – с копной черных кудрей и глазами как угли. Это он ласкал ее так смело, так ненасытно, это он заставлял ее выгибаться дугой, метаться по постели и вскрикивать. Однако она сознавала, что сейчас другой держит ее в своих объятиях, и закричала и забилась, но ненавистные руки грубо стиснули ее и рывком притянули ближе.