– О, а вот и наша преподавательница сценической речи, Кэрол. Вы с ней знакомы?

Подошедшая к ним женщина показалась Оливии довольно интересной и симпатичной. Ее морщинистое лицо выглядело здесь, в самом центре индустрии красоты, совершенно неуместным, как если бы среди людей в безукоризненно отглаженных нарядах вдруг появился кто-то в старой мятой юбке. Перед глазами Оливии на миг возникла картинка, как к этой юбке бросаются горничные по этажу с воплями: «О боже! Ужас! Ужас! Дайте нам это немедленно, мы обязательно должны это погладить!»

– Очень приятно познакомиться, – сказала дама в морщинках.

– Вы англичанка! – воскликнула Оливия.

– Так же, как и вы. Северо-восток, я полагаю? Ноттингем?

– Уорксоп. Вы почти угадали.

– Итак, – нетерпеливо вмешалась Мелисса, обрывая их обмен любезностями. – Я довожу до вашего сведения, что завтра вечером вы обедаете с Пьером. А сегодня после обеда я бы хотела, чтобы вы встретились с серферами, а затем вечером мы выпьем по коктейлю, и я познакомлю вас с другими парнями.

– Извините, мисс Джоулз, – это подошел портье. – Только хотел сказать вам, что завтра в три пятнадцать у вас назначена косметическая процедура у Майкла Монтерозо в салоне «Алия Клум». У них существует порядок отмены заказов за двадцать четыре часа. Поэтому я вынужден дать им номер вашей кредитной карты. Стоимость процедуры – четыреста пятьдесят долларов.

– Четыреста пятьдесят долларов? – ахнула Оливия.

– О, я уверена, мы сможем уговорить Майкла, чтобы в качестве рекламы он оказал вам эту услугу бесплатно, – сказала Мелисса. – Кстати, Кимберли и еще некоторые девочки собираются в восемь встретиться с вами здесь и показать несколько мест, где они постоянно тусуются.

– Нет, это, конечно, замечательно, просто мне халява не нужна, – поспешно ответила Оливия. – И я думаю, что сегодня вечером мне придется пропустить коктейли с Кимберли. Мне нужно сделать несколько очень важных звонков.

Мелисса с недоуменно-неприязненным выражением на лице наклонила голову набок, но промолчала, видимо, не сразу пришла в себя от шока.

– Знаете, я ведь не могу писать только об этом фильме, – самым задушевным голосом сказала Оливия. – Вокруг происходит столько интересных событий, вы ведь тоже так думаете, правда?

– Назовите город, пожалуйста, – произнес голос в трубке.

– Лос-Анджелес, – ответила Оливия, нервно барабаня карандашом по столу.

– Какой номер вам нужен?

– ФБР.

– Простите?

– ФБР.

– Такой в базе не значится. Это фирма или частное лицо?

Оливия с хрустом сломала карандаш. Через пятнадцать минут ей уже встречаться с Кимберли, а она еще не успела накраситься.

– Я имею в виду Фэ-Бэ-Эр. Федеральное бюро расследований. Ну, вы знаете, полицейские, детективы. Что, не смотрели «Секретные материалы»? Они еще ЦРУ терпеть не могут.

Кто-то пробивался по второй линии, но Оливия проигнорировала звонившего.

– А, теперь понятно. – Смешок в трубке. – Сейчас соединю.

– Запрашиваемый вами номер может быть набран автоматически при нажатии кнопки 1. Услуга оказывается за дополнительную плату, – произнес резкий механический голос.

– Здравствуйте, вы позвонили в Федеральное бюро расследований, – раздался другой автоматический голос.

Слава богу, чьи-то попытки дозвониться по второй линии прекратились.

– Пожалуйста, внимательно выслушайте инструкции. Если вы звоните по вопросам трудоустройства, нажмите «1». Если вы хотите сообщить информацию по расследуемым делам, нажмите «2»…

Вот черт, вторая линия снова зазвонила. Оливия не выдержала и ответила.

– Оливия? Это Пьер Феррамо.

– Ой, Пьер, привет! – весело отозвалась она. «А я тут в ФБР как раз звоню, чтобы сдать тебя как террориста из «Аль-Каиды».

– С тобой все в порядке?

– Конечно. А почему ты спрашиваешь?

– Голос у тебя какой-то… напряженный…

– Да просто устала за день.

– Я тебя долго не задержу. Просто хотел удостовериться, подтверждаешь ли ты наш совместный ужин завтра вечером? Не хотелось бы опять разминуться.

– Конечно, подтверждаю. И жду с нетерпением.

– Вот и замечательно. Я пришлю за тобой машину? В половине седьмого? Или это слишком рано для ужина?

– Как мило с твоей стороны. А как прошел кастинг?

Он отключился, и, как выяснилось, ФБР тоже.

Оливия принялась мерить шагами комнату, репетируя:

– Добрый день. Это ФБР? Я просто хотела сообщить кое-что в связи с терактом в «Океан-отеле». Может быть, это всего лишь ложные подозрения, но прошу проверить человека по имени Пьер Феррамо и…

– Здравствуйте. Говорит Оливия Джоулз. Это ЦРУ? Соедините с отделом международного терроризма, пожалуйста. У меня срочная информация по поводу «Океан-отеля». Записывайте имя: Пьер Феррамо. Он араб, возможно, суданец…

Нет, она просто не могла это сделать. Она чувствовала себя так, словно надо идти на кастинг, а у нее начисто пропала мотивация. Она всего лишь Рэйчел Пиксли из Уорксопа с нелепыми фантазиями, и оператор лишь рассмеется и повесит трубку. Но в то же время Оливия испытывала странное удовольствие, чувствуя себя коварной и соблазнительной Мата Хари, заманивающей своего опасного любовника на свидание, чтобы сдать его спецслужбам, на которые работает.

В конце концов Оливия решила, что сейчас пойдет прогуляться с Кимберли и ее приятелями, а звонок в ФБР отложит на завтрашнее утро. Можно заказать завтрак в номер и оттянуться по полной.

Пьер Феррамо в зеленом берете делал заявление по каналу «Аль-Джазира».

– Эта мерзкая свинья к тому же из неверных. С таким жирным пузом нельзя жарить ее на гриле. В духовку ее!

Каким-то краешком сознания она уловила телефонный звонок. Кимберли Олфорд извлекла луковицу из низкого декольте и принялась резать ее, не забывая улыбаться в камеру. Из уголка рта у нее текла кровь. Телефон продолжал настойчиво звонить. Оливия, вынырнув из сна, нащупала в темноте трубку.

– Привет, Олвивия. Это Имоджин из «Elan». Тут редактор хочет с тобой поговорить.

Оливия включила свет, села в кровати, прикрыла грудь ночной рубашкой и пригладила волосы, дико озираясь. Салли Хокинс, редактор из «Elan». Да еще с утра пораньше. К тому же после ночного загула с Кимберли и ее друзьями – ну, вы представляете, как это было. Ужас, ужас!

– Переключаю. – В голосе Имоджин Оливия уловила неприятные секретарские нотки: «И не подумаю с тобой любезничать, потому что ты теперь в немилости у начальства».