— Ты знаешь, что я хочу. И это вовсе не гребаные песни.

Похоже, Марку Рихтеру изменила его хваленая выдержка.

— Знаю, — просто сказала Рита. — Я тоже.

В этот раз свет никто не включал, и, когда Рита закрыла дверь спальни, комната погрузилась в полную темноту. Глаза еще не привыкли, и вокруг был словно плотный черный кокон.

Приближение Марка Рита не увидела, но почувствовала. Сначала горячее дыхание, которое обожгло шею, потом руки, уверенно обхватившие сзади и прижавшие к твердой груди, и, наконец, долгожданное касание губ, которыми Марк вел от плеча к ключице, оставляя за собой цепочку коротких поцелуев. Рите казалось, что каждый из них горит на коже, словно клеймо, которыми Марк помечает ее и присваивает.

— Красивая, — шептал он, — такая красивая… с ума сойти можно…

Рита резко развернулась и больно впилась в его губы, заставляя замолчать. Слова сейчас были лишними. Они превращали удовлетворение физической потребности во что-то большее, а на это Рита не подписывалась.

— Ты меня сюда разговаривать позвал? — хищно шепнула она и не удержалась — укусила Марка за плечо.

— Дикая. — Рита почувствовала, что Марк улыбается, и снова прильнула к нему губами, на этот раз к шее, поставив там внятный засос. Останавливаться не хотелось: вкус его кожи был даже лучше, чем представлялось раньше. Господи, ей и правда хотелось облизать Марка с ног до головы. Ни один мужчина не вызывал раньше такого желания. Обычно Рита предпочитала вначале отправить мужика в душ, чтобы отмылся как следует, а потом уже целовать. Марк же всегда пах так одуряюще, что даже не хотелось забивать этот природный запах искусственными отдушками гелей для душа. Может только слегка подчеркнуть дорогим парфюмом, как он обычно и делал.

Рита снова потянулась к Марку, нащупывая пояс штанов, и потянула их вниз. Его хотелось поскорее раздеть, чтобы потрогать. Наверное, у нее никогда не было такого красивого мужика и не факт, что будет, — надо использовать свой шанс по максимуму.

— Кто-то слишком торопится, — опасно проговорил Марк, легко перехватил ее руки и уронил Риту на кровать. Он явно не планировал отдавать ей инициативу: надежно прижал сверху своим тяжелым сильным телом и медленно, чувственно ласкал ее. Ласкал с желанием — такое невозможно было перепутать.

Рита вся горела. От влажных прикосновений губ и языка, от горячих касаний его крепких ладоней, от того, что он явно любовался ей. Марк заставлял ее выгибаться, стонать и терять всякое соображение, а еще делал все слишком медленно и нежно. Так, что это походило на пытку. И слишком напоминало что-то выходящее за рамки просто секса.

— Быстрее, — зашипела Рита и вцепилась ногтями в спину Марка. А потом жадно поцеловала, скользнула ладонью ниже и приласкала так, чтобы не оставить ни единого шанса на нежное и медленное продолжение.

Марк то ли застонал, то ли зарычал, и от этого звука в крови Риты плеснул огонь. Он накрыл ее своим телом, и она послушно выгнулась под ним. Теперь все могло быть только сильно, яростно и немного грубо. Так, как Рита и хотела. Они соединялись по-животному торопливо, словно боялись не успеть, словно это безумие грозило поглотить их обоих, и единственной возможностью с ним справиться было единение тел. Древнее, понятное и такое правильное.

И когда Риту накрыло острым, почти болезненным оргазмом такой силы, что из глаз брызнули слезы, она выдохнула имя Марка, сжимая его еще сильнее, чтобы он тоже мог догнать ее в этом удовольствии, чтобы они могли разделить это на двоих. И когда он стиснул зубы и, коротко, низко простонав, упал на нее, уткнувшись влажным лбом в плечо, на мгновение Рите показалось, что такого ослепительного чувства близости она не испытывала никогда в жизни.

После разделенного на двоих удовольствия они лениво рассоединились и какое-то время молча лежали на кровати.

— Я спать пошла, — наконец нарушила тишину Рита. — А то кое-кто через три часа уже захочет свою кашу.

— Могу я утром встать с мелким, если хочешь, — предложил Марк и широко зевнул. — А ты отдохнешь.

— Да не, не надо, — подумав, решила она. — Я лучше потом посплю, когда ты его в одиннадцать заберешь.

— Как хочешь.

Рита тихо хмыкнула. Так, как она хотела, все равно не будет. Потому что неожиданно захотелось не уходить к себе в комнату, а остаться тут, с Марком, привалиться к его горячему твердому плечу и уснуть на мятых, пахнущих сексом простынях. Но это желание явно противоречило их негласному кодексу, потому что намекало на отношения. А отношений с ней Марк сто процентов не хотел. Как он там говорил? Не нужно иметь общие духовные ценности, чтобы приятно провести время в постели? Ну или что-то в этом роде.

Рита включила лампу, нашла свою пижаму, натянула ее на себя под пристальным взглядом Марка и максимально беспечно улыбнулась ему.

— Спокойной ночи.

— А поцеловать?

— А тебе не хватило?

— Нет.

Марк притянул ее к себе и сильно, жадно поцеловал. Да так, что обессиленная удовлетворенная Рита ощутила слабые признаки новой волны возбуждения. И судя по тому, что прижималось к ее бедру, кое-кто тоже был не прочь пойти на второй заход.

— Эй, потише, горячий парень, — она уперлась ему руками в грудь, пытаясь перевести все в шутку. — Я вообще-то спать пошла.

— Иди, — покладисто кивнул Марк, но по-прежнему крепко держал ее. И Рита, вздохнув, осторожно коснулась его губ своими и легко погладила по напряженному бицепсу.

— Отпусти меня.

— А ты вернешься?

— А ты хочешь? — вопросом на вопрос ответила Рита.

— Очень, — глухо ответил Марк.

— Тогда завтра. На том же месте в тот же час, — рассмеялась она, маскируя нарочитой веселостью странную горечь, разливающуюся внутри.

И только тогда он нехотя разжал руки и позволил Рите уйти.

«Вот это темперамент у Рихтера, — с восхищением думала она, вертясь чуть позже в своей кровати, которая теперь казалось пустой и холодной. — Так отлюбить, а потом хотеть еще — это ж какое либидо надо иметь? А сначала казался прям мороженой селедкой. Кто бы мог подумать, что он такой горячий!»

Рита тихонько вздохнула, вспоминая жадные поцелуи и обжигающее чувство наполненности. Ей теперь тоже хотелось еще.

Марка вообще хотелось. Не на один торопливый раз, а на целую ночь, как минимум. Чтобы включить свет и как следует насмотреться и натрогаться. Чтобы не мешал дурманящий голову недосып и чтобы не приходилось сдерживаться, пытаясь не разбудить своими криками ребенка. В общем, хотелось насладиться их неожиданной интимной связью по максимуму, но Рита прекрасно понимала: этого не будет. Сейчас им мешает присутствие Арсения, а потом вернется Марта — и все однозначно закончится.

Они спят друг с другом только потому, что Марк слишком оголодал (еще бы! с таким-то темпераментом!), а она оказалась рядом и, видимо, внешне была в его вкусе. Ничего унизительного в этом Рита не видела: она и сама прыгнула к Марку в постель не от большой и чистой любви, а руководствуясь вполне плотскими и довольно низменными желаниями.