– Сделаю все от меня зависящее.

– Думаю, худшее позади, миссис Крейн, – сказал Рико ласково, но женщина продолжала визжать.

Крейн обнял ее за плечи и увел на край дороги. Джейн выходила из кареты последней. Она протянула руку Рико и внимательно посмотрела на него.

– Вы в порядке, принцесса? – спросил Рико нежно.

– Теперь да, – ответила она, и он сжал ее ладонь.

– Рико, ты мне нужен, – позвал его Сэм.

Рико отпустил ее руку и подошел к козлам. Таксон уже пришел в себя, и Сэм с помощью своего шейного платка зафиксировал ему руку.

– Выстрел раздробил кость, Таксон. Так что пока ты не сможешь держать «винчестер», – объявил ему Сэм и сплюнул табачную жвачку.

– Раздробленная рука стоит того, чтобы избавиться от твоей дурной табачной жвачки, – проворчал Таксон, с трудом превозмогая боль.

Затем к ним присоединилась Андреа с лентами бинтов из своей нижней юбки. Действуя согласованно, они втроем забинтовали Таксону руку и помогли ему спуститься на землю.

– Простите, что доставили вам столько хлопот, – заметил Сэм, радуясь, что никто из пассажиров не пострадал. – Но как только мы починим колесо, можно будет продолжить путь. Что с женщиной? Чего она так заходится?

– Попробуйте войти в ее положение. Для нее это оказалось очень серьезным испытанием, и ее нервы не выдержали, – ответил Крейн.

– Как и для других дам, мистер Крейн. Ее плач только раздражает всех. Давайте снимем человека с крыши.

Под надзором Андреа, соблюдая особую осторожность, Рико, Сэм и Уолт Крейн сняли Дона с крыши и перенесли на обочину.

После этого Рико пошел проверить лошадей, привязанных к дилижансу сзади. Его ждали дурные новости. В армейскую лошадь попала шальная пуля. Животное, не в состоянии больше стоять, упало на землю.

– Прости, старина, – пробормотал Рико грустно.

Потрепав лошадь по голове, он вынул «кольт», который забрал у Дона, и, приставив его к виску лошади, нажал на курок.

Дженни мало чем могла помочь, разве что успокоить продолжавшую безутешно рыдать Оливию Крейн. Слушая ее непрекращающиеся причитания, Дженни думала о том, какой надо быть эгоисткой, чтобы вот так никого не щадить. Охваченная жалостью к себе, несчастная не замечала боли и страданий других людей, и Дженни ее было совсем не жалко. Ни разу миссис Крейн не взглянула на раненых, лежащих на земле, и не подошла к ним с ласковым словом.

В какой-то момент Дженни вдруг осознала, что и сама она по отношению к другим во многом была ничуть не лучше ее. Она почти всегда в первую очередь думала о собственном благополучии, причем независимо оттого, с кем общалась – с отцом, Рико или даже Андреа.

Не такой ли видели ее другие? Бесчувственной эгоисткой? Бездушной пустышкой? Безразличной к страданиям других? Дженни опустила голову и мысленно обратилась к Богу с мольбой о прощении.

Потом перевела взгляд на Рико. Во время атаки она испытала безумный страх, но знала, что Рико спасет их.

Дженни научилась доверять ему так же, как доверяли Андреа и Дон. И это доверие не имело ничего общего с физическим влечением, которое она к нему испытывала.

Наблюдая, с какой печалью он привязал к седлу Буцефала поводья убитой лошади, чтобы оттащить ее с дороги, Дженни почувствовала боль за него, и ее сердце сжалось.

Она подошла к нему.

– Мне жаль, Рико. Я знаю, как сильно ты любишь лошадей.

Он поднял голову, отвязывая поводья.

– У лошадей великие сердца. Армейские лошади заслуживают тех же медалей, что и их всадники. Но эти потери измеряются лишь числом голов.

Тут появился Сэм с парой винтовок и лошадью, к которой привязал колесо от дилижанса.

– Нам повезло, Рико. Колесо погнулось, но мы сможем поставить его на место. Поездка будет, возможно, не такой комфортной, но все же лучше потихоньку ехать, чем идти пешком и тащить на себе двух раненых людей.

– Где ты взял этого коня?

– Он стоял рядом с тем парнем, которого ты подстрелил последним. Ему было не больше восемнадцати. Попросил меня позаботиться о его лошади. Он назвал свое имя и просил сообщить матери о его смерти. Сказал еще, что он из Миссури и его адрес – в седельной сумке.

– А чего они от нас хотели, не сказал?

– Собирались ограбить почтовую карету, но выбрали явно неудачное время. – Сэм стащил с головы шляпу и почесал затылок. – Но самым странным было то, что у парнишки к седлу был привязан вот этот букетик полевых цветов. Я такого еще не видел.

Дженни ахнула, и на ее глазах выступили слезы. Этот букетик она выронила день назад у ручья. Рико тоже узнал его, и они переглянулись.

– Можно, я возьму его? – спросила она.

– Конечно, мэм, – ответил Сэм и протянул ей цветы.

Хотя прошедший ночью дождь не позволил букету засохнуть, цветы все же подвяли. От жалости к молодому человеку, увидевшему, как и она, в этом букете особую красоту, по щекам Дженни покатились слезы.

– Давай поставим колесо, Сэм, и будем сваливать отсюда, – тихо сказал Рико.

Солнце давно село, когда дилижанс въехал в ворота форта Редемпшн.

Дона и Таксона немедленно передали в заботливые руки доктора. Упирающуюся Андреа вместе с Дженни жена доктора увела к себе, настояв, чтобы они переночевали в их доме, поскольку ее муж весь остаток ночи проведет с ранеными в лазарете. Пообещав Таксону вернуться утром, Сэм выехал из форта, чтобы доставить своих пассажиров в гостиницу.

Рико оставался с Доном, пока доктор не заверил его, что здоровью капитана ничто не угрожает. Операцию на руке Таксона доктор отложил до утра. И теперь его пациенты мирно спали.

Слишком усталый, чтобы идти с докладом к полковнику Харди, Рико отправился к себе. Хорошо зная Харди, он решил, что тот сам к нему придет.

И его предположение оказалось верным. Не успел Рико стащить с ног сапоги, как в дверь постучали и, не дожидаясь приглашения, в комнату вошел Харди.

Оставив в стороне армейские формальности, Харди бросился к нему и, горячо обняв, потряс руку и похлопал по плечу.

– Черт побери, Рико, будь ты женщиной, я бы тебя расцеловал.

– Хватит и рукопожатия, сэр.

– Я знал, что ты это сделаешь, сынок, – сказал Харди, продолжая трясти руку Рико. – Доктор сказал, что женщины Берк в порядке и проведут ночь в его доме. Скажи, Рико… с ними плохо обращались?

– Если вы хотите выяснить, не изнасиловали ли их, то, слава Богу, нет. Мисс Андреа подвернула лодыжку, а у мисс Дженнифер несколько синяков на лице и порез на колене. После горячей ванны, хорошего ночного сна и сытной еды они обе будут чувствовать себя прекрасно. Они замечательные женщины. И должен добавить, что капитан Мастерс – прекрасный офицер.