Пока ничего с этим не получалось. В чем тут дело, Эдик догадывался. Его агентство располагалось не в том месте, вот и все. Если бы это был центр города, если бы у него был солидный офис с гулким парадным, непременным охранником у двери и длинноногой секретаршей, тогда бы дело пошло. А то что это за контора?! Какая-то конура, а не контора. Мало того, что район богом забытый, так еще и помещение оставляет желать лучшего. Крохотная комната, мизерный коридорчик и такая же крохотная ванная.

Это было все, на что Эдик мог потратиться, оборудуя себе офис. На большее денег пока не было. Но он искренне рассчитывал, что только пока…

Ведь пришла же та старушка к нему и заплатила хорошо, даже сверх положенного тарифа заплатила, хотя ее задание яйца выеденного не стоило. Он-то поначалу оживился, услышав ее голос по телефону, но потом сразу сник, узнав, о чем идет речь. Ну да ладно, начинать-то с чего-то тоже нужно. Репутацию он на пустом месте никогда не заработает. Поэтому придется браться за любую работу.

Эдик встал и сделал четыре шага по комнате. Она была крохотной, его комнатка: четыре шага в длину и три в ширину. Угловой стол с компьютером, телефон на подоконнике, жесткий стул для посетителей. Еще имелось большое окно, которое радовало до тех пор, пока в него не взглянешь. Прямо под окном кто-то досужий устроил свалку, которая росла день ото дня. Глупые галки терзали с утра до ночи мусорные пакеты, оглашая окрестности назойливым гвалтом и развевая по ветру пластиковые упаковки от сигарет и чипсов. В окно было лучше не смотреть, и Эдик вышел в крохотную прихожую. Постоял с минуту и для чего-то зашел в ванную. Пустил в раковину горячую воду, потом холодную, намылил руки и, подумав, намылил лицо. Сполоснул, вытерся, и тут раздался звонок в дверь.

Клиент!!! Эдик начал суетиться, пытаясь повесить полотенце. Ронял его, снова поднимал, пытался надеть петельку на пластмассовый крючок и снова ронял.

Звонок повторился с удвоенной настойчивостью.

Шершнев в сердцах швырнул полотенце на край раковины и метнулся в прихожую. Одним рывком повернул замок и, распахнув дверь, приветливо проговорил:

— День добрый. Вы ко мне?

На лестничной клетке стоял мужчина. Высокий, широкоплечий, в короткой кожаной куртке и широких брюках. Лица из-за полумрака, царящего на площадке, Эдику не удалось рассмотреть детально, но то, что мужчина пытался ему улыбаться, было видно.

— Здрассте, — обронил пришелец и протянул сыщику ладонь лодочкой. — Войти можно?

— Прошу! — Шершнев великодушно откинул дверь к стене. — Входите.

Они в два шага миновали прихожую и вошли в его так называемый кабинет. Эдик тут же метнулся за стол и указал посетителю на стул.

Тот садиться не стал. Просто замер посреди комнатки и принялся очень медленно и очень пристально разглядывать каждый квадратный сантиметр занимаемой Эдиком площади.

— Вы Шершнев Эдуард? — спросил мужчина спустя какое-то время, в течение которого Эдик покрывался липким потом и боролся с диким желанием впиться зубами в свои ногти.

— Да, а вы… — И он жалко улыбнулся мужчине, который не спешил представляться. Эдику пришлось прокашляться, снова улыбнуться и спросить: — У вас ко мне дело?

— Совершенно верно. Дело… — Мужчина для чего-то подошел к окну, выглянул и тут же брезгливо поморщился: — Видок, скажу я вам…

— Да уж — не швейцарский ландшафт. — Шершнев противно хихикнул, став неприятным самому себе. — Так что у вас за дело? У меня времени, сами понимаете… С минуту на минуту должен явиться клиент и…

— Не трепись, — миролюбиво перебил его пришелец, отвернувшись от окна и прильнув задом к подоконнику, отчего оказался как бы за спиной у хозяина, что заставило того занервничать пуще прежнего. — Нет у тебя никаких клиентов. Ну разве только один или одна. Мое дело, кстати, именно последнего и единственного твоего заказа и касается.

— Подробнее можно?

Шершнев мгновенно насторожился. Он, кажется, узнал этого человека и понимал теперь, что ситуация, в которую тот хочет его втянуть, может быть весьма… как бы это сказать поприличнее… Щекотливой может быть ситуация, вот!

— Можно и подробнее, — хмыкнул посетитель. — Мне нужны координаты твоего последнего клиента. Того самого, по поручению которого ты делал фотографии риелторской конторы «Тагриус». Ты же делал их не для собственного удовольствия, так?

У Эдика перехватило дыхание.

Он не мог, господи боже!!! Он же не имел право сообщить это! Пускай просьба посетителя была пустяковой, пускай и заплатить тот намерен и даже несколько долларовых купюр уже положил на краешек стола. Но… удовлетворить его любопытство значило отступить от профессиональной этики, вот! Эдик не мог позволить себе оступиться в самом начале своей карьеры. Вдруг!.. А вдруг этот человек сам заинтересован в нем и пришел проверить его на вшивость подобной просьбой.

— Я сожалею… — невнятно пробормотал Эдик, виновато пожал плечами и совсем уж потерянно оглянулся на потенциального клиента, которого он, судя по всему, потеряет из-за своей щепетильности. — Но поймите меня правильно… Я не могу и не имею права разглашать сведения. Это все очень личное и… вы бы сами не простили мне, разболтай я кому-то о вашей просьбе. Ведь так?

— Логично, — весело ухмыльнулся мужчина. — И все же… Кому вдруг понадобились снимки? Скажите хотя бы, чем или кем конкретно интересовались?

— Но я не могу!!! — воскликнул бедный Эдик, втягивая кудлатую голову в плечи. — Это нарушение всех правил. Я не могу действовать во вред своему клиенту. Поймите меня правильно!!!

На него было жалко смотреть. Высокий и худощавый, в растянувшемся до невероятных размеров свитере и потертых джинсах, с шапкой светлых волос и полоской плохо выбритых усов над верхней пухлой губой… Пацан еще совсем! Что он вообще о себе возомнил? Зачем угнездился в этих трущобах? Деньгу хотел сшибить или поиграть в игры больших и серьезных мужиков? Придурок… Жаль его. Жаль его глупых потуг разбогатеть и при этом не замараться. Да и вообще жаль его загубленной жизни. А она, судя по всему, отсчитывает последние секунды…

— Не обижайтесь на меня, бога ради! — пробормотал Эдик, робко отодвинул от себя стопку купюр и слегка оторвал зад со стула. — Я всегда действую в интересах клиента!

— Я так и подумал, — заметил мужчина и сделал шаг от подоконника.

Он небрежным движением сгреб деньги с края стола. Скомкал их и прямо так комком засунул в карман кожаной куртки. Потом он задумался, уставив взгляд в пол. И вдруг полез к Эдику обниматься. Тот так растерялся и обрадовался одновременно, что распахнул навстречу посетителю свои объятия. Он искренне радовался тому, что на него не держат зла и что ситуация так безболезненно разрулилась, и, кажется, клиент собирается уходить.

Он так и не понял — наивный Эдик Шершнев, — что же на самом деле произошло. Секунду назад он с облегчением улыбался и вдруг начал оседать на пол с этой улыбкой, которая застыла и прочно приклеилась к губам. Глаза его, распахнутые навстречу жизни, застыли, и взгляд их остановился вместе со стуком сердца.