Или вот еще пример: актер Смирнов, который сыграл подонка Полипова в сериале «Вечный зов». Полипов у него получился таким сочным, таким выпуклым… что его истово ненавидела вся страна. И как результат – Смирнову одному их немногих после выхода этого фильма (отличного фильма!) не дали государственную награду. Разве ж можно награждать такого подонка?!

Смешно, ага… только вот ни хрена ничего не изменилось. Люди умней не стали. Я лично постоянно сталкивался с тем фактом, что писателя ассоциируют с главным героем его книги. Ну да, да – писатель всегда вкладывает в главного героя частичку своей личности – особенно если рассказ ведется от первого лица. Но чтобы повторить один в один?! Это же ведь просто глупо! Так и хотелось всегда сказать: «Люди, вы что, ополоумели?! Это же ПРИДУМАННЫЙ персонаж! Я сказочник! Я сочиняю сказки! И мои персонажи сложены из множества и множества личностей, которых я повстречал на жизненном пути. В то числе и из ВАС!»

Но это бесполезно. Не поймут. Все равно не поймут.

– Ты хочешь сделать это здесь? – Брюс недоверчиво окинул взглядом гостиную, полную дорогой кожаной мебели. – Нет, ну можно и здесь, если сдвинуть мебель и…

– Нет! – оборвал я его рассуждения, – пойдем в подвал. Там у меня оборудован спортивный зал. Там же можно переодеться в тренировочную одежду – у меня есть запас чистой тренировочной одежды, которую иногда используют мои друзья, желающие поспарринговаться со мной или между собой.

Да Стив, например. Или Пабло. Или пара-тройка инструкторов полицейского управления, которым я давал уроки – так, неофициально, потому что обещал. Сейчас они заняты в развернутой кампании по моей «теории разбитых окон», но как только накал ослабнет – снова сюда придут. Да и пусть – мне нужны спарринг-партнеры, ну не с Ниночкой же и Лаурой спарринговаться? Или Пабло лоу-киками гонять. Фиг ему, а не бой по боксерским правилам.

Я поднялся из кресла, за мной встали и все остальные, и мы вереницей пошли из комнаты туда, где в широком проеме виднелась лестница, ведущая в полуподвал. Спустившись по этой самой лестнице, я толкнул массивную, обитую звуконепроницаемым материалом дверь и едва не схватился за голову – такой дикий визг ударил мне в уши! Хорошо сделали звукоизоляцию, с расчетом на тир – даже такой ультразвук, какой сейчас ударил мне по мозгам, и то не проник через толстенные створки.

Девушки лупили друг друга с истовостью маньячек. Обе одеты в специальные защитные костюмы – шлемы, нагрудники, в широких штанах – наголенники. Прикрыты и предплечья – ну не ходить же в синяках от запястьев до плеч?

«Иии!» – удары сыпались со скоростью пулемета, и я невольно помотал головой, ухмыльнувшись скептической ухмылкой – ну какого черта? Это не бой, а разборка между двумя девками из-за парня на пьяной вечеринке!

– Стоять! – рявкнул я. – Разошлись!

Девушки тут же отпрянули друг от друга и медленно стянули шлемы, открыв миру невыразимо прекрасные лица – раскрасневшиеся и потные.

– Господа! Представляю вам мою подругу Нину и жену моего управляющего Пабло – Лауру. Девушки обучаются единоборствам, и вот немного увлеклись. Все, дорогуши, освобождайте пространство. Сейчас ваш старенький хозяин будет гонять этих молодых пареньков.

«Молодые пареньки» ухмыльнулись, а девчонки радостно захихикали: «Старенький! Нашли старенького!» (Это уже Ниночка пробормотала.)

– Парни, переодеться можно вот там. Там же подобрать себе костюм по размеру. На Стивена я вряд ли найду точно по размеру, все будет коротковато, но ничего, так даже лучше – не запутается в штанинах. (Улыбки, слава богу, эти парни еще не успели зазвездиться. Впрочем, пока еще и не с чего.)

– Стой! Майкл, стой! – Кубрик указал пальцем на девчонок, которые уже сдернули с себя тренировочные «латы» и теперь укладывали их в ящики для одежды. Полотняная одежда, промокшая от пота, облепила их фигурки, и выглядели девчонки очень даже соблазнительно – вкупе с их ангельскими, невероятно красивыми личиками. – Вот они! Вот кого я искал, с ног сбился!

– Кого искал? – Я осмотрел потных улыбающихся девушек, и вдруг мне в голову стукнуло: – Да не может быть! Ты что, хочешь…

– Да-да! – перебил меня Кубрик, яростно всплеснув руками. – Посмотри на них! Это же твои типажи! Ты как будто нарочно писал под них! Одна – Сандра! Другая…

– Я понял! – перебил теперь уже я и про себя обратился к тому, кто все это устроил: «Бог ты, или Аллах, или Всемирный Банк Информации – не знаю, как тебя звать, ты чего творишь?! Шутки у тебя еще… те!» И мне вдруг послышался где-то далеко-далеко громовой издевательский хохот. Понимаю, чего уж там… сам умею шутить! Только возможностей шутить по-крупному у меня не в пример меньше.

– Потом поговорим, – кивнул я и, обращаясь к ничего не понимавшим, но прислушивавшимся к разговору девушкам, предложил: – Девчонки, мы тут сейчас с парнями немного поскачем по рингу, если хотите – оставайтесь. Будете сторонними зрителями. А не хотите – идите мыться и приготовьте нам что-нибудь перекусить – бутерброды, кофе-чай.

«Девчонки» тут же объявили, что на приготовление кофе-чая у них уйдет максимум пятнадцать минут и что выгнать их из зала я смогу, только если они будут в бессознательном состоянии. То есть – вынести. Потому я махнул рукой и предложил моим гостям:

– Выбирайте тренировочную одежду по размеру – переодеться можете вон там, за ширмой.

Я поставил ширму специально для тех случаев, когда ко мне в зал придут чужие люди – например, те же полицейские. Конечно, копы народ совершенно не стеснительный в общей своей массе, но мало ли как оно бывает… может, кто-то и застесняется снять штаны при своих товарищах. У всех свои причуды. Например, я некогда с определенным недоверием узнал, что ежели с чеченца прилюдно снять штаны и оголить задницу – он пойдет и повесится. Но прежде, скорее всего, попытается застрелить обидчика. Это такая обида, которую нельзя смыть даже кровью. Уж не знаю, правда это или нет – само собой, проверить такое не довелось (этого мне еще не хватало – заголять «духов» на базарной площади), но судя по всему, что я видел в Чечне, – вполне может соответствовать действительности.

Кстати сказать, я никогда не испытывал эдакой шипучей ненависти к чеченцам. Именно чеченцам, а не чеченам – они ужасно не любят, когда их называют чеченами. Как в лермонтовской «Колыбельной»: «По камням струится Терек, Плещет мутный вал; Злой чечен ползет на берег, Точит свой кинжал». Так вот: я их убивал, они убивали меня. Была война. Я уважаю сильных бойцов, они уважают сильных бойцов, а когда все закончилось, я не стал ненавидеть чеченцев как народ. Все-таки советский человек, чего уж тут поделаешь. Полезут на меня – убью. Будут дружиться, если человек хороший – почему бы и нет, подружимся. Вот только нож буду держать наготове… так, на всякий случай. Уж больно они непредсказуемы – как медведь, который сейчас лижет тебя в щеку от большой и неизбывной любви, а через минуту откусывает твою руку, которой ты протянул ему лакомство.

Но сейчас не о том. Парни подобрали себе кимоно – не без помощи девушек, которые разбирались в ящичках, как Ландау в физике. То есть – абсолютно. Даже на Сигала нашелся комплект, пришедшийся ему впору и совсем не стесняющий движений.