к тому, что в результате внутрипартийного переворота к власти пришла Д.М. Шипли, ставшая первой в истории страны женщиной-лидером Национальной партии и премьер-министром. Впрочем, эти перемены не принесли стране политической стабильности: в августе 1998 г. Шипли вывела лидера НЗПВ У. Питерса из состава кабинета министров, а он отказал в поддержке ее правительству.

В области внешней политики Национальная партия придерживалась заданных ранее ориентиров. Попытка представить Новую Зеландию как часть Азии в 1993 г. вызвала резко негативную реакцию со стороны лидеров стран Юго-Восточной Азии. Более успешными стали инициативы по развитию всестороннего сотрудничества с Австралией и США. В сентябре 1999 г. для участия в саммите АТЭС в Окленд прибыла американская делегация во главе с президентом Б. Клинтоном, а чуть позже министры обороны США, Австралии и Новой Зеландии впервые после 1986 г. встретились в австралийском городе Дарвин. Новая Зеландия участвовала в операциях ООН по поддержанию мира в Боснии, Ираке, Мозамбике, Анголе, Камбодже, на Ближнем Востоке и в других регионах. Но политика Национальной партии в области обороны и безопасности постоянно подвергалась критике со стороны оппозиции и новозеландской общественности, на выборах 1999 г. победу одержала Лейбористская партия во главе с Х.Э. Кларк, занимавшей пост премьер-министра в 1999-2008 гг.

Заключение

Вступая в XXI век

Закончился ли некалендарный XX век, и можем ли мы осмыслить свое недавнее прошлое? Станет ли оно «настоящим прошлым» лишь тогда, когда будут рассекречены архивные документы, относящиеся к 1990-м годам или тогда, когда исследователи перестанут быть связаны с изучаемой эпохой самим своим жизненным опытом?

Одним из уроков XX столетия стало то, что ощущению сложности мира природы, истории, человеческой души — того самого мира, который еще сравнительно недавно казался в целом упорядоченным и доступным пониманию, — сопутствует теперь еще и ощущение сложности знания о нем, несводимого к простоте прямых вопросов и ответов. Документы, письма, дневники, фотоальбомы, автобиографические свидетельства повествуют о противоречиях и двойственности, сомнениях и терзаниях выбора, показывают, насколько прочно люди были связаны стилем мышления и стереотипами поведения, как в повседневной жизни сосуществовали страх и мечта, репрессии и развлечения. Жизнь человека при «социализме» или «капитализме», при диктатуре или демократии, в мирное или военное время была ограничена внешними рамками событий, политической системы, экономических структур. Она распадалась на разные пространства ежедневного опыта и характеризовалась случайными перипетиями.

Разумеется, в каждом веке были свои перемены и стадии роста, но сравниться с веком двадцатым по количеству и качеству перемен в любой области человеческой жизни не может ни одно другое столетие. Революционные изменения затрагивали все части света, открытия моментально становились достоянием всего человечества — будь то изобретение пенициллина или полет в космос, появление спутниковой связи или попытки решить проблему нехватки продовольствия (так называемая «зеленая революция»). Трансформации имели не только мирный, но и насильственный характер — по количеству и последствиям социально-политических катаклизмов XX в. стал одним из самых трагических в истории человечества. Тотальный, вселенский масштаб войн, эпидемий, научных открытий и культурных достижений столетия — как позитивных, так и негативных сторон эпохи — находит свое отражение в прилагательном «глобальные» в названии заключительного тома серии «Всемирная история», который читатель держит в руках.

Принято считать, что XX в. завершает эпоху, начавшуюся еще в Новое время. Это период торжества и одновременно поражения ее идеалов — в политике, социальной жизни, науке, искусстве. Давно забытые споры Эразма Роттердамского и Мартина Лютера о свободе воли разрешены самой историей, которая не раз подводила к роковой черте упоенного своей силой и разумом человека.

XX век — время переоценки ценностей, смены координат. Известный британский историк Эрик Хобсбаум назвал XX век «эпохой крайностей», имея в виду радикальные эксперименты по переустройству мира и сочетание крайних противоположностей, например — развитие пацифистского движения, международных гуманитарных организаций и ведение тотальных войн, геноцид, преступления против человечества.

Мир в XX столетии — неустойчивый, подвижный, пронизанный токами внутреннего беспокойства, парадоксальный, теряющий прежние ориентиры, ясные критерии. Внутренняя катастрофичность — характерная примета «века-волкодава», как характеризовал свое время Осип Мандельштам. Яркий пример — судьба изгнанников, общая для миллионов. Причины различны — эмиграция, депортация, эвакуация, административные переселения. Но результаты одинаковы.

XX столетие — время революций в социальной жизни, науке, технике, искусстве. Этот век одарил человечество великими благами цивилизации, но и принес смертельную опасность, ставшую привычной, несмотря на то что ее даже сопоставить нельзя с тем, что несли раньше мятежи и войны.

Никогда еще перспектива глобальной катастрофы и тотального уничтожения человечества, которая может произойти по вине самого человека, не была столь явственна. Людская «свободная воля», сотворившая чудеса вроде полёта на Луну, расщепления атома, открытия генетического кода, строительства мегаполисов, создания искусственного интеллекта, — сплошь и рядом попирает законы природы и общества. Потому великие открытия грозят обернуться многими угрозами, и не случайно все большую озабоченность мирового сообщества вызывают глобальные проблемы: загрязнение окружающей среды, оружие массового поражения, международные террористические сети. Эти трудности — предостережение для современной цивилизации, но они не являются неразрешимыми.

Глобальные трансформации, которыми изобиловало столетие, весьма отчетливо проявились в демографическом развитии планеты. Если в начале XX в. наиболее быстро росло население европейских стран и Северной Америки, то после Второй мировой войны темпы его прироста здесь резко упали, прежде всего из-за падения рождаемости.

В то же время изменилась демографическая ситуация в странах Азии, Африки и Латинской Америки. Сохранение высокой рождаемости и снижение смертности обусловили увеличение темпов роста населения.

Это привело к демографическому взрыву на планете. Численность населения мира в XX в. утроилась и достигла 6,1 миллиарда человек. Доля Европы при этом резко снизилась. Средняя продолжительность жизни землян составила 64 года. Инфекционные заболевания, которые ранее были главной причиной смертности, отступили в результате появления мощных антибиотиков, ликвидации очагов эпидемических заболеваний, массовой вакцинации. Но продолжала сохраняться высокая детская смертность в Азии и особенно в Африке.

«Мировая деревня» еще чуть более населена, чем «мировой город». Только в конце первого десятилетия XXI в. количество горожан на планете впервые превысило количество сельских жителей.

При этом продолжился феноменальный рост крупнейших мегаполисов. К концу века в Токио проживали 34,4 млн человек, в Мехико — 18,1 млн, в Нью-Йорке — 17,8 млн, в Сан-Паулу — 17,1 млн в Мумбае (Бомбее) — 16,1 млн, в Москве — более 10 млн человек. По сравнению с началом века налицо прогресс в распространении