— Королевская Гавань, — объявил он, подъехав к ней. — Наше путешествие окончено, миледи. Вы сдержали свою клятву и доставили меня на место — не совсем, правда, в целости.

— Это лишь половина моей клятвы, — безучастно ответила Бриенна. — Я обещала леди Кейтилин привезти ей ее дочерей — или по крайней мере одну Сансу. А теперь…

Она никогда не встречалась с Роббом Старком, но горюет по нему больше, чем Джейме по Джоффу. Или, может быть, не по нем, а по леди Кейтилин. Эту новость они узнали в Бриндлвуде от краснолицего и толстого, как бочка, рыцаря по имени сир Бертрам Бисбери — его герб представлял собой три пчелиных улья на поле в черную и желтую полоску. Этот Бисбери сказал им, что вчера через Бриндлвуд проехал отряд лорда Пайпера, направляясь в Королевскую Гавань под собственным мирным знаменем. «Теперь, когда Молодого Волка не стало, Пайпер не видит больше смысла продолжать войну. Его сына удерживают пленником в Близнецах». Бриенна только рот разинула, как подавившаяся жвачкой корова — пришлось Джейме самому расспрашивать рыцаря о подробностях Красной Свадьбы.

«У каждого лорда есть непокорные знаменосцы, завидующие его положению, — сказал он ей потом. — У моего отца были Рейны и Тарбеки, у Тиреллов — Флоренты, у Хостера Талли — Уолдер Фрей. Таких только силой можно удержать на своем месте. Стоит им почуять слабость… Болтоны в Век Героев сдирали со Старков кожу себе на плащи». Вид у женщины был такой несчастный, что Джейме поймал себя на желании утешить ее.

С того дня Бриенна стала какой-то полумертвой, и даже обращение «женщина» не вызывало у нее никакого отклика. Сила ушла из нее — из той, которая сбросила валун на Робина Ригера, сражалась с медведем турнирным мечом, откусила ухо Варго Хоуту и загоняла Джейме до изнеможения.

— Если хочешь, я поговорю с отцом о твоем возвращении на Тарт, — сказал Джейме. — Если же ты предпочтешь остаться, я, быть может, найду тебе какое-нибудь место при дворе.

— Место фрейлины при королеве? — тусклым голосом спросила она.

Джейме вспомнил ее в розовом атласном платье и попытался представить себе, что сказала бы его сестра о такой фрейлине.

— Скорее должность в городской страже…

— Я не желаю служить с клятвопреступниками и убийцами.

«Зачем же ты тогда опоясалась мечом?» — хотел сказать Джейме, но промолчал.

— Как скажешь, Бриенна, — сказал он и ускакал от нее.

Ворота Богов были открыты, но перед ними выстроилось дюжины две повозок, груженных бочками с сидром, яблоками, сеном и тыквами, громаднее которых Джейме еще не видывал. Их охраняли латники с эмблемами мелких лордов, наемники в кольчугах и вареной коже, а порой и просто румяные крестьяне с сыновьями, вооруженные самодельными, обожженными на огне копьями. Джейме улыбался им, проезжая мимо. Золотые плащи у ворот брали дань с каждого возницы.

— Это что же такое? — осведомился Железные Икры.

— По приказу королевского десницы и мастера над монетой они должны уплатить за право торговать в городских стенах.

Джейме оглянулся на длинную череду повозок и навьюченных лошадей.

— Стало быть, они стоят в очереди, чтобы уплатить?

— Тут можно хорошо заработать теперь, когда воевать перестали, — весело пояснил мельник с ближней повозки. — Город нынче держат Ланнистеры, и заправляет ими старый лорд Тайвин с Утеса. Говорят, он даже срет серебром.

— Золотом, — сухо поправил Джейме. — А Мизинец, полагаю, чеканит монету из его дерьма.

— Мастер над монетой теперь Бес, — сказал капитан ворот. — Вернее, был им, пока его не взяли за убийство короля. — Капитан подозрительно оглядел северных воинов. — А вы кто такие будете?

— Люди лорда Болтона. У нас дело к королевскому деснице.

Капитан взглянул на мирное знамя в руках Нейджа.

— Колено преклонить приехали? Вы не единственные. Ступайте прямо в замок, да чтоб без глупостей. — Он махнул им рукой, пропуская, и вернулся к повозкам.

Если Королевская Гавань и скорбела по своему юному королю, Джейме этого не заметил. На Хлебной улице нищенствующий брат в потертой рясе громко молился о душе Джоффри, но прохожие уделяли ему не больше внимания, чем хлопающей на ветру ставне. Повсюду, как обычно, толпился народ, золотые плащи в своих черных кольчугах, мальчишки, торгующие хлебцами и горячими пирожками. Шлюхи свешивались из окон в наполовину расшнурованных корсажах, по сточным канавам неслись бурные потоки. Пятеро мужчин вытаскивали из переулка дохлую лошадь, жонглер подкидывал в воздух ножи к восторгу пьяных тирелловских латников и ребятни.

Джейме, проезжая по знакомым улицам с двумя сотнями северян, лишенным цепи мейстером и страхолюдной женщиной, чувствовал, что ничьих взглядов не привлекает. Он сам не знал, забавляет это его или бесит.

— Они не узнают меня, — сказал он Уолтону на Сапожной площади.

— Вы изменились с виду, и герб у вас чужой — притом теперь у них появился новый Цареубийца.

В открытых воротах Красного Замка им загородили дорогу около дюжины золотых плащей с пиками, но Джейме узнал белого рыцаря, который ими командовал.

— Сир Меррин!

Обвисшие веки сира Меррина Транта широко раскрылись.

— Сир Джейме?

— Приятно, когда тебя помнят. Велите своим людям отойти.

Давно уже никто не повиновался ему с такой быстротой — Джейме успел позабыть, какое славное это чувство.

Во внешнем дворе они нашли еще двух королевских гвардейцев, которые при Джейме белых плащей не носили. Это похоже на Серсею — назначить его лордом-командующим, а после выбирать его подчиненных, не посоветовавшись с ним.

— Я вижу, у меня появилось двое новых братьев, — спешившись, сказал он.

— Мы имели эту честь, сир. — Рыцарь Цветов блистал такой чистотой и роскошью в своей белой чешуе и шелку, что Джейме рядом с ним почувствовал себя оборванцем.

— Сир, — сказал он Меррину Транту, — вы плохо объяснили нашим новым братьям их обязанности.

— А каких обязанностях вы говорите? — опешил тот.

— Об охране жизни короля. Сколько монархов сменилось у вас с тех пор, как я покинул город? Двое, не так ли?

Тут сир Бейлон разглядел его обрубок.

— Ваша рука!

Джейме заставил себя улыбнуться.

— Теперь я дерусь левой — это затрудняет работу моим противникам. Где я могу найти моего лорда-отца?

— Он в своей горнице вместе с лордом Тиреллом и принцем Оберином.

Мейс Тирелл и Красный Змей за одним столом? Все чуднее и чуднее.

— Королева тоже там?

— Нет, милорд, — ответил сир Бейлон, — она в септе, молится над телом короля…

— Вы?!

Все северяне сошли с коней, и Лорас Тирелл увидел Бриенну.