это Ким».

***

Обнаженный, с потом, испаряющимся с моего переутомленного тела, я стоял посреди Сашиной спальни с закрытой дверью и прижатым к уху телефоном. Мне не удалось вовремя ответить на входящий звонок, и теперь я прислушивался к очень медленным гудкам, так как я с тревогой надеялся, что Ким ответит на мой обратный звонок.

Она это сделала.

«Алло? Бен?»

«Ким! О боже, это такое облегчение слышать твой голос, твой настоящий голос. Я не слышал, как ты говоришь, кроме записи, с тех пор, как твой отец выгнал меня из твоего дома».

«Я сожалею об этом. Ничего не поделаешь».

«Пожалуйста, расскажи мне, что происходит. Сейчас все лучше? Он вообще успокоился? Могу я приехать? Серьезно, я могу быть там примерно через 40 минут. Сейчас суббота, и трафик не такой сильный, и я буду ехать так быстро, как нужно для того, чтобы…»

«Бен, Бен!» Ким прервала меня. «Я не могу долго говорить, и мне нужно кое-что тебе сказать».

«О, черт, извини. Заткнулся».

Она подождала немного, убедившись, что я не продолжил бессвязно болтать. Я слышал, как она глубоко вздохнула, а затем тихим голосом сказала: «Это мальчик».

Я моргнул. «Они уже могу это понять? Я думал, нельзя определить пол ребенка до шестнадцати-двадцати недель? Пейдж определенно не смогла узнать это так быстро».

«Прошло пятнадцать недель, и это, очевидно, достаточно близко. С девочками сказать сложнее, но с мальчиками… ну… у меня есть ультразвуковое фото полового члена, так сказал доктор. Я только вчера узнала».

«О боже. Это отличные новости! Мальчик!»

«Я думала, тебе следует знать. Мой отец согласился со мной».

«Твой отец согласился? Это даже лучшая новость». Я сделал глубокий вдох. «Ким… Я действительно хочу тебя видеть».

«Я знаю, что ты хочешь».

«Берт пытался держать меня в курсе, но даже он не знает всего этого. Ты почти весь день остаешься дома? Твой отец не выпускает тебя?»

«Он думает, что так безопаснее для меня и для ребенка. Мне действительно НЕ НУЖНО выходить. Все предусмотрено дома».

«Но все равно…»

«Я в порядке. Мой отец любит меня. Он защищает меня, как умеет».

«Но защита тебя не должна исключать МЕНЯ. Что, он думает, что я каким-то образом заставлю тебя споткнуться и упасть?»

Ким вздохнула. «Это… Для него важно, чтобы ты держался подальше. Ты для него угроза, не потому, что он думает, что ты опасен, а потому, что он знает, как сильно я тебя люблю. Между прочим, я все еще люблю».

«Я люблю тебя».

«Я знаю, что ты это делаешь».

«А он знает?»

«Я думаю, что да».

«Тогда почему, черт возьми, я не могу навестить тебя?»

Ким сделала еще один глубокий вдох. «Потому что он знает, что ты будешь спорить от моего имени, чтобы убедить его выпустить меня из дома или убедить МЕНЯ ХОТЕТЬ выйти из дома. Он знает, что ты будешь пытаться сделать только то, что лучше для меня, н… … ну… он тебе не доверяет».

«Полагаю, я не дал ему особых причин доверять мне».

«К сожалению, нет. На его взгляд, ты мальчик, который сначала разбил мне сердце, а затем обрюхатил меня. То, что ты попросил меня выйти за тебя, снимает некоторую остроту, но то, что я не выйду за тебя замуж, стало камнем преткновения».

«Может, тебе стоит выйти за меня замуж».

«Я не буду. Ты знаешь почему».

«По крайней мере, для начала», — сдержался я. «Выходи за меня замуж, будь счастлива, и давай вместе создадим семью».

«И что, ты разведешься со мной, когда найдешь свою вторую половинку?»

«Я, возможно, никогда не найду никого, кроме тебя».

«Ты найдешь. По крайней мере, ты будешь продолжать искать. Мне очень жаль, и я понимаю, что ты имеешь в виду, но это не брак».

Я не мог этого опровергнуть. «Что мне нужно сделать, чтобы хотя бы навестить тебя?»

«Ты не можешь».

«Что, если я приеду туда и стану на лужайке перед вашим домом, держа в руках бумбокс и играю In Your Eyes?»

Ким хихикнула. «Тогда мой папа действительно сможет получить судебный запрет. Я серьезно. Один из его лучших друзей адвокат».

Я вздохнул. «Серьезно? Это то место, где мы находимся? Я не могу тебя видеть и мне нужно ждать, пока не родится ребенок? Что, если он передумает и подумает, что я плохо буду влиять на тебя даже ПОСЛЕ рождения ребенка?»

«О, он будет».

«Но он позволит мне увидеть вас обоих?»

«Я…» - вздохнула Ким. «Я так думаю».

«Ты так думаешь?»

«Все сложно».

«Нет, это не так. Я отец. Я ЛЮБЛЮ тебя и клялся, что позабочусь о тебе!»

«Но ты не влюблён в меня. Мы оба это знаем».

«Я все еще клялся заботиться о вас обоих».

«Тебе не обязательно. Я со своим отцом».

«Он всегда будет твоим отцом. Я должен был быть твоим Мастером».

Ким вздохнула. «Прямо сейчас мне не нужен Мастер. Он у меня есть».

«Тебе нужно больше от твоей жизни, чем просто твой отец. Собирается ли он оставаться с тобой посреди ночи, чтобы сменить подгузники и накормить нашего ребенка? Собирается ли он помочь тебе удовлетворить все потребности нашего мальчика в детстве? Я понимаю, что в мире много матерей-одиночек, и я знаю, что ты была воспитаны отцом-одиночкой, но с ДВУМЯ из нас было бы намного проще воспитывать ребёнка, тебе не кажется?»

«Бен…»

«Я перееду