Друзья и родственники Уитменов приезжали поочередно, и, когда кто-нибудь из соседок или кузин появлялся на пороге, леди Гренвилл с облегчением освобождала им место, благодарная за эти краткие минуты, что могла провести одна в своей комнате.

Лоренс и Люси остались на попечении мисс Роули, и Эмили отчаянно скучала по обоим детям. Ни леди Боффарт, ни она сама не заговаривали об отъезде, и втайне тетушка Розалин была уверена, что случившееся с Кэролайн навсегда привязало ее племянницу к Гренвилл-парку. Теперь, когда две дочери Уитменов мертвы, Эмили не сможет окончательно разрушить семью, прибавить к горю родителей еще и стыд, вызванный ее скандальным побегом. Что ж, значит, останется и леди Боффарт. Она не позволит бедняжке одной справляться со всем, что выпало на ее долю.

Через неделю навестить Эмили приехала Джейн. Миссис Стоунвилль казалась такой же бледной и измученной, как и ее подруга, и некоторое время подруги просто плакали в объятиях друг друга.

– Как самочувствие леди Уитмен? И где ты находишь силы, чтобы утешать ее? – наконец, спросила Джейн.

– Дальше становится только хуже, – призналась Эмили. – Мы все более и более отчетливо понимаем, что Кэролайн никогда не вернется к нам, как и Филипп, и я даже представить не могу, что когда-нибудь наступит облегчение.

– Оно всегда приходит, ты ведь знаешь это, – мягко ответила Джейн, больше она ничем не могла успокоить подругу. – Если ты перестанешь верить в это, ты погибнешь.

– Я знаю, знаю, – леди Гренвилл всхлипнула и снова вытерла глаза. – Когда умерла Луиза, я страдала, но не так, как сейчас. Эта боль острее, она не дает мне спать, есть, думать…

– Ты просто забыла, как это происходило, дорогая, – миссис Стоунвилль знала, о чем говорила, через ее жизнь уже прошла не одна смерть. – Тогда ты была совсем юной, и горе выглядело для тебя по-другому. Ты лишилась старшей сестры, успевшей выйти замуж и отдалиться от семьи, теперь же ты потеряла младшую сестру, с которой, напротив, сблизилась в последний год, когда она выросла, к которой относилась едва ли не с материнской заботой. Это совсем, совсем другое. И лучше тебе не сравнивать свои ощущения, не примешивать к новой боли еще и старую.

– Ты права, как и положено быть, – с грустью в голосе ответила Эмили. – Хоть что-то в моем мире остается прежним – моя милая, рассудительная Джейн.

Подруга улыбнулась, но ее бледная улыбка показалась леди Гренвилл какой-то особенной, наполненной затаенной горечью. Эмили вдруг вспомнила разговор с Ричардом Соммерсвилем, случившийся, кажется, много лет назад, хотя прошло всего лишь несколько недель.

– Расскажи мне о своей новой жизни, – попросила она. – Я хочу хотя бы ненадолго отвлечься от мыслей о том, что сталось с моей семьей.

Джейн пожала плечами.

– Признаться, я думала, что перемены окажутся куда как более глубокими, – нехотя ответила она. – Но я по-прежнему провожу большую часть времени в своем доме, и компанию мне чаще всего составляет мой брат.

– Ричарду кажется, что ты несчастлива в браке, – осмелилась произнести Эмили, раз уж Джейн сама заговорила о Соммерсвиле.

– Ничего подобного, он ошибается! – горячность молодой леди подсказала ее подруге, что нужно продолжать расспросы.

– Ты знаешь, как я люблю тебя, дорогая, и как хочу видеть тебя счастливой, – с неподдельной искренностью произнесла леди Гренвилл. – Что бы это ни было, позволь мне помочь тебе, если только это возможно!

– Я не обманываю тебя! – покраснела миссис Стоунвилль. – Просто… все получается не совсем так, как я себе вообразила.

– Расскажи мне, – попросила Эмили. Не надо бы ей сейчас принимать на свое сердце еще и эту ношу, но Джейн она могла еще чем-то помочь. – Эдмунд обижает тебя? Что тебе кажется неправильным?

– Наверное, мужчины так устроены, они никогда не смогут признать нас равными себе, – Джейн досадливо поморщилась и расправила на коленях мокрый платочек. – Сначала отец, теперь Эдмунд… Каждый из них говорил мне, какая я разумная и здравомыслящая леди, как отличаюсь от многих других девушек, у которых все мысли вертятся вокруг платьев и поклонников. И я вообразила, будто мое мнение может быть важным для них…

– А оказалось, что это не так? – миссис Стоунвилль умолкла, и подруга осторожно подтолкнула ее к продолжению.

– Когда умерла Флоренс… – Джейн запнулась, и Эмили ободряюще кивнула. – Отец признал меня своей дочерью, он был горд тем, как я справлялась с делами все эти годы, почти не имея средств, и я подумала, что могла бы помогать ему, не просто когда-нибудь унаследовать его деньги, но стать помощницей, компаньонкой. Я хорошо умею считать, быстро запоминаю цифры, я не склонна доверять первому встречному… Думаю, у меня получилось бы вести не только домашнюю бухгалтерию, а делать нечто большее… Увы, такая возможность даже не пришла ему в голову, он принялся немедленно искать мне женихов, как будто я такая же пустоголовая, как все те девушки…

– Понимаю твое огорчение, но я не удивлена, – скорее, Эмили удивилась тому, как могла ее рассудительная подруга оказаться такой наивной! Неужели она всерьез решила, что мистер Несбитт позволит ей вести дела в конторе? Из всех известных ей женщин только леди Пламсбери действительно управляла своим капиталом, но это стало возможным только после того, как она овдовела и перестала зависеть от воли мужчины. К тому же ей хватало силы духа противостоять своему поверенному и настаивать на своем, если ее желания шли вразрез с его мнением. Не каждая женщина на это способна! Хотя, Джейн, пожалуй, справилась бы.

– Я смирилась, в конце концов, отец уже стар и рассуждает так, как положено человеку его поколения. Но Эдмунд! Когда он ухаживал за мной, я поверила, что смогу стать его помощницей, что он прислушается к моим советам и позволит мне хотя бы иметь представление о том, как он ведет дела! И он бы не пожалел об этом! А он даже не желает, чтобы я переехала вместе с ним в Лондон!

– Может быть, он просто еще не понял, какое сокровище ему досталось? – именно это в поведении Стоунвилля и казалось Эмили странным – как может молодой мужчина, влюбленный в свою жену, подолгу оставлять ее одну в первые же недели после свадьбы? – Ты предлагала ему свою помощь?

– Разумеется! – В серых глазах Джейн грозовым оттенком мелькнула досада. – Он каждый раз с улыбкой благодарит меня за сочувствие к его нелегкой доле и заявляет, что не станет обременять меня проблемами вроде недобросовестного клерка или нашествия мышей, уничтоживших склад зерна!

– Даже если он чересчур самолюбив и ограничен, чтобы позволить жене разбираться в делах, почему он не заберет тебя в Лондон? – Леди Гренвилл знала, что подруга не обидится, если она выскажется прямо. – Ты говорила, что мистер Несбитт не раз предлагал вам поселиться в его доме.

– Я тоже не понимаю этого, – созналась Джейн. – Его нежелание тратиться на покупку дома или поместья я всегда поддерживала, Эдмунд вложил все деньги в свое дело, и, пока Ричард неженат, в нашем доме хватит места для нас троих. Но мы могли бы поселиться в Лондоне вдвоем, как и полагается молодоженам! Отец там редко бывает, и дом пустует с тех пор, как не стало Флоренс. И все-таки Эдмунд не хочет жить там со мной! Его утверждения, что мне лучше не покидать круг друзей, оставаться в привычной обстановке, кажутся мне неубедительными. Возможно, он просто не любит меня…