С одной стороны, следственные дела арестованных «заговорщиков» никогда не были опубликованы. Отрывки из их показаний, сопровождаемые как правило тенденциозными комментариями, содержатся лишь в статье Г. Зиновьева в «Петроградской правде» от 23 ноября 1919 г. и в некоторых весьма редких ссылках на них в трудах Н.А. Корнатовского{~111~}, видимо, имевшего доступ к этим делам. Авторы книги «Чекисты Петрограда на страже революции»{~112~}, пользуясь теми же данными, взятыми у Зиновьева и Корнатовского, дополнили их лишь материалами партийного архива Ленинградского обкома КПСС. Некоторые сведения о «заговорщиках» можно обнаружить в монографии молодого украинского историка Я. Тинченко «Голгофа русского офицерства в СССР. 1930-1931 гг.» (М.: Московский общественный научный фонд, 2000){~113~}.

С другой стороны, о деятельности посланного генералом Юденичем в Петроград полковника Ю.П. Германа сказано в статье «Слава павшим» одного из офицеров разведывательного отдела штаба Северо-Западной армии, подписавшегося кодовым именем «Митрич» (см. биографию Ю.П. Германа). Статья опубликована кн. А.П. Ливеном в 4-м номере журнала «Служба Связи Ливенцев и Северо-западников». Однако никаких документов разведывательного отдела штаба Северо-Западной армии в коллекции Юденича, находящейся в Бахметьевском архиве Колумбийского университета и в архиве Гуверовского университета войны, революции и мира Стэнфордского университета, до сих пор не обнаружено. Они не упоминаются и в «Описи дел Северо-Западной армии, отправленных в Америку», составленной покойной Натальей Аркадиевной Томиловой, супругой генерала П.А. Томилова, которому генерал Юденич поручил написать историю Северо-Западной армии{~114~}.

По словам ее мужа (переданным ею автору этих строк в 50-х гг.), все дела разведывательного отдела были уничтожены по приказу генерала Юденича в январе 1920 г., перед тем как остальная часть архива (находящаяся ныне в Колумбийском университете и в Гуверовском институте в Стэнфорде) была передана адъютанту Главнокомандующего, капитану Н.А. Покотило, для доставки и сохранения на даче М.Ф. Гарденина{~115~} под Гельсингфорсом, откуда уже позже она была перевезена к генералу Юденичу в его усадьбу в Сэн Лоран дю Вар около Ниццы.

Однако среди личной переписки генерала Юденича сохранился уникальный документ — доклад И.Р. Кюрца{~116~} генералу Юденичу от 29 октября 1919 г., доставленный ему курьером, перешедшим через фронт. В этом письме-докладе содержится как частичный перечень лиц — участников совещания в этот день на его квартире на Мало-Московской улице, так и информация о подготовке восстания наряду с личными просьбами И.Р. Кюрца к генералу Юденичу. Среди участников совещания он называет прежде всего полковника Генерального штаба В.Я. Люндеквиста, ставя его на первое место.

Естественно, он не говорит о других офицерах из штаба 7-й армии, находившихся в своих служебных помещениях. Он указывает лишь, что командира 4-го подрывного дивизиона поручика Карпова заменил в качестве его помощника и доверенного по всем делам штабс-капитан Александр Иванович Лодыженский. Очевидно, он тоже был привлечен, как и другие офицеры, полковником В.Я. Люндеквистом (см. его биографию) в период, когда он занимал должность начальника штаба 7-й красной армии. Далее он перечисляет присутствующих морских офицеров из группы адмирала М.К. Бахирева: лейтенант Сахаров, лейтенант Смирнов и кавторанг Злобин. Кроме того, упоминается представитель французской разведки, «называющий себя Бажашеню»{~117~}.

Говоря о планах подготовки восстания, И.Р. Кюрц пишет, «что было принято предложение адм[ирала] Бахирева захватить все морские силы, находящиеся на Неве; для чего у него хватает сил». Очевидно, речь идет о намерении захватить линейный корабль «Севастополь».

Сообщая о силах, которыми располагает его группа, И.Р. Кюрц пишет: «Они достигают до 600 человек, но я глубоко убежден, что при малом даже успехе число это в течение нескольких часов увеличится в 6–7 раз. Могу сказать определенно, что 85% из командного состава Красной армии присоединятся к нам и увлекут с собой свои части». Он просит также предупредить войска, которые могут наступать на Карельском перешейке, что офицеры 1-й и 2-й батареи 2-й артиллерийской бригады сообщают ему, что они готовы не взрывать свои пушки, «а подождать прихода белых».

Сообщая, что на фронте под Петроградом у красной стороны 29 000 штыков, в Петрограде 6000, а на Карельском участке 4000, И.Р. Кюрц говорит об усилении ударных групп Одинцова и Харламова, прося в то же время «усилить прокламациями стык 6-й дивизии».

Помимо деловой части, касающейся подготовки восстания, И.Р. Кюрц позволяет себе обратиться к Главнокомандующему в этом письме с личными просьбами: об освобождении командира подрывного дивизиона Карпова, перешедшего к белым в Павловске и посаженного в тюрьму генералом Ветренко «на 10 дней за то, что последний, согласно моей просьбе отправился к Вам для доклада, без его генер. В[етренко] на то разрешения».

Кроме того, он обращается к генералу Юденичу и с другой просьбой: «...Перевести моего сына, кадета 6 класса из Риги, куда он попал по причинам мне совершенно неизвестным, к Вам или в Вашу армию, или же в английское консульство в Ревеле»{~118~}.

Упоминание в докладе Кюрца генерала Владимирова, которому Кюрц просит передать прилагаемые бумаги Б. (инициал нам раскрыть не удалось), говорит о том, что ему была известна роль генерала Владимирова как помощника генерала Юденича по глубокой разведке и по делам групп, готовящих восстание в Петрограде.

Необходимо отметить, что весь характер доклада И.Р. Кюрца показывает, что он был не первым и главное то, что генерал Юденич лично вплотную занимался вопросами, связанными с подготовкой восстания.

Объединенная организация Люндеквиста, Бахирева и Кюрца отнюдь не была единственной в подготовке восстания в Петрограде. Уже цитированный нами автор статьи «Слава павшим» указывает, что представитель штаба Северо-Западной армии, посланный в Петроград полковник Ю.П. Герман, вошел в связь со своим давним знакомым подполковником Георгием Ивановичем Лебедевым, занимавшим высокий пост инспектора артиллерии Петроградского военного округа (см. его биографию). Лебедев, будучи очевидно связан с лидером Национального Центра профессором В.Н. Таганцевым, был участником военного отдела этой организации, которая «сумела сколотить хорошо вооруженные и дисциплинированные отряды из кулацких элементов... численностью от 30-ти до 150-ти человек»{~119~}. Лебедев был связан также с начальником воздушной обороны Петрограда С.А. Лишиным и ведавшим автомобильным транспортом 7-й красной армии, членом революционного совета Лихтерманом. Таким образом, Герман подготовил к выступлению еще одну самостоятельную группу, располагавшую значительными силами, в частности среди артиллеристов 7-й армии с рядом активных участников-офицеров.

Один из них, командир взвода в 4-м зенитном дивизионе противовоздушной обороны Петрограда Сергей Марков «...вовлек в организацию... бывшего мичмана Н.Э. Рейтера». Рейтер предложил использовать морскую радиостанцию, где он служил, для связи со штабом Юденича в Нарве. «Для этого он вместе с Лебедевым разработал два шифра... им удалось провести три сеанса связи»{~120~}.