— Руслана, тебе плевать на наши отношения? снова проговорил парень, а я продолжала смотреть на подругу, но она молчала. Пять лет коту под хвост? Тебе не стыдно?

— Что, прости? не выдержала я и, обернувшись, уставилась на него прожигающим взглядом.

— Лия, лучше не лезь.

— Что, не лезь? Что ты сейчас сказал? Почему Руслане должно быть стыдно? злым голосом спросила я, приходя в бешенство от его обвинений.

— Потому, что достойная девушка не станет изменять своему мужчине.

— Какому мужчине?

— Мне!

— А, тебе, — вдруг ответила будничным тоном, и тут же добавила: — Ну, во-первых, Руслана никому не изменяла, во-вторых, ты еще не дорос до статуса мужчины.

— Не заговаривайся, Лия.

— Я не заговариваюсь, Женя.

— Я понял, ей деньги нужны были, видел я ее хахаля на спортивной тачке. Такие мужики только шлюх любят. А я и без бабок одну пригрел под крылом.

— Жень, тебе может нужно было не морду набить, а крылья переломать, те самые?

— Лия, а ты не много разговариваешь?

— Я разговариваю так, как ты заслуживаешь. Какое имеешь право бить девушку, тем более, с которой делил свою жизнь?

— Вот именно, жизнь делил, а она взяла и наплевала на наши отношения. То с соседом по машинам зажимается, то с богатенькими мужиками таскается. А я все глаза закрывал на это, думал изменится, а она только все больше наглеть начала.

— Знаешь, парень, тебе просто не хватает смелости посмотреть правде в глаза, — ответила я, понимая, как он слеп и зациклен на себе, — ты постоянно ревнуешь Русю, вместо того, чтобы говорить, какая она красивая, самая лучшая, вместо того, чтобы хоть раз подарить ей цветы. И ты говоришь, что ты мужчина?

— Я не могу всю зарплату тратить на нее. А то ей и свадьбу подавай и цветы. Не много будет?

— Да я никогда не хотела свадьбы! Я всегда тебе говорила, что мне главное, — быть вместе, без платья и праздника! — не выдержала и закричала Руслана, и я заметила, как по ее щекам заструились слезы.

Мне стало безумно жаль ее, ведь я, как никто другой знала, как она любит этого парня. Мне срочно захотелось ее обнять, пожалеть, укрыть от этого жестокого мира лжи и боли. Но, не выдержав, я снова обернулась к Жене, и нахмурив брови, грозно прошипела сквозь зубы:

— А ты не думал о том, что должен обеспечивать свою семью? Может давно стоило начать чем-то заниматься, помимо грузчика по ночам? А то я ведь тебе тоже могу приписать измены и может еще чего похуже? Где доказательства, что ты на складе работаешь? Может ты альфонс?

— Лучше закрой рот.

— А что, правда глаза режет?

— Лия, заткнись!

— Не смей со мной так разговаривать, Женя. Разберись сначала в себе, а потом предъявляй претензии другим! И даже не приближайся к Руслане, ты и так причинил ей много боли!

— Знаешь, Лия, пошла на *уй!

— Что-о? я потеряла дар речи, и отпустив руку подруги, сделала пару шагов к парню и размахнулась, чтобы влепить ему пощечину, но только он перехватил мою кисть.

— Я считаю до одного и ты отпускаешь ее руку, — неожиданно послышался знакомый голос, и обернувшись, я застыла взглядом на мужчине, который еще пару часов назад вызывал в моем теле дрожь.

Сейчас его лицо выражало злость и ненависть, а напряженное тело говорило о том, что он в любую минуту готов сорваться и уничтожить парня, посмевшего меня обидеть. Моей руке было действительно больно, каким бы хилым парень не казался, все-таки сил у него побольше, и теперь я могла предположить, что синяки от его захвата останутся не маленькие.

— Это что, тоже мужик этой шлюхи? да уж, видимо подбитого глаза и разбитой губы Жене было мало, раз он еще смел такое произносить.

— Я предупредил! Раз!

— Да все-все, я уже отпустил, — и он тут же отпустил мою руку, и я принялась потирать запястье, заметив на нем покраснения.

— Запомни, щенок, еще раз увижу тебя рядом с девушками, считай, ты труп!

Женя только сплюнул, и потерев разбитую губу, зло посмотрел на Руську, всхлипывающую и притаившуюся за моей спиной. А через секунду исчез за углом дома, словно и не было его здесь, да только неприятные ощущения в душе, остались после этого гаденыша.

Я, не обращая внимания на Дамира, обернулась и привлекла в свои объятия подругу. Она разрыдалась, сотрясаясь всем телом, а я пожалела о том, что не смогла ударить Женю. Он этого заслуживал. Никто не вправе обижать девушек, есть самый действенный способ поговорить спокойно и прийти к обоюдному решению. Он же поступил, как слабак, сначала ударил ее, потом еще и словесно унизил, сделал все, чтобы растоптать ее чувства и душу.

Байер дал мне время, чтобы я могла немного успокоить подругу, а потом вежливо прокашлялся, напоминая о своем присутствии. Руслана постаралась немного вытереть слезы рукой, и виновато подняла свои заплаканные глаза на мужчину.

— Спасибо, что не дали Лию в обиду, — прошептала она, и мне показалось, что по моему сердцу прошлись острым ножом. Ей больно. Очень. Ее голос об этом кричал.

— За это не благодарят! Кто он?

— Мой бывший, — ответила Руся и, найдя в сумке платок, принялась вытирать лицо.

— Урод! Тебя бил?

— Однажды

— Слабак! Если он еще хоть раз появится и начнет оскорблять, немедленно сообщите мне.

— Спасибо, — негромко произнесла я, а потом словно опомнившись, поинтересовалась: — Что вы здесь делаете, Дамир Тимурович?

— Ты выронила у меня в машине вот это, — его лицо сразу же подобрело, и он достал из кармана куртки мою пудру, но так и не отдал мне, внимательно изучая меня взглядом.

— Я бы обошлась без нее до понедельника.

— Ли, это всего лишь повод, чтобы тебя увидеть.

— Зачем?

— Хочу тебя! Видеть.

— Дамир Тимурович

— Как подругу зовут? перебил он.

— Руслана.

— Руслана, вы домой шли, или по делам?

— За покупками хотели отправиться, — шмыгнув носом, сдала она нас, за что я неодобрительно зыркнула на нее.

— Вот и отлично. Угостите меня кофе, а потом я Лию сам отвезу за покупками.

— Что?

— Хорошо, — согласилась Руслана и, развернувшись, вошла в подъезд.

— Лия, поторопись, — посоветовал мне Дамир, и пробравшись мне под куртку, положил руку на поясницу. Слава Богу, я в платье, иначе бы под кофту залез.

— Тебе идет это платье, мне нравится, — только хотела его поблагодарить, как он тут же испортил хороший момент, — но у нас на свидании я хочу видеть тебя в более откровенном.

— Дамир Тимурович, у нас с вами не будет свидания.