Простаков был весь в мыле. Он, бросив небрежно тело своего друга Фрола на топчан, снова откинул брезентовый полог и вышел на улицу. Взяв ведро, он пошел к колодцу. Набрав воды, вылил ее себе на голову и после этого только почувствовал себя более-менее сносно.

Вокруг него, словно Луна вокруг Земли, бегал Резинкин.

- Ну как, тебе полегчало? Тебе полегчало?

Здоровый, проделав колоссальный объем работы, сейчас не был склонен к разговорам. Ему бы дух перевести. И в этот момент, когда он стоял, склонившись к земле с мокрой башкой, появился «уазик».

- Еще бы две минуты…

- Заткнись, - цыкнул Простаков на Резину, потряхивая бритой головой. Крупные капли летели с его головы в разные стороны. - Мы спим, понял? Уходим.

Оба шуганулись обратно к жилищу и умерли на своих топчанах.

Холодец поставил так свою машину на стройплощадке, что свет фар освещал брезентовый полог.

Подождав, пока Мудрецкий подойдет к нему, Холодец показал пальцем на полог и одними губами произнес:

- Пошли.

Они приближались медленно, стараясь наступать на носки, чтобы ничто не хрустнуло под ногами. Холодец даже расстегнул кобуру, хотя пистолета не достал. Отбросив брезент, майор остановился.

Свет от фар осветил часть жилого помещения. Все солдаты как ни в чем не бывало спали на своих местах.

- Встать, - заорал Холодец. - Подъем!

Первым поднялся потревоженный Терминатор и с неудовольствием захрюкал и завозился в загоне.

Простаков с Резинкиным подорвались со своих мест и вытаращили на майора невинные глаза. Остальные трое продолжали лежать, словно бревна.

- Встать!

Лейтенант подошел к Сизову и потряс его за плечо. Тот открыл глаза и пробормотал:

- А, товарищ лейтенант, доброе утро. А че такое? - Он медленно сел на кровати.

Холодец третий раз раззявил пасть:

- Встать!

Теперь уже зашевелился и Ануфриев, а Фрол продолжал спокойно спать на своем месте.

- Он очень устал, - пояснил Резинкин. - Вон все за свиньей ухаживает. Спит как убитый.

Терминатор тут же подтвердил сказанное частым сопением.

Простаков подошел к Валетову, которого положили спать, естественно, в одежде, и, приподняв его, поставил спящего перед майором. Взял его одной рукой за голову, а другой за воротник и, как кукловод, приподнял голову и вновь отпустил ее. Колганчик Валетова безжизненно мотался на согнувшейся вниз шее.

- Что с ним такое? - майор подошел ближе.

Хорошо, что рядом с ним не стояла медсестра, она бы объяснила, что с ним такое.

- Устает очень.

- Так люди спать не могут, - не поверил начальник штаба, взял и сам пальцем приподнял упершийся в грудь подбородок Валетова.

Случилось чудо. Зрачки под закрытыми веками забегали, и тут Фрол открыл глаза.

- Чего, - бормотнул он, угоняя комок кадыка вниз, - надо?

- Чего мне от тебя надо? - переспросил злобно Холодец. - Ничего, иди спать.

Терминатор, разбуженный воплями начальника штаба, завозился в углу, загородка затрещала.

- Только свиньям не спится, - попытался пошутить Простаков, неловко гыгыкнул и показал рукой на хряка. - Может, ему, того-этого, бабу надо?

- Молчать! - Холодец неистовствовал. - Ануфриев и Сизов, на выход!

Потом посмотрел на Простакова и Резинкина:

- И вы двое тоже.

Построив солдат в одну шеренгу, начальник штаба пригласил для опознания медсестру. Она выбежала из машины и быстрыми шагами подошла к построившимся. Она смотрела на Простакова, потом на Резинкина.

- Эти двое, - тут же живо затараторила она, но Простаков состроил страшную рожу, и медсестра, которой этот сибиряк был не безразличен, как оказалось, осеклась и не стала продолжать. - Эти двое - это не те.

И Простаков с Резинкиным, повинуясь взмаху девичьей руки, тут же отошли в сторону. Теперь она стояла перед Ануфриевым и долго разглядывала его.

- Чего, - не вытерпел Холодец, - не узнаете, что ли?

* * *

По дороге, когда Простаков переносил на своем плече наркотов, Резинкин, освещая дорогу впереди фонарем, все время говорил о том, что медсестра действительно может опознать по фотографии и Сизова, и Ануфриева. Потом они приедут к ним на стройку и заберут обоих на губу. Впаяют лет по пять. А им дадут по годику за то, что не доложили о самоволке.

- Чего это мы должны докладывать? - не соглашался Простаков, глотая ртом воздух. - Мы у них в подчинении, а не они у нас. Сами ушли, нас, можно сказать, бросили. Пусть теперь сами и расхлебывают.

- Да нет. Ну-ка, положи его, - распорядился Резинкин, когда они миновали открытое место и вновь скрылись за деревцами.

Простаков рад был отдохнуть и тут же отпустил на землю недвигающееся тело Ануфриева, издающее время от времени стоноподобные звуки.

Размахнувшись со всей дури, Резинкин заехал с левой прямо под глаз дембелю.

- Ты чего делаешь-то? - не понял Простаков. - Че, он тебя так достал, что ли? Пользуешься случаем?

- Молчи! - огрызнулся Резинкин. - Лупи давай. Только башку ему не разнеси, здоровый. Пусть у него рожа распухнет.

Простаков заулыбался, поняв, в чем состоит идея напарника. Тем более что настучать дембелю по роже, пусть даже и находящемуся в наркотическом дурмане, милое дело.

* * *

Неудивительно, что сейчас толстопопая Лиза стояла, светила в лицо фонарем Ануфриеву и не могла разобрать, он это или не он. Простаков с Резинкиным постарались на славу и отделали обоих так, что теперь их рожи будут еще долго в два раза шире против обычного.

- Господи, - бормотала она, - что же это у них лица-то такие побитые?

- Дрались они, - небрежно бросил Алексей. - Мутузили друг друга сегодня вечером.

- Кто? Кого? - начал мычать Ануфриев.

- Заткнись! - почти взвизгнул Холодец. - Так это те или не те?

Медсестра перешла к Сизову.

- Нет, товарищ майор, извините, я не могу быть полностью уверенной. Те были какие-то другие.

Тут из недостроенного хлева вышел находящийся еще в дурмане Валетов.

- Спаситель! - воскликнула Елизавета и подбежала к Фролу. Солдатик был не в состоянии чему-либо удивляться. Она прижала его голову к своей пышной груди.

- Хорошо, - бормотал счастливчик, чья голова оказалась как на перине. - Может, мы с вами как-нибудь потом встретимся, я вот только от укола отойду.

Она тут же перестала выражать свою благодарность спасителю и отпрянула от него.