тормошить из-за какого-то пустяка, а потом выводит на философию», — князь досадливо поморщился, снял диадему и небрежно кинул на стол. Она, попав на ребро, покатилась и упала с края на пол. Инерция понесла ее дальше, но Сет на ненавистный обруч не смотрел. Звенящий звук затихающего вращения оповестил, что лежать до утра ей предстоит где-то рядом с гардеробной.

— Ты за этим ко мне воззвал? Или тебе девица приглянулась? — неожиданно сам для себя спросил князь.

— Заметь, не я это сказал, — по выражению лица отражения невозможно было что-либо прочесть.

— А говоришь, что это я лютую. Сам же сказал, что она совсем юна, — Сет практически прорычал эти слова, вплотную подойдя к стеклу. Но свежая мысль заставила его отвлечься и остыть. — Хотя, может быть у этого народа как раз в таком возрасте уже сватают. Тебе то это зачем? А мне — тем более? — князь уже совершенно недоумевал от поворота из беседы.

— Опять же, не я это сказал.

— Издеваешься? — Сет, снова выйдя из себя, пнул рукой по серебристой узорной раме так что зеркало задрожало.

— Отнюдь. — отражение равнодушно пожало плечами. Затем, после недолгого молчания добавило. — Так о чем ты хотел поговорить?

— Нет, ты точно издеваешься… — Сет отскочил от зеркала чувствуя, что еще чуть-чуть, и зарядит по стеклу уже чем-то твердым и тяжелым, и снова стал метаться по комнате. — Я пока еще в своем уме, и это ты мне по мозгам стучать начал, — упорствовал князь, все больше сомневаясь в своих же утверждениях.

— Ну да, в своем уме. Разговариваешь со своим отражением. Причем вслух. Давеча на Джастина накинулся… — в интонации отражения послышались знакомые нотки, черты самого Сета, каким он был несколько десятилетий назад. Затем отражение, как и князь ранее, облокотилось на раму, и чуть ли не прошипело. — Ему ты череп проломить хотел? Чуть не отрубил руки девке из-за старого глупого пергамента. Тебя возбудил её крик? Ты по этому пришел ко мне?

— Ой, всё… — Сету стало не по себе. Он никак не хотел соглашаться с отражением, и уж тем более, ему отвечать. Не желая продолжать разговор он лег на кровать, и накрыл ухо подушкой.

— Ты же понимаешь, что это не поможет? — ничего не выражающим голосом говорил внутренний голос. — Может проведем время вместе с пользой и подумаем, что тебя ещё действительно беспокоит? Почему мы так привязались к Багхесу? Думаешь, он же и привел сюда первую тварь?

— Снова переходишь на мы? Хорошая попытка, но нет. Нет смысла обсуждать это с тобой — ты знаешь не больше меня., — Сет отшвырнул не справляющуюся с задачей подушку, подошел к шкафчику и достал бутылку с зелёной прозрачной жидкостью.

— Опять? — отражение смотрела на Сета с некоторой долей осуждения и усталости.

— А почему бы и нет? Ты ж теперь не заткнешься в ближайшие несколько часов, — стараясь не выдавать свое смятение, Сет налил себе полный кубок.

— А ты думал, что будет с тобой, когда я все-таки замолчу навсегда? — отражение показало руками на свое тело. — Что будет дальше? Усохну до состояния мумии или начну разлагаться? Или просто испарюсь, как считаешь? Ты сможешь себя контролировать, если я не буду тебя сдерживать?

Сет поежился от этой мысли, но все-таки начал пить зеленое пойло. Настойка горькая на вкус, обжигает, но можно потерпеть. Дурман быстро начал окутывать мысли, унося вдаль все тревоги последних лет.

— Надеюсь, первыми отсохнут голосовые связки, — хмыкнул князь, возвращаясь на постель.

— Ты же знаешь, что они мне не нужны.

Надоедливый голос продолжал говорить, но Сет постепенно проваливался в тревожный сон. Он прекрасно знал, в какой момент все поломалось, и сделать с этим особо ничего не мог. Проклятые не болеют, и лечить его некому. После последнего мероприятия с порталом, энергия еще не успела накопиться и литься через край. И знать о проблеме никому не следует. Князь потихоньку расслаблялся, почти заглушив внутренний голос Отражения обрывками размышлений и воспоминаний, пока зелёный дурман не сморил его окончательно.

Глава 5. Первая встреча

Мир «Атиозес». Бескрайние Леса Грика. 5 лет до вторжения

Уже пару часов местные фейри, робко выглядывая из своих укрытий, наблюдали за небольшой компанией, появившейся рядом с лесным озером из портала.

Вид у чужаков был весьма уставший и потрепанный. Уже начавшая подсыхать серая грязь облепила подолы их длинных одежд. Местами тонкая ткань порвалась и можно было разглядеть кусочки застрявших водорослей и паутины, но путники не обращали на это ровным счетом никакого внимания. При этом они не производили впечатления бывалых путешественников: искателей приключений, торговцев, отшельников, или даже разбойников. Двое юношей ожесточенно спорили, а сопровождающие их спутники будто давали им возможность выплеснуть накопившееся раздражение.

Женщина, облаченная в кружевное платье цвета топленого молока, шлейф которого волочился на полметра по траве, стояла на самом краю берега. В озере отражались узоры с её одежды, вышитые золотистыми нитями, представляющие собой переплетающиеся ветви деревьев и цветов. Её волосы лежали длинным изящными волнами, обрамляя лицо с тонкими чертами. На светлой, лишенной морщин коже играл легкий румянец. Диадема из изогнутых золотых ветвей блестела на солнце и бликовала в водной глади, распугивая мелких обитателей озера и водомерок. Женщина почти не участвовала в споре. Она плавно похаживала, не отдаляясь сильно от своих спутников — рассматривала окрестности, будто стараясь охватить взором то, что скрывалась за линией горизонта. Периодически прикасалась пальцами к стволам деревьев и высоким травам.

У мужчины были темно-синие волосы с первыми признаками седины, и небольшая бородка такого-же цвета. Он облокотился на груду камней рядом с водоемом и, скрестив руки на груди, смотрел на свою спутницу почти не отрывая взгляд, будто пытался запечатлеть в памяти каждое её движение. Периодически он переводил внимание на споривших, и пытался приструнить одного из них. Темно-серый сюртук с золотистыми застежками выглядывал из-под черного, переливающегося цветами ночи, плаща. На поясе висела сабля. Он был готов вмешаться в любой момент, если вдруг спор перерастет в битву.

Юноши же были одновременно и очень похожи, и отличались друг от друга как солнце и луна.

— Я ещё раз повторяю — это очень тяжело реализуемая затея! Ты как себе представляешь, перетянуть через портал целый дворец? Почему нельзя захватить уже существующую крепость, а потом отстроиться заново? — юноша очень бледного, болезненного вида, с короткими серебристо-серыми волосами, среди которых были черные пряди, будто на его макушку выплеснули пузырек чернил, с нескрываемой неприязнью, и даже злобой глядел на оппонента. Левую руку он засунул в карман длинной