Три машины людей, ехали впереди. Свернули с основной трассы и окольными путями ринулись на юг. Как только Алёнка засветилась в полицейском участке, её тут же стяпали людишки. По сведениям, моя кроха с каким-то ребёнком на рухах даже заявление не успела написать, как вышестоящий чин вывел её из здания участка, усадил в машину, и целый кортеж тронулся из города.

Эта хрень не утаилась от зорких глаз Питерских бет, и они сели в три машины и серыми фордами погнали за ворами. Следом Даня Баюн, утверждающий мне, что Крылов, сучка крашенная, вовсе не опасен, и ему нужно с ним поговорить, чтобы всё выяснить, это касается не только его клана, но и всех оборотней. Ведь факт того, что Крылов уничтожал лабораторию, где была создана оборотная вакцина, не умолим. А тут вдруг решил всё вспять повернуть, выкрасть для людей регенерацию.

Три машины моих бойцов следовали за ворами и преследователями.

-Слышь, усатый-полосатый,- говорил в трубку Шестой, жилистый мужик с длинными руками.- Альфа даёт одну нашу машину, останови людей. К Питерским не лезь, они все Высшие, пришибут.

Я бы сам ему об этом сказал, вот только человеческая речь пропала. Не в силах ждать, когда нагоним смертников, я грубо, пинками выкинул с водительского сидения Восьмого и сам сел за руль. В этот раз меня никто не останавливал. Из мерса я выдавил всё, что смог. Будучи отчасти Марко, я просчитал траекторию полёта, возможное столкновение, и приблизительные последствия. Обогнав все три автомобиля Питерских вмазал боком первой, та сошла с дистанции, а потом резко притормозил, гармошкой собрав в зад своей машины двух оставшихся преследователей.

Баюн на своём внедорожнике проехал дальше, и когда я нервно выбирался из покорёженной машины, заметил, что людишек удалось догнать. Там моя Алёна, там моя кроха, и сейчас надо быстрее разобраться с бетами Питерского клана, чтобы бежать к ней.

Оборотни дружно подались в лес. На глазах у людей никто разбираться был не намерен. Я резко пригнулся, услышав выстрелы. Суки трусливые, без огнестрела никуда не ходят. В полном обороте, чёрной тварью я кинулся вперёд. Мои схлестнулись за спиной с врагом.

Их было пять. Предводитель безглазый в кровавой рубахе, на которой остался лёгкий аромат, пахло сладостями и чем-то привлекательно аппетитным. Тонкая нотка, почти неуловимая, но для моего альфа-носа запах истинной главный из тысячи. Эта мразь хапал мою кроху.

Тем временем оравой шайка кинулась на меня. Всё понятно, альфу надо убрать любой ценой. Меня достало зад отсиживать в салоне, просто оставил зверя разбираться, а Дрёма неадекватен, когда получает полную свободу.

Мой зверь не дал себя в обиду. Глупость нападавших была в том, что они решили все вместе напасть. Вокруг меня им просто места не хватало. Я ускользнул в сторону, встав с четырёх лап на две и, поймав первого из серых за заднюю лапу,  стал раскручивать Высшего, как тяжелоатлет молот. Был громила тяжёл и неподатлив, поэтому я над землёй его поднял и снёс троих. Одноглазый смог увильнуть.

Оторвав хвост, я выкинул с рёвом в сторону свою жертву, тот улетел мордой в ствол сосны, размазав свою кровь по коре в которой застревали его зубы.

Удрав от одноглазого, я мигом рухнул на тех двоих, что не успели сгруппироваться и подняться с земли. С разбега впился пастью одному в горло и, не разжимая челюсти, поднял его от земли обрушив на другого. Они  кусали меня, пытались порвать мою толстую шкуру. Ранили, но не серьёзно. Прокушенное горло перестало трепыхаться, третий погиб мгновенно от удара между глаз острыми когтями, что проломили кости черепа, другому я свернул морду. Возвысился над трупами, слыша, как скулит тот, что поцеловал сосну.

Виляя хвостом, я скалился на одноглазого. Вот они городские шкуры, ничего не умеют.

Серая шерсть дыбом, горел один жёлтый глаз, с клыков его стекала слюна. Я не буду ему устраивать допрос, мне главное, чтобы сейчас Баюн обезопасил мою кроху, а там она сама захочет, расскажет, почему у беты Питерского клана один глаз.

Серый кинулся вперёд. Он уже почти нагнал меня, оттолкнулся от земли, чтобы в полёте меня настигнуть. Моя реакция лучше, однозначно. Я рванул вперёд, оказавшись под врагом в момент его полёта, проехался по брюху своими когтями, которым медведи позавидуют.

Всё произошло в мгновение ока. Одноглазый упал на трупы соратников, пытаясь собрать в кучу свои кишки, что вываливались из порванного брюха.

Я осмотрел место боя, мои справлялись. Поэтому, не тратя время, вдоль дороги по лесу, я кинулся со всех лап догонять другое поле боя, там, где Баюн отвоёвывал мою девочку.

Мою сладкую, пахнущую сдобными булками и вкусной ванилью. Мои шёлковые волосы, мои стройные ножки, мои полные грудки. Мою, мою кроху. Я так её люблю, я так её хочу, что зверь ломал кусты, нёсся вперёд, не ведая преград. Сделал приличный разгон и сиганул через канаву на дорогу, обернувшись человеком в прыжке. На ноги приземлился и вынужден был присесть, чтобы сохранить равновесие.

Люди уже были обезврежены, на обочине валялся мужчина за сорок. На нём был красивый серый костюм, его светлые волосы с сединой были растрёпаны. Он барахтался в дорожной пыли, прижимая жилистые руки к шее и скулил от боли.

Пахло кровью. Кровью Алёны. Я бы разнёс тут всё, и всех бы изничтожил, но кроха была жива. Ранена, но жива.

Ситуация всплыла перед моими глазами. Алёнка защищалась и укусила человека в шею, тот пырнул её в бок ножом пару или тройку раз. Оружие преступления валялось на дороге. Задел важные органы, думаю печень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девочка умирала, поэтому Баюн разделся по пояс, стащил с моей крохи одежду и прижал к своему телу, отдавая часть регенерации Алёнке. Её тело оборотное, будет жадно пить жизненную силу из крепкого мужского тела. Данил поступил правильно, он спасал ей жизнь, но вид моей голой жены – первозданный нагой вид с натянутыми на него трусиками, прижатый к широкому торсу чужого мужика, меня довёл до ручки. И всё бы ничего, если бы я не уловил эту поганую фразу котика – ублюдка: «Я мечтал об этом, с тех пор как увидел тебя в ВИП-ложе Каскада…».

Он, сука, мечтал прижать титьки моей жены к себе, и теперь мурлыкал полуживой Алёнке прелестные гнусности.

Я посмотрел на человека под своими ногами. Это бывший дружок Данила. Я его, кстати, тоже узнал. Десять лет назад Дрёма вырвался на свободу и вырезал целый клан. Альфа того клана Леший пригрел этого журналиста, держал, как собачонку у своих ног, пользовался его пронырливостью и связями среди человеческой расы. В связи со смертью клана, Крылов остался не у дел и видимо умом тронулся, раз перешёл мне дорогу.