«Поскорей бы», – повторяла Валя и захлопывала тетрадь.

Отдельным пунктом у нее значились расходы на похороны. Валя копила и откладывала каждый месяц. Смерть матери ей была очень нужна – расплатиться побыстрее с расходами и выгадать остаток на покупку инструмента. Ведь это невозможно – бегать по ученикам. Лучше пусть к ней домой приходят. Соседи, конечно, крик поднимут, но ничего – поорут и успокоятся. Но это станет возможно только после смерти матери. Помимо инструмента – старое Валино пианино, еще ученическое, списанное из музыкалки, было давно выброшено, – ей требовалось пространство. Мало того, что коммуналка, стены деревянные, так еще и комната одна. Да, большая, двадцать квадратов, а что толку-то, если мать лежит у окна. А вот после смерти можно будет выставить материнскую кровать, поставить к стенке инструмент и принимать учеников. Можно и шкаф развернуть, который отгораживал Валину половину комнаты. А вместо шкафа поставить ширму или повесить занавески. И получатся как будто две полноценные комнаты. Да и о личной жизни можно будет задуматься. Не приведешь ведь мужчину в комнату, на узкую кровать за шкафом, когда рядом лежит умирающая старуха. И Валя расписывала в своей тетради, перелистнув несколько страниц, как купит тахту, ширму и заведет себе личную жизнь. «Поскорей бы», – говорила она матери. Ведь всем понятно, что невеста с собственной жилплощадью, да еще сирота, очень выгодная партия. Проще замуж выйти. А со своим закутком и больной матерью она никому не нужна. Да самый завалящий жених сбежит. Но завалящего Вале было не нужно.

После очередного вечернего зачитывания списка расходов и традиционного заклинания «Поскорей бы», Валя пошла спать и спала на удивление спокойно. Утром встала, позавтракала, отметила, что погода хорошая, можно и туфли обуть. Достала туфли, начистила их и походила по коридору, проверяя – не жмут? Только после этого подошла к матери. Врачи сказали, что умерла она еще вечером, скорее всего, во сне. И это хорошая смерть, спокойная.

Валя радовалась, что рассчитала все правильно – скопленных денег ей хватило и на похороны, и на инструмент, и даже на тахту осталось. Спасибо, соседи скинулись, кто сколько мог. И план ее отлично работал – она все переставила, передвинула и завела частных учеников. Из администрации уволилась и стала работать в музыкалке на полной ставке. Соседи поскандалили, но не сильно: а что делать девочке? Одна осталась. Жить ведь на что-то надо. Чтобы иметь больше учеников, Валя ставила детям тройки по специальности и говорила обеспокоенным мамашам, что подтянет дополнительно. Потому что ребенок-то, безусловно, талантлив. Мамаши покупались на жалкую лесть, и у Вали появился стабильный частный заработок.

Следующим пунктом в ее списке значилось замужество. Непременно удачное и по возможности быстрое. В Валиной схеме не было пункта о мучениях, сомнениях, страданиях, безответной, да и вообще о какой бы то ни было любви. И самое удивительное – у нее не было никаких сомнений, что все будет так, как она запланировала.

То ли мысли действительно материальны, то ли Валя так точно отправила запрос во вселенную, но жених действительно появился быстро, не заставив себя ждать. И именно такой, какой требовался. Москвич, студент последнего курса экономического факультета. Да еще и имя – Виктор – всегда нравилось Вале. Победитель.

В город Заокск Виктор попал случайно, как случайно оказался на грандиозной пьянке в общаге. Однокурсники решили отправиться на рыбалку, Виктора брать не собирались, но только он был счастливым владельцем «Жигулей» – родители подарили – и единственным трезвым в компании. Так что Виктора привело к Вале само провидение, учитывая то, что они заблудились, свернули не на ту дорогу.

На реке разбили палатку, нажарили шашлыков, выпили и завалились вповалку спать. Когда проснулись, пытались понять, где находятся и как река-то называется. Валя пришла на берег пешком – за компанию с подругой. Та умоляла: будет ее ухажер с другом, и нужна еще одна девушка. Не понравится, уйдем. Вот на этом берегу и произошла судьбоносная встреча. К Вале подошел Виктор и спросил, как называется река и город. Валя фыркнула, но сразу разглядела в молодом человеке проезжего молодца – явно москвич, джинсы, ботинки модные, белые. Разговорились. Две компании тем временем объединились и пили уже совместно. Валина подруга кокетничала с москвичами, ее ухажер наливался кровью, все плавно шло к традиционной драке.

– Отвези меня домой, – попросила Валя.

И Виктор сел за руль. Так она поняла, что выиграла свой приз – именно ему принадлежала машина, а это кое-что да значило.

Виктор остался у Вали. Все случилось так, как она и запланировала, – большая тахта, никто не мешает, пианино у стены, все чистенько, красивенько. Да, коммуналка, но соседи сидели тихо и утром Вале не сказали ни слова. Наоборот, соседка даже яйца для нее оставила – мужика накормить. Как выживать-то без мужика? И правильно. Красоты нет, денег нет, так пусть хоть одним местом завлекает. Глядишь, и найдется дурак, которому много не надо.

Были ли у Вали мысли, что Виктор уедет и больше о ней не вспомнит? Нет, поскольку и в ее плане такого пункта не значилось. Утром она пожарила Виктору яичницу и спокойно спросила, когда свадьба. То ли провидение было в то время на ее стороне, то ли вселенная обалдела от таких наглых заказов, но Виктор не сбежал в тот же момент. Он пожал плечами и сказал, что нужно съездить домой, сообщить родителям, и можно будет устраивать свадьбу. Наверное, ждать придется после подачи заявления, но это же месяц-два – не больше. Да, еще выпускные надо сдать и диплом получить. Но это совсем скоро.

Вале это показалось разумным. Виктор приезжал к ней каждые выходные. Валя его ждала, работала, копила деньги на свадьбу, что было занесено отдельным пунктом в ее тетрадь доходов и расходов. Она не мечтала о роскошном свадебном платье, наоборот, собиралась сшить на заказ – такое, чтобы потом можно было надевать по торжественным случаям и на экзамены в музыкалку.

Виктор нравился ей все больше. Он оказался честным, держал слово, никогда не приезжал с пустыми руками – то цветы, то конфеты. С соседями был вежлив, здоровался, хотя Валя видела – к коммуналкам он не привык, стесняется, по стеночке пробирается, говорит чуть ли не шепотом. Конечно, живет на всем готовом с родителями, ни забот, ни трудностей. Валя ждала, что Виктор познакомит ее с родителями, но он все откладывал. Но и это ее мало тревожило, ведь все шло по ее плану – платье сшила, туфли купила. Заявление в загс было подано – в Заокске. Валя рассудила трезво: какая разница, где подавать и расписываться, печати везде одинаковые. Виктор спорить не стал. Следующий пункт плана был выполнен – дата назначена. После подачи заявления Виктор прямо на ступеньках сообщил Вале, что его отец договаривается о его распределении, включает связи. И, возможно, если все получится, то его могут отправить аж в Париж. Но даже если не Париж, то Москва ему гарантирована. Валя тогда почувствовала себя очень счастливой – как же правильно все рассчитала, какого жениха себе подобрала. Да, так все и должно быть. У нее только так и будет.

Ее жизненный план впервые дал сбой, когда родители Виктора наотрез отказались знакомиться с невестой и потребовали немедленно забрать заявление из загса. Его выбор они сочли пьяной мальчишеской выходкой и совершенно не собирались принимать в семью какую-то сироту из Заокска. Где хоть этот Заокск находится? Там же, где речка Вобля? Вот это правильное название – очень характеризует поступок Виктора. Но покорный и послушный до сего момента сын сказал, что женится, и точка.