– Имя, Сэм. Ваши женщины находятся на пороге смерти.

Я бросаю взгляд на камеры Рейчел и Карен. Он прав. Они почти не двигаются и не издают звуков.

Я набираю имя террориста – и тут же слышу, как вакуумные насосы прекращают работу.

Следует небольшая пауза. Возможно, они сверяют имя с каким-нибудь списком. Теперь мне наплевать на коды. Я смотрю на камеры женщин и молю бога, чтобы с ними было все в порядке.

Наконец голос раздается вновь:

– Благодарю вас, Сэм. Это хорошее начало. Мы довольны. В самом деле, мы так довольны, что готовы предоставить вам еще один шанс спасти одну из женщин.

– О чем вы говорите? Я дал вам код.

– Это в прошлом, Сэм. Настало время делать выбор.

Сердце гулко бьется в моей груди. Если бы я не сидел, то определенно упал бы на пол.

– Нет… нет! – кричу я, запинаясь. – Послушайте, я дам вам коды… и имена. Я даже помогу вам ограбить моих клиентов. Я сделаю все, что вы захотите. Но, прошу вас, отпустите их. Они ни в чем не виноваты. Они не сделали вам ничего плохого. Пожалуйста. Я в вашем полном распоряжении и сделаю для вас все, что скажете. Отпустите их.

– Сэм, ваше красноречивое выступление весьма трогательно, хотя и несколько утомительно. Мы будем закачивать немного воздуха в их камеры каждый раз, когда вы будете выдавать нам очередной код.

Я быстро ввожу коды и имена, время от времени бросая взгляд на женщин. Они все еще лежат на полу своих камер. Я не вижу никаких движений и не слышу звуков дыхания.

– С ними все в порядке?

– Им очень повезло, – отвечает голос. – Еще минута, и у них в мозгу могли бы произойти необратимые разрушительные изменения.

Проходит полминуты, прежде чем Карен начинает шевелиться. Спустя пару секунд слышится крик Рейчел. В течение следующих нескольких минут их обеих рвет. Потом они начинают плакать. Действия и реакции двух женщин практически являются зеркальными отражениями друг друга. Наконец я слышу голос Карен:

– Сэм… ты в порядке?

Мне хочется провалиться сквозь землю. Эта восхитительная богиня, которую я заманил в постель, которую предал, которая только что едва не умерла из-за моей жадности, искренне беспокоится обо мне. Рейчел, напротив, молчит. Она сидит в углу своей камеры, обняв колени. Ее лицо покрывает бледность. Такое впечатление, что ее вот-вот опять начнет тошнить.

– Ваши женщины, похоже, пришли в себя, – говорит голос. – Я дам им несколько минут, чтобы они собрались с мыслями.

– О чем вы говорите? – спрашиваю я.

– Настало время выбирать, Сэм. Мы даем им шанс вымолить себе жизнь. Сегодня вы выступите в роли бога. Выслушаете их, а затем решите, кто из них останется в живых.

Рейчел и Карен кричат, протестуя. Пока они просят нашего главного тюремщика пересмотреть его решение, я чувствую, как мне что-то сдавливает грудную клетку, как будто вокруг меня обвивается гигантский питон. Я смотрю на своих женщин и не верю, что все это происходит в реальности. Мне не верится, что эта история зашла так далеко. Сердце не умещается у меня в груди. Я чувствую, что достиг предела. Этого нельзя допустить. Необходимо что-то сказать или сделать, чтобы остановить это безумие.

– Убейте лучше меня, – говорю я.

Обе женщины замолкают. Воцаряется полная тишина. Похоже, голос обдумывает мое предложение. Пролетают секунды, и я размышляю, не подошла ли моя жизнь к концу. Будучи одним из самых эгоистичных людей на свете, я поразил самого себя, предложив свою жизнь взамен жизни других. Это правильный поступок, хотя до сих пор моя жизнь едва ли складывалась из правильных поступков.

Тем не менее я настроен решительно. Я скорее умру, нежели приговорю к смерти любимого человека.

В динамике вновь раздается голос:

– Очень жаль, Сэм. Нам больше нравится другой вариант. Женщины, в течение нескольких минут успокойтесь и соберитесь с мыслями. Мы бросим монету, чтобы определить, кто будет первой. У каждой из вас будет одна минута, чтобы убедить Сэма в том, что он должен выбрать вас, а не другую.

Главный тюремщик отключает микрофоны женщин. Несколько секунд они смотрят друг на друга, а я тем временем пытаюсь представить, что творится в их головах.

До недавнего времени Рейчел считала, что она замужем за преданным, трудолюбивым, успешным человеком. Да, за последние полгода или около того она все больше отдалялась от меня, но наши отношения не охладели до такой степени, чтобы мы чувствовали необходимость говорить о них. Другими словами, мы не созрели для визита к консультанту по вопросам семьи и брака. В целом, ее жизнь была стабильной, предсказуемой и вполне удовлетворительной. Но в этот последний день она пережила тяжелые испытания. За этот короткий промежуток времени ее похитили, избили, заставили раздеться, угрожали ей. Она узнала, что ее муж изменяет ей, и встретилась с «другой» женщиной. Ее чуть не задушили до смерти, а теперь она вынуждена умолять меня, чтобы я пощадил ее, – меня, человека, который явился причиной всех этих ужасных событий, произошедших с ней.

Благодарение богу, она еще не знает о смерти своей единственной сестры.

И это тоже моя вина.

Для Карен Вогель этот день тоже не был веселым пикником. Эта необыкновенная красавица полюбила человека, которого считала преданным, состоятельным и холостым. Она доверилась мне, легла со мной в постель – и обнаружила мертвое тело в багажнике своего автомобиля. Ее похитили, ей угрожали, и она узнала, что состоит в связи с женатым мужчиной. Она встретилась с моей женой, едва не погибла и теперь вынуждена просить меня сохранить ей жизнь – меня, человека, который явился причиной всех этих ужасных событий, произошедших с ней.

Рейчел отворачивается от меня первой. Она подходит к холодильнику, вынимает из него бутылку с водой и жадно пьет. Это, должно быть, представляется Карен хорошей идеей, поскольку она делает то же самое. Несколько секунд Рейчел испепеляет меня взглядом, прежде чем вернуться к задней стене – видимо, это место кажется ей наиболее предпочтительным, – и опирается на нее спиной. На ней все еще тот самый костюм, в котором она ходит на работу – из легкого черного итальянского твида с жакетом с воротником шалькой. Если бы она стояла прямо, край ее юбки располагался бы примерно двумя дюймами выше колен. Но она сползает вниз по стене и снова принимает прежнюю позу, обняв колени на уровне груди. Сейчас не время для соблюдения приличий, и мне не до того, чтобы замечать это, но она ненамеренно демонстрирует свои трусики. Может быть, я замечаю это из-за фотографии, виденной мною сегодня – или вчера, или когда бы то ни было. Они использовали манекен в черных трусиках и белом бюстгальтере с инициалами Карен. В свете последовавших событий можно только удивляться, зачем им было нужно так утруждать себя. В чем заключался смысл фотографии? Вероятно, я никогда не узнаю об этом.