Поэтому вечером, в совещательной комнате все того же бара-подставы, Каретников был полностью удовлетворен, приветствуя новобранцев – лейтенантов Муромова и Капелыцикову.

Пятерка привычно разместилась за столом, и все сидели мрачные. Место погибшего Нельсона пустовало, наводя на тягостные напоминания. Отсутствие за столом Чайки тоже, признаться, не радовало.

Торпеда в достаточной мере пришел в себя, но был все еще бледен. Магеллан держался бодро, но немного прихрамывал. Лица Флинта и Мины ничего не выражали; оба молча потягивали пиво.

Внизу, под ними, глухо звучала музыка, то и дело доносились пьяноватые выкрики вперемешку с ненатурально задорными призывами диджея.

Когда вновь прибывшие офицеры вошли, Посейдон встал им навстречу:

– Прошу к столу.

Все обменялись рукопожатиями, после чего ненадолго воцарилось молчание. Новичков оценивали.

– Ну что, покрестим сразу? – обратился к «Сиренам» Посейдон.

– Только «Нельсон» не вариант, – сказал Флинт.

– Отныне вы «Сирены», – объявил новичкам Каретников. – Надолго это или нет – не знаю. Но даже если и всего на пять минут, то вы ведете себя как «Сирены» и мыслите соответственно. У всех нас есть оперативные псевдонимы – не красоты ради, как понимаете. Я Посейдон. Это Мина, это Флинт, Торпеда, Магеллан. А если уж у нас есть Флинт, то как вы смотрите, товарищ Муромов, на то, чтобы побыть пиратом и впредь именоваться, скажем, Сильвером?

Долговязый и обманчиво нескладный Муромов усмехнулся:

– Сильвер был одноногий... Инвалид.

– Зато стоил десятка здоровых.

– Да какие могут быть возражения? Если группа решит... Сильвер так Сильвер. Мне нравится.

– Договорились, отлично. Ну а вы, товарищ Капельщикова, – как насчет Русалки? Или Нимфы?

– Я предпочла бы стать Медузой, – отозвалась товарищ Капелыцикова.

– Ради бога. А почему, если не секрет?

Вместо ответа лейтенант Капелыцикова перехватила взгляд Посейдона и уже больше не выпускала, пока тот не дернулся и не отвел глаза.

– Да, понимаю. Вы и в самом деле Медуза. Правда, скорее, не из водной стихии, а из античной мифологии.

– Сирены, кстати, тоже существа сомнительные в смысле реального существования. Как, впрочем, и всемогущий Посейдон.

Флинт слегка улыбнулся – очевидно усомнившись, в свою очередь, в собственной реальности. У Мины на этот счет никаких сомнений не было.

– Хорошо. Добро пожаловать в отряд, Медуза и Сильвер. Вас ввели в курс дела, сообщили подробности?

– Никак нет, – новички ответили почти хором.

– Отставить официоз. Иначе на нем и засветитесь. Все эти «никак нет» придется забыть на неопределенное время. Но это, конечно, не означает упразднения обычной дисциплины. В действительности она у нас даже жестче той, к которой вы привыкли. Но при этом мы – одна семья.

– Понятно, – не без некоторого усилия сказала Медуза, соскальзывая с запретного официоза.

– Тогда начинайте входить в курс дела прямо сейчас. Вместе с остальными... Итак, нам предстоит приятная командировка в прекрасный город Париж. Мечта идиота. Кафешантаны, бутики, Монблан и так далее. Если выдастся возможность, мы посетим там чудесный музей д'Орсе и полюбуемся полотнами импрессионистов. Но это произойдет лишь в том случае, если мы перед этим успешно посетим особняк, расположенный неподалеку, где осмотрим некий сейф или что-то в этом роде.

Медуза, как школьница, подняла руку:

– Можно вопрос?

– Можно.

– Почему не посетить музей перед особняком? Я так понимаю, что мы поедем под видом туристов. Вполне естественно сначала пойти и посетить музей... а походя оценить особняк снаружи.

Посейдону понравилось, что она ничего не спросила ни о жителях особняка, ни о сейфе, ни о надобности его осмотра.

– Возможно...

Тут вмешался Торпеда, задав вопрос: с какого вообще рожна водоплавающим «Сиренам» лезть в особняк?

– Это сухопутная операция...

То же самое Посейдон недавно говорил Клюнтину.

– А тебя что, Торпеда, никогда не учили штурмовать наземные объекты? Те же базы, например?

– Так то с моря...

– Вот и мы пойдем с моря. С реки. Этот особняк, как мне сказали, настоящая цитадель. В нем обосновался старый нацист Валентино Баутце. Он уже одной ногой в могиле, но продолжает отравлять воздух. В сейфе у него какие-то важные документы, которые и являются предметом нашего интереса. С суши цитадель брать нежелательно, поднимется кипеж. Поэтому мы пойдем с Сены.

– А данные предварительной разведки? – спросил Магеллан.

Ну вот, все как по нотам. Стандартные вопросы... Что ж – на них будут соответствующие ответы.

– Их нет, – повторил Посейдон слова генерала Клюнтина – в точности, вплоть до соблюдения генеральской интонации.

Магеллан поджал губы.

Сообразительный парень.

– Когда выступаем? – осведомился Мина.

– На подготовку нам дали сутки. Так что все основные моменты придется, видимо, анализировать уже прямо на местности.

Магеллан меланхолично продекламировал:

– Ночь. Улица. Фонарь. Аптека...

– Да, – кивнул Каретников, – у тебя правильные образы. Ночь и улица. Правда, не улица, а набережная Анатоля Франса, но это несущественно. Мы не поэты, чтобы выдерживать размер.

– Это круто, – заметил Мина. – Вроде бы и пустячок, зато в центре Парижа, да ночью, да под воду, с оружием, в речку...

– С моста Александра Третьего, – усмехнулся Магеллан.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Флинт. Через коллектор пойдем?

– Именно, – кивнул Посейдон.

– Коллекторы с домами не сообщаются, нельзя не отметить, – задумчиво произнесла Медуза.

– Ну не коллектор – что-то же там есть наверняка. Через это и войдем.

– Если диаметр позволит... Иначе нужно посылать туда отряд мутантов размером не больше крыс...

– Хреново все же без разведки, – не удержался Магеллан.

– Если там цитадель, то они не дураки, – сказал Торпеда. – Наверняка предусмотрели и такую возможность. Стоки тоже укреплены, зуб даю.

– Оставь свой зуб себе. Ясный пень, что они и там наворотили, – не стал возражать Посейдон. – Потому-то нас и посылают, я думаю. Это наша задача – справляться с такого рода трудностями. Важно, чтобы снаружи было тихо. А то, что со дна окажется не легче, – это понятно и ежу.

– Решетками все забрано, – впервые подал голос Сильвер.

– Что нам решетки? – презрительно хмыкнул Мина. – Вот что там дальше – это куда интереснее.