— Отличный удар. Много, наверно, тренируетесь.

— Стараюсь держать себя в форме, все-таки молодая жена, — ухмыльнулся Павлов, затем крикнул охраннику: — Вася, транспорт давай.

Спустя две минуты мы уже ехали по полю для гольфа в небольшом открытом электромобильчике. Сзади, на специальном месте, рядом с клюшками и сложенным зонтом стояла корзина с фруктами. Там же находились и остальные припасы. Плетеную мебель охранник приторочил на специальные крючки к заднему борту.

— Хотите, значит, услышать о конкуренте? — вспомнил ювелир. — Ничем не примечательный человек. Раньше работал мелким чиновником в администрации области, в комитете по недрам и природопользованию. Кличка — Интеллигент. В девяносто пятом там всех посадили и разогнали с приходом нового губернатора. И этот мой знакомый отправился, так сказать, на вольные хлеба. Несмотря на небольшой пост, он успел заиметь обширные связи везде, где только можно. Кто-то из знакомых с Урала подсказал, чем можно заняться, вот он и занялся. Профиль — цветные камни: сапфиры, рубины, александриты. Весь товар идет из-за границы: Африка, Мадагаскар, Индия, Колумбия. Сбывает большую часть товара здесь, в стране, на внутреннем рынке. Я, например, в отличие от него, делаю упор на отечественное сырье — якутские алмазы, переправляю их в Европу, и поэтому мы с ним как бы не пересекаемся. Я даже сам закупаю у него часть сырья. В общем, проблем не было. А недавно я узнаю, что он собирается открыть сеть ювелирных магазинов и мастерскую. Я встретился с ним и намекнул, что Тарасов слишком мал для двух предприятий такого типа, предложил оставить все как есть. Он отказался и посоветовал не препятствовать ему в деле. Звучало это как угроза. Не успел я как следует обдумать адекватный ответ, и случилась эта хренотень с собакой. Тут уж невольно начнешь задумываться.

Электромобиль остановился рядом с местом, где лежал запущенный Павловым мячик. Ювелир ловко спрыгнул на траву и засеменил к нему с клюшкой наперевес. Бить сразу он не стал. Походил вокруг, послюнявил палец и проверил направление ветра. Попримерялся и так, и сяк. Выбравшись из электромобиля, я подошла к нему.

— Теперь смотрите, — громко объявил Павлов. Широко размахнулся и со всей силы ударил по мячу. Тот в мгновение превратился в белую точку на небе. Мы проводили мяч взглядом до места падения — площадки у холма, рядом с лесом.

— Как звать вашего конкурента? Фамилия, адрес и все, что о нем известно, — спросила я и тут же пояснила: — Хочу его проверить.

Ювелир перестал улыбаться, лицо стало серьезным, а взгляд — озабоченным.

— Проверяйте, но аккуратно, — предупредил он, машинально поглаживая клюшку, — помните про большие связи этого человека и про возможные нежелательные последствия.

— Я все понимаю, не переживайте.

Судя по выражению лица, мое обещание не слишком вдохновило клиента. Молча мы дошли до автомобиля. Павлов отдал клюшку охраннику и повернулся ко мне:

— Хорошо, записывайте его координаты. Но напоминаю, ведите себя с ним хорошо. Мне не нужен передел сфер влияния и разного рода разборки.

Я аккуратно занесла в записную книжку все данные. Звали драгоценщика Карпушкин Игорь Анатольевич. Жил в однокомнатной квартире в хрущевке на пятом этаже на окраине Комсомольского района, за которым закрепилась дурная слава тарасовского Гарлема. Меня немного удивило — чего воротила преступного бизнеса забыл в гетто. Там и на улицу-то выйти страшно. Совсем не место для богатого человека. С его деньгами надо жить в пентхаусе какой-нибудь высотки на берегу Волги или в собственном особняке в живописном месте, но никак не в «Комсе» — так именовался Комсомольский район в молодежной среде.

— У него охрана, сигнализация есть? — уточнила я.

— Не знаю, я у него дома не был, — пожал плечами Павлов, забираясь в электромобиль. — Мы встречались на нейтральной территории, в ресторане «Русский стиль». Даже если б он меня пригласил к себе, я бы все равно не поехал. В Комсомольский даже милиция соваться боится, а «Скорая помощь» приезжает только в крайних случаях в сопровождении машины ДПС. Интеллигент утверждает, что ему там спокойно и никто не достает. Шпана знает про его крышу. Рисковать жизнью желающих нет. Я своих людей не подсылал к нему, наблюдения за квартирой не устанавливал, так как их мгновенно бы просчитали. Любой чужак в «Комсе», что голый в церкви. Кроме того, Интеллигент осторожный, как черт. Не знаю, как вы к нему подберетесь.

— Мои проблемы, — буркнула я и плюхнулась рядом с Павловым на сиденье, обтянутое мягкой кожей.

Мерно загудел электропривод. Охранник вывернул руль, автомобиль вздрогнул, затем покатил вперед, огибая холм.

— У меня есть план, — начала я, убрав мини-компьютер в карман спортивных брюк, — вы даете мне парочку ценных камней и имя человека, который бы мог посоветовать мне обратиться к Карпушкину, скажем, мелкий перекупщик, которому камень окажется не по карману. Я встречаюсь с Карпушкиным, и он во всем добровольно сознается.

— Начнем с того — на хрена ему вам исповедоваться, — язвительно спросил ювелир.

— С того, что я умею слушать, — отшутилась я и добавила: — У меня имеются средства разговорить человека. Он даже помнить ничего не будет. Так что с этим все в порядке.

— Вы не знаете этого бизнеса, — покачал головой Павлов, — серьезных драгоценщиков по стране не так уж много. Все хорошо знают друг друга и поддерживают тесные связи. Просто так с улицы к ним не заявишься, а Карпушкин не будет слушать рекомендации какого-то мелкого перекупщика, как вы выразились. Если вы будете к тому же светить редким камнем, он сразу заподозрит подставу. Подойти к нему вы сможете лишь от меня, а я не собираюсь вас рекомендовать, потому как в любом случае есть шанс, что вы проколетесь.

— Не проблема, тогда надо, чтоб он сам на меня вышел, — сказала я, будто о чем-то обыденном, — потолкаюсь в местах, где идет перепродажа ювелирных ценностей. Буду изображать богатую покупательницу.

— Это может сработать, — согласился Павлов, потом спохватился: — Погодите, как вы ее будете изображать? Уж не собираетесь ли вы сорить моими деньгами?

— А по-другому нельзя, — пожала я плечами. — Выбирайте — богатство или жизнь.

— О каких суммах идет речь? — бесстрастно спросил Павлов, смирившись с неизбежностью. — Надеюсь, они не выйдут за разумные пределы?

— Надежда умирает последней, — хохотнула я. Чтоб не травмировать психику клиента больше, чем нужно, напустила на себя серьезности: — Обещаю, по миру вас не пущу. Надо только пыль в глаза пустить. Двадцати тысяч долларов на первое время будет достаточно. Десять перечислите на счет, который я укажу, еще десять я возьму наличными.

Павлов и бровью не повел. Уткнувшись в свой сотовый, он буркнул:

— Деньги получите чуть позже. Если что-то еще надо, то не стесняйтесь.

— Угу, — кивнула я и незаметно посмотрела в экран его телефона. Не спеша, ювелир листал картинки, идущие с камер наблюдения. Остановился на картинке Татьяны, уснувшей у бассейна в шезлонге с какой-то книжкой в руках. Одета девушка была только в нижнюю часть персикового бикини. На его губах заиграла счастливая улыбка. — Она такая красивая.