На другом краю лужайки стояли две тяжёлые расписные тумбы в человеческий рост. Между ними был туго натянут стальной канат. Внутри опор прятался механизм, позволяющий натянуть трос, как струну. По канату спиной к Котёнку шла девочка в тёмной кофточке и пёстрой юбке, сшитой из цветных ромбов. С распущенными светло-пепельными волосами. В одной руке она держала огромный лёгкий бубен. Балансировала им, как веером, и встряхивала в такт своим шагам. Она не просто шла, а танцевала. Но другой музыки, кроме тихого звона и эха бубна, сейчас не было. Не дойдя до соседней тумбы, девочка развернулась на носочке, чуть присела в реверансе и пошла обратно.

– Ты уже здесь?! – изумился Котёнок. – Когда успела?.. Не знал, что ты так умеешь! Здорово! А что ты так оделась? Будешь выступать с ними? Или хочешь вообще сбежать из дома?

– Ты меня с кем-то путаешь, да? – весело спросила сверху юная артистка.

– Лиска, хватит шутить! Слезай! – рассердился Котёнок.

Девочка звонко рассмеялась. Так же, как сделала бы на выступлении. Взмахнула руками, раскачалась на канате вверх-вниз, подпрыгнула и… только что стояла, уже сидит, изящно балансируя на проволоке боком, качает ножкой в балетной туфельке. Ударила в бубен и кувыркнулась, держась за трос. Легко соскочила на землю. Бубен болтался на руке, привязанный за петлю. Она забросила его на тумбу и подошла к Котёнку.

– Мы правда так похожи с твоей подружкой? – недоверчиво прищурилась, склонив голову набок. Ну, Лиска!

Но принц всё яснее, с ужасом, смешанным с изумлением, убеждался, что это чужая девочка. Совсем не Лиска!

У акробатки такие же волосы, как у его сестры, может, чуть более пепельные, но на концах они подстрижены неровно, лесенкой, и кажутся пышнее. У неё точно такое же лицо, только ещё худее, с более острыми треугольными скулами, подкрашенными румянами. Губы и брови той же формы, но ярче из-за краски.

Котёнок много раз видел, как принцесса Арина наводит красоту перед зеркалом, и не понимал, зачем это признанной красавице. Бабушка-королева тогда объяснила, что человек так стремится к красоте и творчеству, спорит с природой, делая её лучше, и проявляет это даже в цвете собственных ресниц.

Ресницы у знакомой незнакомки тоже выглядели иначе, чем у Лиски, – казались чернее и длиннее. И главное, она была сантиметров на десять выше Котика и Лиски, это уж не обман, он видел её туфельки без каблуков. Но глаза!.. Глаза точно такие же.

– Кто ты? – принцу словно дунул в лицо ледяной горный ветер Холодного крыла.

– Злата, – непринуждённо улыбнулась она. – Но все зовут меня Среброглазкой. Так и в афише пишут. Потому что только у меня такие глаза, видишь?

– Поверь, ты ошибаешься, – медленно покачал головой Котик. Глянул, где всходит солнце, и повернулся так, чтобы она могла хорошо его рассмотреть. Злата-Среброглазка медленно обошла вокруг него, остановилась напротив, глядя прямо в зрачки. Её лицо мгновенно стало таким же тревожно-удивлённым. Котёнок словно видел себя в зеркале.

– Кто ты? – точно так же спросила она, как гость минутой раньше.

– Шестой принц башни Снов. Меня зовут Котёнок… м-м, Константин.

– А почему ты… – она не знала, как сказать. Глотнула и начала заново: – Я везде искала похожих на себя. Присматривалась к людям во всех местах, где мы выступали. И никого не видела такого. Ты говоришь, что есть ещё? Кто эта Лиска?

– Моя сестра. Тебе сколько лет?

– Послезавтра – двенадцать.

– Ей тоже.

– Мы в самом деле так похожи? – не верила артистка.

– Ужасно! Сама увидишь! Я познакомлю вас! – заверил Котёнок.

– Значит, она принцесса? А я не знала, что…

– Молчи! – сообразил тайный брат. – Никто не знает! Лиска живёт не в башне… как и ты. Твои родители артисты?

Злата слегка пожала плечами, не зная простого ответа:

– Я приёмная дочь директора этого театра. На самом деле я дитя дороги. Меня нашли на обочине. И в пелёнках не было никакой записки, но в кармашке на одеяльце лежал один золотой. Потому меня и назвали Златой.

– Так ты найдёныш! – обрадовался Котик.

– Точно.

– Приёмный отец не пытался узнать, кто тебя потерял?

– Зачем? – скептически скривила губы Злата. Получилась горькая усмешка. – По откупу ясно, что меня подбросили нарочно и обратно не хотят.

– Но золотой – немалый откуп! Ты случайно не проверяла свою кровь?

– Не проверяла, – пренебрежительно ответила Среброглазка. – Нас пару раз задерживала полиция, не здесь, за границей, но обошлось. Я и так знаю, что кто-то из родителей был благородной крови.

– Откуда знаешь? – удивился принц.

– Чувствую! – засмеялась она. – Мне это часто говорят. Дворянский гонор сразу виден! Да и зачем ещё выбрасывать ребёнка, если нет сложностей с гербами? Деньги-то были!

– А у тебя… прости, я не просто так спрашиваю, на том, в чём тебя нашли, были какие-нибудь метки?

Среброглазка задумалась и больше не иронизировала о своём происхождении.

– Нет. Пеленки и рубашка самые простые. Никаких примет. Будто…

– …нарочно, – подсказал Котик. – Ты никогда не думала, может, тебя украли?

– В это всем хочется верить! – усмехнулась артистка. – У нас так много пьес о похищенных детках, которые после тысячи приключений находят свою семью! Я с детства в них играю, но уже не верю.

– А зря, – Котёнок сосредоточенно прикидывал, как скоро сможет добыть две чистые карты крови. – Нам нужно встретиться втроём! Ты будешь здесь весь день?

– Весь день, – эхом отозвалась Злата. – Но я буду работать… Приходите после вечернего представления туда, – она махнула рукой за ближайший холм. – Там главная стоянка. И там мы будем ужинать. Найдёшь меня… ты ведь найдёшь?

– Найду! – Котёнок сжал её руку. Среброглазка знакомо улыбнулась. И всё-таки она не Лиска! Смотрела на него будто из другой жизни.

– Смешной ты, принц… Ты правда думаешь…

– А что ты сама думаешь о нашем сходстве? – перебил он.

– Я не…

– Златка! – окликнул её взрослый мужчина с порога фургона. – Что ты стоишь бездельничаешь? Скоро представление! Беги к матушке, помоги проверить костюмы!

– Иду! – отмахнулась она. И вернула Котёнку заговорщицкое рукопожатие. – Приходи вечером! Последнее представление будет на площади при фонарях, когда уже стемнеет.

– Удачи, Среброглазка! – пожелал Котик. – До вечера!

* * *

Лиска отказывалась верить, что они с неизвестной девчонкой так похожи.

– О, я ревную! Скажи ещё, что мы – одно лицо!

– Лица у вас разные, – серьёзно ответил брат. – Но вы точно похожи больше, чем мы с тобой. А это что-то значит!

Дочка садовника с трудом переварила новость и перестала ехидничать.

– Тогда скажи, чем мы особенно отличаемся?

– Она вот так повыше ростом, – Котёнок показал уровень рукой, –