Из-под надвинутой на самый лоб шляпы с мокрым и поникшим пером на Антуана уставились такие же, как у него самого серо-зеленые глаза.

– Рауль? – удивленно спросил он.

– Да, брат.

В порыве чувств они обнялись, и Антуан тут же сам промок, но не обратил на это никакого внимания. Он чуть ли не силой втащил брата в дом, приговаривая:

– Ты весь мокрый. Скидывай к чертям этот плащ и проходи к огню.

Рауль послушно снял плащ и шляпу, и Антуан смог получше разглядеть брата.

За последние годы он возмужал, вся детскость исчезла, оставшись лишь где-то в глубине глаз, когда он улыбался. Антуана он так и не перерос, да это и не важно. Зато волосы спускались теперь ниже плеч и еще сильнее завивались оттого, что были мокрыми.

Заметив последнее, молодой вампир поскорее подтолкнул брата к жаркому пламени камина. А тот и не сопротивлялся, охотно протянув заледеневшие руки к огню.

Только когда Рауль перестал стучать зубами, Антуан сказал:

– Рад видеть тебя. Но, если честно, твой визит стал для меня полной неожиданностью.

– Прости. Но если бы я послал письмо, то оно пришло бы в то же время, что и я.

– Тоже правильно, – согласился вампир. – Так как дела дома?

– По-разному. Да, Валентина вышла замуж!

– Знаю, недавно получил письмо от матери. За старшего брата Элени ля Шель, как я понял. Им все-таки удалось породниться с нами. Что ж, ладно. Я уже послал им подарок. Кстати, как там наша матушка?

– Ну… – замялся Рауль.

– Что-то случилось? – тут же насторожился Антуан. – Давай, выкладывай начистоту! Не темни мне!

– Ты сам знаешь, что она уже не молода. Она стала чаще болеть.

– Но почему я ничего не знал?

– Она не хочет тебя расстраивать. Говорит, что это обычный ход жизни, и не стоит придавать этому слишком большое значение. Ты же ее знаешь!

– Знаю, – улыбнулся Антуан, но улыбка вышла грустной.

– И еще она очень гордиться тобой, может, даже больше, чем отец. Ведь ты же, наконец, вернулся на путь истинный, когда они потеряли уже всякую надежду. И я вижу, что это, действительно, так. Один этот дом подтверждает, что твои дела идут в гору.

– Ну, надо же мне на что-то жить, – пожал плечами вампир. – А как ты? Тебя еще не женили?

– Почти, – горько усмехнулся Рауль. – Поэтому я и здесь. А еще потому, что сил моих больше нет оставаться маленьким мальчиком! Мне почти двадцать четыре, я взрослый мужчина!

– Не спорю, – Антуану стоило усилий подавить улыбку. – Ты и впрямь возмужал.

– Спасибо.

– Что ж, оставайся у меня.

– Я знал, что ты меня поймешь.

– Ну, ты же мой брат, – пожал плечами вампир.

На что Рауль возразил:

– Вообще-то Клод тоже наш брат, но…

Договаривать ему не пришлось. Оба дружно рассмеялись. Такая милая семейная шутка. Отсмеявшись, Антуан спросил:

– Но где же твои вещи?

– Все при мне. Пришлось путешествовать налегке, ведь я практически сбежал. Не думаю, что отец так же легко отпустил бы меня, как тебя, а матушка уж точно возражала бы.

– Ты хоть записку какую-нибудь им оставил?

– Оставил, оставил! Не маленький. Нет, ну у них есть Клод, почему бы не оставить меня в покое и предоставить самому решать свою судьбу?

Подобная гневная реплика вызвала у Антуана улыбку. Ведь всего каких-то несколько лет назад он и сам вопрошал о том же. Но от этих мыслей его отвлек невольно зевнувший Рауль, и вампир тотчас сказал:

– Прости, я совсем тебя заговорил. Ведь ты, наверно, очень устал с дороги.

– Да, ты прав, – согласился брат, снова зевнув.

– В таком случае, идем, я покажу тебе спальню.

Они поднялись на второй этаж. Антуан похвалил себя за то, что в свое время все же обставил комнату для гостей, хотя долго сомневался, стоит ли.

Показав Раулю, где что находится, он счел нужным сказать:

– Чувствуй себя здесь как дома. Отдыхай. Не беспокойся, если утром не застанешь меня дома. Сам понимаешь, дела. В любом случае, вечером я вернусь.

– Хорошо.

– Да, и можешь воспользоваться моим гардеробом. Ведь у нас теперь не такая уж большая разница в росте.

– Это так, – довольно подтвердил Рауль.

– Ну ладно, иди, отдыхай. У нас еще будет время поговорить. Доброй ночи.

– Доброй ночи.

Антуан вышел из комнаты. До рассвета оставалось еще часа два, а ему еще нужно было закончить кое-какие дела. В частности, позаботиться о еде для брата. Ведь в доме не было ни крошки хлеба, ни капли вина. Ему самому это было ненужно.

Дождь уже прекратился. Даже не накинув плаща, вампир вышел из дома и направился вниз по улице. Там, почти в самом конце, жила женщина, Лючия. Через день она убиралась в его доме. Те деньги, что платил ей Антуан, избавляли ее семью от голода и нужды.

Конечно, время для визита было не самое лучшее, но выбирать не приходилось. Он осторожно постучал в простую деревянную дверь.

Открылась она лишь спустя некоторое время, и в образовавшемся проеме возникло заспанное лицо дородной женщины лет сорока с растрепанными волосами. Узнав своего столь позднего визитера, она тут же потупила взгляд и пролепетала:

– Сеньор, это вы!

– Да, это я, Лючия. Прости, что побеспокоил тебя так поздно.

– Да ничего. Вы проходите в дом.

– Нет, не стоит. Я пришел попросить тебя о небольшом одолжении.

– Я слушаю вас.

– Ко мне приехал брат. Не могла бы ты помимо остальных обязанностей, готовить для него? Разумеется, за дополнительную плату.

– Конечно, сеньор. Можете не беспокоиться. Вам тоже готовить?

– Нет, не нужно. Я почти не бываю дома. Вот, думаю, этого хватит на первое время, – Антуан протянул женщине увесистый кошелек.

– О, этого слишком много, сеньор! – воскликнула та.

Но ее слова растворились в пустоте улицы. Антуан исчез, будто его и не было. Близился рассвет.

* * *

Когда Рауль проснулся, солнце уже вовсю светило в окно, возвещая, что день давным-давно наступил. Потянувшись, он нехотя выбрался из-под одеяла и направился к умывальнику.

Уже вытираясь, он вдруг заметил лежащий на столе туго набитый кошель и короткую записку от Антуана, гласившую, что он может распоряжаться этими деньгами, как сочтет нужным. Ничего не скажешь, приятный сюрприз. Но для начала следовало одеться.

Свою одежду Рауль, как ни старался, найти не смог. Пришлось надеть камзол брата. Разобравшись с внешним видом, он вышел из комнаты и спустился вниз. Его тут же опьянил доносящийся с кухни восхитительный запах еды, и он поспешил на него.