И действительно, город был разорен. Стены, мечети, жилища — все было сожжено и разрушено, а Раймунд Сен-Жилльский лишился самых ценных территориальных завоеваний. Будучи уязвленным, он мог бы нанести ответный удар, но осознал преподанный ему урок и смирился. С большой торжественностью он в виде кающегося грешника босой вышел из Маарата и направился на юг, т. е. к Иерусалиму. Таким образом, христианское воинство возглавил граф Тулузский: он мог получить это место благодаря своему золоту, а получил благодаря смирению… и, безусловно, умению использовать сплоченность простого народа в религиозных целях крестового похода.

Тулузская армия дошла до Куфр Таба, где к ней присоединились войска герцога Нормандского и Танкреда. Продвижение армии и ее снабжение продовольствием облегчалось более или менее мирными отношениями графа Раймунда Сен-Жилльского с небольшими арабскими княжествами центральной Сирии. В конце концов, речь могла пойти о политике вооруженного сосуществования, поскольку арабы были рады избавиться от тяжкой турецкой опеки. Подобное сосуществование, единственная политика, приносящая плоды на Востоке, увы, периодически оказывалось под угрозой из-за убийств и мистическо-религиозного фанатизма крестоносцев. Эти крайности делали позицию эмиров, выступавших за сосуществование с западными захватчиками, неустойчивой; через несколько лет они будут окружены презрением, с которым будут относиться ко всем, кто предал свою религию ради того, чтобы сохранить подобие политической власти.

Из Куфр Таба армия направилась к Шейзару (Кесарии), затем, через Масиаф и Рафанию достигла Гисн эль-Акрада (будущего Крака де Шевалье). Так как франки хотели пройти без остановок, сирийские эмиры склоняли голову перед надвигающейся бурей, приносили обычные дары (золото, провизию, стада) и стремились как можно быстрее спровадить оккупантов к соседям, а те, в свою очередь, спешили призвать их продолжить путь на юг, к далекому Иерусалиму, От Гиен эль-Акрада армия вышла на побережье и рассыпалась по богатой равнине Аккара. Этот регион (поля, города и крепости) принадлежал эмиру Триполи. Поначалу Раймунд Сен-Жилльский пытался обложить его военной контрибуцией в соответствии с его богатством. Чтобы добиться своего, он безжалостно разорил окрестности Арки (Аркаса).

«От армии графа Раймунда отделились Раймунд Пиле и Раймунд, виконт Туреньский. Они подошли к городу Тортосе, обороняемому множеством язычников, и яростно атаковали его. Когда наступил вечер, они отошли к другому месту и стали там лагерем, разведя большие костры, как будто там находилась вся армия. Язычники, охваченные ужасом, тайком бежали ночью, бросив город со всеми его богатствами; в нем был помимо прочего порт с выходом на море. На следующий день наши воины приготовились атаковать, но город был пуст. Они зашли в него и расположились там до времени, когда осадили Аркас. Возле него был другой город, называемый Маракия: эмир, управлявший им, повел переговоры с нашими воинами и впустил их в город с их знаменами» (Аноним). Удачное взятие Тортосы (укрепленного порта, имевшего сообщение с генуэзской, фламандской и императорской флотилиями) породило у графа Сен-Жилльского желание, задержаться на этой сирийско-ливанской ривьере, так походившей на прекрасные земли его родного Юга. Богатые восточные города, окруженные роскошными садами, были куда более привлекательны, чем трудный поход по суровому и унылому Иудейскому плоскогорью…

Крестовый поход не нуждался в полководцах, он отчаянно искал свою душу.

Во время странствий провансальских крестоносцев лотарингские, франко-фламандские и лангобардские воины задержались в Антиохии. В конце концов и они пустились в путь, обогнули гору Кассиус (в средневековье — гора Парлье) и достигли Латтакии (порта Лиш в топонимике латинского Востока). Взволнованный Боэмунд — он опасался возвращения тулузцев или императорского вмешательства — покинул соратников и вернулся в свои владения. Другие бароны продолжили путь и осадили Джебайл (Джабала). У крепостных стен их застал призыв о помощи Раймунда Тулузского.

Ходили слухи, что многочисленная армия, такая же, как у Кербоги, отправилась в путь, чтобы поразить «неверных». Этот слух старательно распускался эмиром Триполи, который надеялся испугать франкских воинов, осаждавших Аркас. Но не тут-то было: войска, стоявшие у Джабалы, пришли на помощь тулузцам, которые вели осаду, и разграбили богатые пригороды Триполи, чтобы обеспечить себя провизией.

Но осада затянулась, поскольку раздоры снова охватили лагерь крестоносцев: теперь Раймунд Сен-Жилльский стремился использовать армию, чтобы основать свое государство; Готфрид, поневоле отказавшись от своих видов на Джабалу, не собирался помогать кому-то другому взять Аркас и желал прямо идти к Святому городу; Танкред, который считал, что граф Тулузский ему мало заплатил, прибыл в лотарингский лагерь и тоже потребовал немедленного выступления. Разногласия баронов и требования простолюдинов вынудили тулузца снять осаду и продолжить прерванный поход. Впрочем, обстоятельства складывались благоприятно: «Правитель Триполи часто отправлял гонцов к сеньорам, чтобы побудить их оставить это место и договориться с ними. Зная об этом и видя, что подходит время нового урожая (ибо в середине марта мы ели свежие бобы, а в середине апреля у нас была пшеница), наши вожди — я говорю о герцоге Готфриде, Раймунде, графе Сен-Жилльском, Роберте Нормандском, графе Фландрском — держали совет и решили, что им стоит продолжить путь на Иерусалим… Итак, мы оставили это место и достигли Триполи в пятницу 13 мая; мы остановились там на три дня. Правитель Триполи заключил договор с сеньорами и немедленно отдал им более трех сотен паломников, томившихся у него в неволе; он дал им пятнадцать тысяч безантов и пятнадцать боевых коней, стоивших больших денег; также он дал нам в изобилии коней, ослов и различного продовольствия, что обогатило армию Христову. Он договорился с предводителями похода, что если они выиграют войну, которую им готовит эмир Вавилона (фатимидский халиф Египта), и возьмут Иерусалим, он примет христианство и получит от них землю» (Аноним).