Она вовсе не собиралась отправляться в болота, вот сейчас, когда наконец начался прилив, после долгого ожидания, после всего, что сегодня произошло. Ну уж нет, ни за что, дудки! Она не собиралась завязнуть там и торчать среди гигантских каймановых кусающихся черепах. Да и вообще среди какой-либо живности, будь то черепахи или больно кусающиеся кайманы-аллигаторы!

Вот ещё не хватало! Ни за какие коврижки она не позволит шлюпке Доуги застрять в болоте. Оттуда самой просто так не выбраться. А это значит: придётся звать на помощь и ко всем её неприятностям добавится такая СУПЕРНЕПРИЯТНОСТЬ, что всё случившееся днём покажется сущими пустяками.

– Нет, нет, нет и нет! – снова повторила Берегиня.

Она схватила вёсла, поспешно вставила их в уключины и принялась грести. Это было совсем не так легко, как кажется на первый взгляд, когда сидишь на корме и смотришь, как гребёт Доуги. Она изо всех сил налегла на левое весло, чтобы развернуть шлюпку, но прилив, которого она так долго ждала, наконец прорвался в пруд, и волны всё прибывали, становясь мощней и мощней.

Да, она поспешила. Она отвязала шлюпку слишком рано, не дождавшись, пока прилив, достигнув полной высоты, начнёт спадать. Как же она могла так ошибиться? Ведь она сама записала это в пункт «Е».

Но теперь всё. Дело сделано.

Она налегала на вёсла изо всех сил. Но это было бесполезно. Шлюпка не хотела разворачиваться.

– Давай! – простонала Берегиня сквозь сжатые зубы. – Ну давай же! Давай! – умоляла она.

Бесполезно. Нос шлюпки по-прежнему был повёрнут к болоту.

Она откидывалась далеко назад, изо всех сил загребая вёслами воду. Сквозь плеск и шум она отчётливо слышала: щёлк-щёлк! Это были каймановые кусающиеся черепахи, которые щёлкали своими зубами. Ещё чуть-чуть – и она приплывёт прямо в их каймановые пасти.

Капитан проснулся в своём гнезде среди листьев пальмы сабаль. Он проснулся оттого, что у него зудело в загривке. Не открывая глаз, он распушил перья и почесал загривок лапкой. Потом устроился поудобней и приготовился снова заснуть.

Но не тут-то было. В загривке по-прежнему зудело. Эх-хе-хе… плохо дело.

Капитан открыл глаза. Вообще-то он не страдал бессонницей. Среди ночи его мог разбудить только шторм, а ещё зуд или тревога.

Если он просыпался от зуда, всё было просто. Надо было только почесать там, где чешется, и спать себе дальше. А вот с тревогой справиться было куда труднее. Сколько ни чешись, она не проходит. Зудит и зудит себе.

Сегодня ночью зуд всё никак не проходил. Похоже, это не просто зуд, а тревога.

Откуда же она взялась?

Он посмотрел на дом, который был погружён в темноту. Окна и двери в нём были плотно закрыты. Всё как всегда.

Тогда он посмотрел на другую сторону шоссе и увидел месье Бошана с Синдбадом. Они сидели на веранде своего дома. В доме Доуги и Второго тоже всё было как положено. Темно и тихо. Тогда Капитан принялся разглядывать звёздное небо. Луна была на месте, ровно там, где ей и полагалось быть. Словом, всё было в порядке. Всё как обычно.

И тем не менее он никак не мог избавиться от беспокойства. Что-то было не так. Тревога. Откуда она взялась? Быть может, это Верт попал в беду? Зуд в загривке стал нестерпимым. Капитан встал в гнезде и внимательно прислушался. Верта не было слышно. Если бы он был в беде, то наверняка подал бы голос, позвал бы своего друга.

Влажный ночной воздух холодил перья. Темнота. Тишина. Ни звука.

Капитан снова распушил перья и расправил крылья. Он постарался протянуть здоровое крыло как можно дальше за край гнезда. С помощью молодых пёрышек на самом краешке крыла он мог измерять скорость ветра.

Ф-Ф-Ф-Ф-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р!!!

Затем он проделал то же самое другим крылом. ОХ!

Хотя больное крыло и зажило, казалось, в нём навсегда застряла крохотная иголочка, вонзавшаяся в кожу. Он пару раз потряс крылом, чтобы сбросить её, и снова огляделся. В животе у него урчало.

«Вот оно что, – подумал он. – Должно быть, мне просто хочется есть».

На самом деле чайки всегда хотят есть. Это их нормальное состояние. Они хотят есть все двадцать четыре часа в сутки. Они хотят есть даже во сне. Чайка – это просто машина для поедания пищи. И Капитан не был исключением.

Он залюбовался тем, как в лунных лучах серебрятся его белые перья и поблёскивают антрацитом чёрные. Но вопреки обыкновению он не стал уделять слишком много внимания разглядыванию своего чёрно-белого оперения. Теперь, когда оказалось, что он принял за тревогу просто-напросто голод, надо было сосредоточиться на самом главном – своём пустом желудке.

Он рассудил, что, раз сегодня ночь полнолуния, мелкие рыбёшки будут кишмя кишеть у поверхности воды. Значит, можно вылетать на охоту. Будет чем полакомиться. При мысли о рыбной трапезе Капитан снова распушил перья.

Он подпрыгнул на краю гнезда. Из-за больного крыла ему было трудновато взлетать и садиться. Кроме того, теперь ему приходилось тщательно следить за траекторией полёта. Вместо того чтобы лететь прямо, он всегда забирал немного левее, выписывая в воздухе большие полукружия. Поэтому он дольше, чем обычная здоровая чайка, добирался до места назначения. Но в конце концов ему, как правило, удавалось долететь туда, куда надо, хотя и не без труда.

Он ещё раз окинул взглядом поверхность пруда. В свете луны вода казалась жидким серебром. Он уже предвкушал, как схватит клювом солоноватую трепещущую рыбку, например гольяна. Вкуснятина! А потом можно будет вернуться в гнездо и спокойно спать до завтрака. Пара-тройка гольянов – как раз то, что нужно для лёгкого ночного перекуса.

Капитан сделал глубокий вдох – и прыг! – соскочив с края гнезда, стал медленно набирать высоту, поднимаясь прямо к тёмному небу. В воздухе он сначала немного забрал влево, потом накренился слегка вправо, пока наконец не взял курс прямо на пруд. Вот и вода. Капитан начал сбрасывать высоту, он летел всё ниже и ниже, почти уже касаясь крыльями воды. Но, завершая свой последний полукруг, он, вместо того чтобы сесть на воду, вдруг снова резко взмыл вверх.

На поверхности пруда что-то плавало, вернее, кто-то плавал. Хотя нет… Погодите… Ну конечно. Не кто-то один, а целых двое плыли в ночь полнолуния по серебристым водам пруда.

Капитан подлетел поближе. Вот так чудеса! Да это же девочка! Берегиня! А с ней лохматый Верт! Значит, им тоже пришла в голову мысль полакомиться гольянами на пруду! Здорово! Славная ночь! И славная будет охота!

«Давай! Давай!» – радостно крикнул он. Рыбёшек на всех хватит!