результаты повторились и на двух других опухолевых штаммах.

На рис. 21 приведены результаты одного из таких экспериментов. Видно, что опухоли, подвергнутые дробному рентгеновскому облучению в условиях кратковременной острой гипоксии (продолжительность эксперимента 5 мин, включая время облучения), регрессируют — раньше, а рецидивируют позднее и с меньшей частотой, чем при облучении на воздухе.

Рис. 21. Регрессия (рассасывание) и рецидивнрование (возобновление роста) опухоли Эрлиха мышей при трехкратном облучении в разовой дозе 1750 Р на воздухе (1) и в условиях гипоксии — 5% О2 и 95% N2 (2); рост опухоли в контроле без облучения (3). Верхними стрелками показаны дни облучения, нижними — количество животных с рецидивами и время их возникновения

Парадоксально (теперь уже без кавычек), но факт!

В 1973 году докладываем дважды эти данные на Московском семинаре секции радиобиологии опухолей Научного совета АН СССР, а в 1974 году в Праге — на 1-й радиобиологической конференции социалистических стран. Встречают с интересом, но ощущается холодок и скепсис пополам с недоверием. Такая атмосфера лишь подливает масла в огонь. Все большее число сотрудников лаборатории приобщается к разработке гипоксирадиотерапии— так теперь назван новый метод лечения. С нами начинают сотрудничать и подтверждают результаты коллеги из ГДР; у них большой опыт работы с крупными лабораторными животными — свиньями и собаками.

После двукратного обстоятельного обсуждения на Ученом совете Онкологического научного центра клиницисты начинают гипоксирадиотерапию онкологических больных. Этому способствует кипучая энергия Р. Б. Стрелкова, независимо от нас обратившего внимание на целесообразность использования легко переносимых человеком гипоксических газовых смесей для противолучевой защиты человека и добившегося официального разрешения их использования в клинике.

Начинаем со смесей, содержащих 10% кислорода. Они хорошо переносятся человеком. Об этом свидетельствует большой опыт профессора П. А. Граменицкого — крупного авторитета в области авиационной и космической медицины. Параллельно испытываем на себе — группе авторов переносимость человеком более жестких (с меньшим содержанием кислорода) смесей, ибо понимаем, что эффективность метода сильно зависит от степени гипоксии и длительности ее воздействия. В эксперименте успешно исследуются возможности повышения устойчивости организма к гипоксии, не ослабляющие ее радиозащитного эффекта. В качестве средств, дифференцированно ослабляющих только токсическое действие острого недостатка кислорода, можно указать на гутимин, особенно в сочетании с витаминами группы В (данные П. Г. Жеребченко и А. В. Титова) и на мексамин (данные Э. Я. Каплана, В. Г. Овакимова и Л. И. Бережновой).

Сейчас лишь самое начало работы. Она проводится в единичных центрах и ни о каких ее практических результатах говорить еще нельзя. На основании экспериментальных данных можно думать, что гипоксирадиотерапия должна быть особенно эффективна при опухолях, содержащих большую долю гипоксических клеток. Здесь-то и возникает тот самый парадоксальный эффект — усиление регрессии опухолей. Его причина в селективном сохранении боеспособности нормальных тканей, с тыла атакующих тяжело раненного врага.

Будущее покажет, насколько клиника человека подтвердит эксперимент. Профессор В. Ольснер — директор радиологической клиники К. Маркс-Университета в Лейпциге, с которым мы работаем в содружестве в области гипоксирадиотерапии, любит напоминать о многих примерах из истории онкологии, когда казавшиеся безупречными экспериментальные предпосылки не находили, к сожалению, клинического подтверждения. Однако имеющиеся практические успехи, как правило, все же явились следствием экспериментальных разработок. Весьма важно, что гипоксирадиотерапйя не сулит никаких неприятных неожиданностей и представляет простор для фундаментальных и прикладных исследований.

Биологический пи-мезон

Поездка в Швецию, о которой упоминалось в одной из начальных глав, к профессору Б. Ларсону, в значительной степени была вызвана нашей с ним общей любовью к гипоксии. Бьёри Ларсону, как и мне, представляется наиболее перспективным направлением усовершенствования лучевых методов лечения опухолей разработка способов управления тканевой радиочувствительностью с помощью модифицирующих агентов. Среди них в ближайшие годы (до получения и возможности использования исчерпывающей информации о цитокинетике опухолей человека) ведущая роль будет принадлежать средствам избирательного поражения гипоксических клеток и селективной защиты нормальных тканей. К первым относятся химические сенсибилизаторы и гипертермия, а ко вторым — протекторы и гипоксия. Мы только что познакомились с результатами экспериментальной гипоксирадиотерапии, проводимой в условиях вдыхания газовых смесей. Ларсона увлекает другой оригинальный путь создания кратковременной локальной гипоксии. Он вводит в артерию мелкодисперсные частички крахмала, которые закупоривают капилляры определенного участка тканей (например, кишечника или конечности) и вызывают в нем инфаркт. Не пугайтесь, однако, этого грозного слова, ибо закупорка эта — временная; частички крахмала быстро растворяются ферментом сыворотки крови — амилазой, и кровоснабжение восстанавливается. Зато облучение на высоте максимальной ишемии, вызванной прекращением кровотока, сопровождается наименьшим поражением нормальных тканей, что позволяет увеличить дозу на располагающуюся в этой зоне опухоль.

Особенно перспективным представляется нам с Ларсоном использование гипоксических состояний при облучении опухолей протонами высоких энергий. В этом случае удастся сочетать отличное дозное распределение (помните характерный для протонов пик Брэгга) с нивелировкой кислородного эффекта. Иными словами, если окажутся верными идеи, заложенные в гипоксирадиотерапию, и подтвердятся в клинике ее экспериментальные результаты, то на этом пути можно создать своего рода «биологический пи-мезон», при несоизмеримо меньших затратах, если учесть огромную стоимость пи-мезонной фабрики.

Перечисленные подходы к усовершенствованию и развитию лучевой терапии опухолей не исчерпывают всех возможностей, определяемых достижениями радиобиологии сегодняшнего дня, не говоря о ее перспективах. Сейчас все большее число специалистов сходятся во мнении о том, что развитие лучевых методов лечения опухолей связано и определяется успехами в разработке научно обоснованных средств и способов управления тканевой радиочувствительностью, особенно при использовании новых источников радиации.

Знаменательно, что об этом неоднократно говорили в своих выступлениях профессор Л. Ревес и академик АМН СССР Александр Сергеевич Павлов на международной и всесоюзной конференциях, одновременно проходивших в последней декаде ноября 1976 года в Вене и Ленинграде, а также в докладах на этих конференциях, посвященных данной проблеме. Об этом же годом раньше мне довелось с удовольствием слышать на берегах Дуная в великолепных залах национальной галереи Будапешта из уст крупнейших авторитетов, таких, как Д. Фаулер, А. Цупингер и другие, собравшихся вместе с венгерскими радиологами на 12-е заседание Европейского радиобиологического общества.

Мы коротко рассмотрели радиобиологию как научную основу лучевых методов лечения рака. Для этого пришлось навестить радиологическую клинику сегодняшнего дня и слегка заглянуть вперед. В частности, задача создания биологического пи-мезона, пусть вполне реальная, но все же является предметом будущих исследований и разработок. К ним-то и предстоит перейти на заключительном этапе наших странствий.

ЗАГЛЯНЕМ В БУДУЩЕЕ

Нет таких отдаленных явлений, до познания которых нельзя было бы достичь, и нет