И что же там происходило? А вот что. Какое-то время Роман просто стоял у какого-то киоска, делая вид, что копается в своем смартфоне. Но если присмотреться, то становилось ясно, смартфон интересует его в последнюю очередь. Он даже держал его экраном вниз. Интересовало Романа совсем другое. Он то и дело поглядывал на парковочные места возле ресторана.

Антон узнавал эти места. Это был тот самый ресторан, куда они приехали сегодня утром с Гариком. «Палаццо» – ресторан, владельцем которого являлся отец Марка. Что же нужно было тут Роману? Ясно, что он поджидает Марка. Но с какой целью? Несмотря на то что Антон находился за много километров от того места, благодаря режиму реального времени он ощущал себя участником тех событий.

Вот к ресторану с угрожающим рычанием подъехала низкая черная машина с золотыми дисками и большим панорамным окном на крыше. Из машины вышел Марк. Вид у него был невозмутимый и самодовольный, как у всякого уважающего себя наследника финансовой или какой другой империи. То ли не подозревая о том, что за ним следят, то ли не находя это значительным явлением, он прошел к ресторану и скрылся там.

Только теперь Роман заметно оживился. Он спрятал свой смартфон и двинулся в сторону парковки. Антон чувствовал, что начинается самое интересное. Роман что-то задумал, но что именно? И не помешает ли ему швейцар, который стоит перед дверями ресторана и перед глазами которого вся парковка словно на ладони?

Стоило Антону подумать об этом, как где-то возле ресторана раздался громкий хлопок, а затем на экране появился дым.

– А-а-а-а! – донесся женский крик. – Взрыв! Караул!

Послышались и другие крики, которые звали на помощь. Швейцар шагнул в том направлении, откуда тянуло дымом, и отвлекся от наблюдения за парковкой. Роману этого оказалось достаточно. Он быстро зашагал по парковке, словно бы тоже для того, чтобы взглянуть на последствия взрыва. Но возле машины Марка ненадолго затормозил, словно бы что-то уронив или поправив шнурок. Затем он выпрямился и скрылся из кадра.

Несмотря на чашку с горячим чаем, которая была у него в руках, Антона заколотило холодной дрожью. Он чувствовал, что сейчас произойдет нечто грандиозное. Марк выскочил из ресторана в числе прочих зевак. Какое-то время он покрутился перед рестораном. И лишь разобравшись, что хлопок был вызван всего лишь безобидной петардой, от которой никто не пострадал, а дымовая завеса уже рассеялась, Марк вернулся внутрь.

Но, видимо, что-то его все же тревожило, потому что вскоре он вышел снова и сел в свою машину. Двигатель завелся, и в следующий миг раздался оглушающий взрыв.

– Ох!

Широко открытыми глазами Антон смотрел на экран, на котором полыхала машина Марка. Полыхала ярким факелом, поднимаясь до самого неба. Стоящие рядом с ней машины истерично заливались на разные голоса воплями сигнализации, по стоянке бегали и кричали люди, но Антон был не в силах отвести глаз от горящего автомобиля.

– Там же Марк! – шептал он. – Он был там! Внутри.

Внезапно Антон почувствовал резкую боль в руке. Опустив глаза, он не увидел своей чашки. Вместо нее было несколько крупных осколков, один из которых впился ему в ладонь. Видимо, Антон в порыве безотчетного ужаса сам не заметил, как слишком сильно сжал кружку и раздавил фарфор своими руками.

– Что это у тебя тут так громыхает?

В комнату вошла мама. Она мельком глянула на экран, где перед рестораном продолжалась кутерьма.

– Все боевики свои смотришь, – неодобрительно заметила она. – Лучше бы занимался. У тебя сессия скоро. Или ты забыл?

Но тут она обратила внимание на осколки кружки и кровь на руках Антона, и ее мысли перескочили на другую проблему:

– Еще и кружку разбил! И сам порезался! Да что такое с тобой сегодня? Ты точно болен!

Антону пришлось выдержать процедуру перевязки и дезинфекции. Ему также измерили температуру и заставили съесть тарелку супа.

– Куриный бульон – лучшее средство от всех невзгод и болезней. Ешь!

Антон глотал жидкость, не чувствуя ни вкуса, ни аромата маминого бульона. И думал он только о том, что же могло произойти там, на парковке возле ресторана.

Но когда он, трясясь от ужаса, позвонил Гарику, тот лишь поднял его на смех.

– Ты что, поверил? Купился? Вот умора!

– Чего ты ржешь? Твой друг погиб!

Антон прямо поражался черствости Гарика. Ладно сам Антон, он никогда не испытывал к Марку симпатии, но даже и его проняло. Что уж говорить про Гарика! Почему он не плачет? Почему не кричит от ужаса?

– Да живехонек наш Марк!

– А разве Марк не взорвался? Я видел, как взлетела в воздух его машина!

– Машина, может, и пострадала, а сам он целехонек. Я с ним разговаривал минуту назад, мы вместе поржали над дебилами, которые в такую пургу верят.

– Я поверил.

– Неужели ты думаешь, что Роман стал бы взрывать Марка на самом деле? Это же уголовное преступление.

– Но…

Гарик не позволил ему продолжить:

– Конечно, Марк жив и находится в полном порядке. Просто для организаторов игры важно, чтобы шоу было зрелищным. Вот Роман и постарался. Тебя проняло?

– Еще как!

– Вот и прекрасно, – уже спокойнее произнес Гарик. – Значит, рейтинг нашей группы поднимется на несколько баллов. И это даст нам возможность задать дополнительный вопрос по ходу игры, получить какую-нибудь подсказку или еще что-то в этом роде.

– Значит, мне не нужно волноваться?

– Отдыхай спокойно. Сегодня мы уже никуда не поедем. Я с помощью своих знакомых пробил эту нашу Лукерью по базе данных. Оказывается, ее в городе вообще нет. Они еще две недели назад вместе с дочкой улетели отдыхать на Кипр. Вернутся только завтра в пять утра. Думаю, что часиков до десяти они отоспятся, а к одиннадцати мы к ним и подъедем.

К одиннадцати – это значило, что и завтра Антон в свой институт не попадет. Но это даже и к лучшему, потому что завтра Сан Саныч читал на их потоке лекции. И если бы он увидел Антона, обязательно стал бы интересоваться, по какой причине тот не явился на лабораторную. А толкового объяснения у Антона еще не было. Он чувствовал, что тут должно быть что-то очень и очень значительное, чтобы заставить смягчить сердце Сан Саныча.

Может быть, мелькнула у него мысль, даже что-то вроде того, что сегодня как бы произошло с Марком. Да, определенно, к мертвому к нему Сан Саныч станет относиться гораздо лучше.

Ночь у Антона прошла беспокойно. Несколько раз звонила бабушка, которой мерещились какие-то странные звуки и шорохи в доме.

– Видит бог, я не трусиха и никогда не стала бы беспокоить вас среди ночи понапрасну. Но я тебе точно говорю, Алена, тут в доме кто-то есть кроме меня, – шептала перепуганная бабушка в трубку. – Я слышу его шаги!