Я почти говорю Маккензи, но что-то меня останавливает. Вместо этого я произношу:

— Скарлетт.

На периферии я вижу, как глаза Кэт и Веры расширяются от моей лжи. Я смотрю на них и вижу вопросы, написанные на лице Кэтрин с нахмуренными бровями, но Вера выглядит положительно легкомысленной, словно это какая-то забавная игра.

Она мало что знает, игра еще даже не началась. Мы только начали.

ГЛАВА 4

Маккензи

Я уже собиралась открыть рот и выбрать, кого допросить первым, когда дверь в комнату резко распахивается, и Винсент начинает смеяться.

— Смотрите, кто наконец решил появиться. Давно пора, придурок.

Ответный глубокий хриплый смешок пробуждает во мне что-то знакомое. Я медленно поворачиваюсь и смотрю через плечо на источник. У меня чуть челюсть не отваливается, когда я вижу, кто это.

Ну, трахните меня.

Судьба распорядилась так, что мой горячий любовник на одну ночь, Баз Кинг, тот, кто входит в дверь. Наши взгляды встречаются почти мгновенно, и я наблюдаю, как его тело напрягается, фиксируя каждый мускул, к которому я прикасалась прошлой ночью. Его брови опускаются, и он окидывает взглядом комнату, оценивая количество парней и девушек. Его губы почти сразу же сжимаются. Гримаса натягивается на его лице.

— Кто-нибудь приглянулся, Баз? Трент уже пытался заявить свои права на красавицу Скарлетт, зная, что это против правил.

Зак резко поворачивает ко мне голову, и мое лицо вспыхивает.

О, черт. О, черт. Я только-только поднялась сюда, а уже запуталась в паутине лжи.

— Кто-нибудь может объяснить, что, черт возьми, происходит? — наконец выпаливает Вера.

Боже милостивый, это заняло у нее достаточно времени.

Маркус спрыгивает с дивана и крадется к Вере.

— Ну, милая. Вас пригласили в наше святилище. Нам понравилось то, что мы там увидели, так что, если ты готова, выбери кого-нибудь из нас на ночь, и если все пойдет хорошо, мы, возможно, решим оставить тебя. Если ты не готова к этому, дверь прямо там. Твой выбор.

В горле мучительно пересыхает.

Это то, что случилось с Мэдисон? Она была у них — только они решили не оставлять ее?

Дали ли они ей возможность уйти?

Мои руки сжимаются в кулаки, и гнев разливается по венам, пока я пытаюсь контролировать свое дыхание. Я хочу наброситься на них. Хочу причинить боль каждому из них и заставить заплатить.

— Мило, — говорит Вера, закатывая глаза и внимательно оглядывая каждого из них. — Ты выглядишь как веселье и неприятности, завернутый в обманчивую маленькую упаковку, — мурлычет она в ответ Маркусу, который ухмыляется, будто только что одержал победу в гребаной лотерее.

— Ох, поверь, в моей упаковке нет ничего маленького.

— Это мы еще посмотрим, — парирует она, уже следуя за ним в закрытую комнату.

Она подмигивает нам через плечо, и мой желудок сжимается, пытаясь понять, во что, черт возьми, я только что втянула нас всех. Эти парни, возможно, убийцы, и теперь Вера и Кэт собираются уйти с ними и оказаться запертыми где-нибудь за закрытой дверью, где я не смогу до них добраться. Где я не смогу их спасти.

— Как бы восхитительно вы обе ни выглядели, я вежливо откажусь. Мне уже пообещали исключительно дикую ночь, — говорит Винсент, сжимая в кулаке задницу одной из хихикающих девушек.

Нас осталось всего шестеро, и в комнате воцаряется тишина. Я обмениваюсь взглядом с Кэт, которая на удивление нервничает, и оглядываю остальных парней. Баз смотрит на меня так, словно хочет что-то сказать. Он выглядит… взбешенным. Будто мое присутствие здесь для него проблема. Или, может, он думает, что я солгала ему прошлой ночью о том, кто я. Трент наблюдает за мной, как хищник за своей добычей, а Зак сверлит взглядом. Не знаю, во что, черт возьми, я только что вошла, но, скорее всего, это не может быть чем-то хорошим.

— Шторы подходят к ковру? — спрашивает Зак Кэт.

Она закатывает глаза.

— Как оригинально.

Он смеется, обвивая рукой другую хихикающую девушку, прежде чем отступить так же, как Вера, Маркус и Винсент.

— Скарлетт, не так ли? — Баз обращается ко мне, и я пытаюсь скрыть дрожь от отвращения, с которым он произносит мое имя. — Хочешь пойти куда-нибудь и поговорить?

Я уже собиралась открыть рот и согласиться, когда Трент вмешивается, темный взгляд затеняет его черты.

— Нет.

Следует пристальный взгляд. Тестостерон против тестостерона.

— Это не твой выбор, Эйнсворт. Пусть выбирает.

Трент сердито смотрит на База, но соглашается. Я настороженно оглядываю их. Это мой шанс выбрать Трента и узнать, что случилось с моей сестрой, но есть еще Баз. Не знаю, почему он здесь, или как он играет во всем этом, но, если наша первая встреча является каким-либо признаком, я хотела бы прояснить ситуацию. Меня не должно волновать, что он, вероятно, думает, что я лгу, но часть меня, которая провела большую часть ночи с ним, действительно волнует. Я ненавижу то, что хочу узнать его поближе. Даже совсем ненадолго.

— Трент, верно? — говорит Кэт, подходя к нему. — Давай оставим Скарлетт и твоего друга наедине.

Он выглядит так, как будто не хочет уходить, но в конце концов следует за Кэт, оставляя меня с Базом. Не могу сказать, хочу ли я поблагодарить ее или задушить.

Трент бросает на меня взгляд через плечо. Один взгляд, и я знаю, что даже если он проведет ночь с Кэт, это не значит, что он закончил со мной. Ни в коем случае.

— Итак, — говорит Баз, подходя ближе, голос глубокий и хриплый. — Какое твое настоящее имя, Маккензи или Скарлетт?

Я бросаю осторожный взгляд через плечо, убеждаясь, что вокруг никого нет.

— Мы можем не делать этого прямо сейчас? — я шепчу-шиплю.

Темные тени пробегают по глазам База, когда он делает шаг ближе. Мне приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Был ли он таким же высоким и грозным прошлой ночью? Он поднимает темную бровь, ожидая моего ответа. Я знаю, что он не примет «нет» в качестве ответа.

Я прижимаю язык к небу и обдумываю, что сказать. Мне нужно, чтобы моя личность осталась нетронутой. Я не могу все испортить.

— Скарлетт, — уверенно говорю я, решаясь.

Баз смотрит с сомнением.

— Тогда зачем лгать, когда мы впервые встретились?

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Наверное, я запаниковала.

Он скрещивает свои большие мускулистые руки на широкой груди. Дорогой материал его пуговицы туго натягивается на груди. Он одаривает меня холодной ухмылкой.

— Я