— Передайте Орлову моё «спасибо» за пожелания и приглашение.

— Хорошо, передам. — Боец снова полез на броню и многозначительно улыбнулся, скользнув взглядом по моему новому наряду.

Среди прибывших офицеров один выделялся высоким ростом и широкой улыбкой.

— О, у нас новый наводчик! — мы представились и пожали друг другу руки. — Я слышал, что вы с Прибалтики. Я сам с Калининграда. А вы?

— Из Таллинна, а если точнее, то с аэродрома Сууркюль. Это неподалеку от Таллинна и Палдиски. Я был и в ваших краях. В Калининграде проездом, а десять дней провел на сборах в Нивенском.

— Очень приятно. У меня теща оттуда…. Вам понравилось Нивенское?

— Не особо, — ответил я уклончиво, — самое приятное воспоминание — это мартовское пиво, что попробовал там впервые.

— Божественный напиток! Эх, сюда бы хоть одну бутылочку, да холодненького….

Мой новый знакомый оказался врачом из группы усиления. Быстро перешли на «ты». Приятно встретить такого человека, тем более, если он из тех мест, где приходилось бывать пусть и недолго.

Пользуясь вынужденным бездельем, мы болтали о Калининграде, Нивенском. Я поделился своими впечатлениями о той слякоти, что пришлось месить целых полторы недели посреди зимы, постоянно сырых сапогах, которые не успевали просохнуть за ночь, даже будучи положенными на батарею отопления и тридцатиградусном морозе, каким меня встретил Таллинн по возвращению из командировки.

Комбат провел короткое совещание и небольшой инструктаж командиров рот и взводов. Проблему с понтонным мостом наконец-то решили: нашелся прапорщик, который раньше работал с подобной техникой. Он выдернул какую-то предохранительную чеку, без которой дело пошло веселей. Через несколько минут переправа была сооружена, и мы продолжили движение по «зеленке».

Дроздов предупредил, что времени потеряли мы много, и из-за этого фактор внезапности потерян, поэтому, возможно, без боя не обойдется. Распределили, кто и где будет ехать, уточнили сектора обороны в случае нападения.

Запомнил хорошо, что справа нападение маловероятно — там «договорная» банда, но возможны всяческие провокации. Основное внимание стоит уделять дувалам, виноградникам, кустам, короче: всему, чем богата «зеленка» слева от нас.

Уже после нашего возвращения с этих «боевых» майор Карасев, который приехал в Афганистан через неделю после меня и пошедший на эти боевые вместе со старшим лейтенантом Спеваковым, что «вывозил» Карасева в 180 мотострелковом полку, рассказал, как все начиналось.

Сначала полк без приключений обеспечил доставку продовольствия пару застав. Оставалась еще одна, но они неожиданно напоролись на завал на дороге. Пришлось колонну вести в обход завала. Из-за мин дело шло туго.

Остановились в каком-то кишлаке, где на крышах домов также сидели вооруженные «духи». Все было спокойно, пока на окраине кишлака не показался старик, везший на тачке навстречу колоне мальчонку лет семи-восьми, у которого из обрубков рук хлестала кровь. Малец был без сознания, а старик все не прекращал орать даже после того, как спрыгнувшие с брони медики не кинулись оказывать помощь.

«Духов» с крыш как ветром сдуло и тут началось….

«Бородатые» потрепали их изрядно, но Руслан Аушев сумел быстро перегруппироваться и без потерь вернуться на исходную позицию.

Наш танк, на который мы с Игорем Больбатовым забрались вместе с командованием батальона, как средство передвижения мне сразу же не понравился. Танк шел рывками и причине неполадок с фрикционом все норовил свернуть с колеи, что проложила БМР (боевая машина разминирования), в простонародье называемая «танком с яйцами» из-за массивных катков, которые катятся впереди, подвешенные к балкам на мощных цепях.

Деревья подступали вплотную к дороге, идущей вдоль высокого дувала, что тянулся справа от нас. Дувал был высотой с человеческий рост, а кроны деревьев переплетались, образуя природный шатер, под сенью которого стоял сумрак, откуда после яркого солнца веяло какой-то тревогой и настороженностью.

Впереди, метрах в ста — ста пятидесяти, деревья расступались, и уже был виден очередной залитый солнцем виноградник.

После очередной остановки и рывка вперед что-то пролетело буквально в метре от кормы нашего танка и со страшным грохотом рвануло в дувале, очень близко от нас.

— Сволочи, с «граника» (гранатомета) накатили! — проворчал доктор.

Я внутренне сжался. В ушах немного звенело. С БМП, идущей сразу за нами, кто-то выпустил длинную автоматную очередь в сторону ближайших кустов.

— Без команды не стрелять! — проорал комбат.

Народ на танке соблюдал внешнее спокойствие, только глаза зыркали по сторонам, отмечая любое движение среди листвы. Да что тут рассмотришь — вокруг «зелёнка»! На расстоянии метров пяти — десяти еще можно что-либо разглядеть, а дальше — сплошная листва и ветки.

Над головой раздался еще один взрыв, по броне чем-то глухо звякнуло несколько раз, а на обочине взмыли фонтанчики пыли.

«Боже, как тут все громко!» — промелькнула почему-то нелепая мысль.

— Ну, козлы. Осколочной по веткам лупанули! — Снова прокомментировал происходящее доктор. — Специально по веткам бьют, чтобы нас посекло.

— Спешиться! Укрыться за броней! Стрелять только при явном нападении! — подавал команды комбат.

Меня удивило, с каким спокойствием выполнялся его приказ. В этом спокойствии присутствовала даже какая-то торжественность, не раз прочитанная в исторических книгах и увиденная в фильмах о древних воинах, что готовились принять неизбежный бой.

Через несколько десятков метров, быстрым шагом, под прикрытием танка мы добрались до места, где дувал резко уходил вправо, а деревья стали гораздо реже.

Не верилось в реальность происходящего. Со стороны виноградника доносился сладковатый запах, а среди ветвей безмятежно щебетали птицы. Окружавший нас сумрак постепенно сменялся яркими пятнами полянок, залитых палящим солнцем. Впереди уже отчетливо виднелся громадный виноградник с изумрудными листьями, за которым, словно пришедшая из сказок Шахеризады из «Тысячи и одной ночи», маячила крепость.

Из «зеленки», впереди, слева от колонны, раздалась длинная пулеметная очередь. Мгновенно, из едущей за нами БМП-1, ухнул «Гром».

Зеленка огрызнулась автоматными очередями. Над головой несколько раз противно вжикнуло.

— Занять оборону!

Пробежав еще немного, я залег в удобном месте, укрывшись за большим, замшелым камнем. Изготовился к стрельбе. Боковым зрением увидел как, взревев мотором, танк повернул башню. Его ствол стал медленно опускаться.

Вдруг почувствовал пинок по сапогу.

— Ты чего здесь разлегся? Бежим дальше. Видишь: танк завелся, хоботом водит. Сейчас стрельнет! — прокричал доктор, мой новый знакомый.