– Я не очень-то комфортно себя чувствую в таких жестких границах, – сказала Доун. – Мне всегда нужно время для раскачки. В итоге вышло слишком банально.

– Зато вам удалось выделиться, – сказала Лиэнн, и она не врала.

Среди других напыщенных композиций простота Доун обращала на себя внимание. А вот понравится она судьям или нет – уже другой вопрос.

– Я не уверена, что это вообще мое, – вздохнула она и потушила сигарету. – Мама заставила меня принять участие. Она всегда толкает меня на самые невообразимые вещи. Почему бы ей не попробовать самой и оставить меня в покое? Я думаю, что ей просто хочется похвастаться перед друзьями, что ее дочь показывали по телику.

– Я почти никому не рассказывала, – призналась Лиэнн. – Только семье, парочке друзей и…

Она не знала, как ей следует представить Рекса. Он вряд ли был ее парнем, да и другом назвать его было трудно.

– Но, я думаю, скоро об этом станет известно всем. Как только передача выйдет в эфир, – сказала она вместо этого.

Вторая половина дня прошла примерно в том же формате, что и первая. Единственное отличие было в том, что теперь у них была основа, подготовленная дома, в спокойной обстановке. Но здесь все превращалось в сплошную беготню, нелепое бормотание и самую настоящую агонию. Все, включая Лиэнн, казалось, забыли, над чем они работали все это время.

– Кладем секаторы на место! – крикнул Рори.

Лиэнн отошла от своего водопада, и на ее место тут же прибежали уборщицы, а конкурсантов отправили на заслуженный отдых. Затем была проведена аналогичная процедура, где судьи подходили к каждой композиции и выслушивали объяснения участников.

Незаметно они подобрались к самой страшной части этого тура – вердикту.

Выстроившиеся в ряд конкурсанты были похожи на группу нашкодивших школьников, которым теперь предстояло быть отчитанными директором, в роли которого выступал Рори. Тот, как всегда, разыгрывал целое представление, так что Лиэнн хотелось закричать во весь голос, чтобы он уже поскорее перешел к сути.

Им объяснили правила. Судьи присуждали оценку от одного до десяти за каждое задание. Участник с наименьшим числом баллов отправлялся домой. В случае равенства голосов будет запущено повторное голосование.

Сперва объявили участника с наибольшим числом голосов. И хотя Лиэнн знала, что это вряд ли будет она, надежда умирала последней.

Но чуда не случилось.

Первое место по итогам этого тура отправилось тощему коротышке с зачесанными назад волосами и козлиной бородкой, который сделал дурацкий крест из листвы и одной красной розы. Он получил наивысшие баллы за оба задания, в том числе и за дизайн аквариума с кораллами и экзотическими рыбками.

Оценки зачитывались в порядке убывания, так что Лиэнн стремительно теряла терпение. Ей очень сильно хотелось продолжить участие в конкурсе, так что, если это конец, она будет ужасно подавлена.

– На седьмом месте с тридцатью семью баллами, – Рори вновь сделал паузу, а камера начала блуждать от одного участника к другому, – Лиэнн Грин! Поздравляю, мисс Грин! Судьи оценили вашу композицию с водопадом. Джарред? Я знаю, что ты хотел сказать пару слов.

Мужчина одарил Лиэнн профессиональной, выхолощенной улыбкой.

– Когда вы объясняли причины такого дизайна, я не совсем понимал, какое отношение валлийский водопад имеет к аквариуму. Но результат меня убедил. Как и ваш энтузиазм и увлеченность своим делом.

Неужели он только что подмигнул ей? Нет, точно показалось. Да даже если и так, что с того? Она прошла в следующий тур, и это самое главное!

Глава 15

Во время последнего телефонного звонка мать вежливо напомнила ему, что прошло три месяца и пять дней с тех пор, как он покинул Шотландию в поисках лучшей жизни в Танглвуде. Рекс понял, что пришло время навестить родных.

Мама уже давно ворчала, что не видела своего самого любимого сына несколько месяцев (забавно, учитывая, что он был единственным ребенком в семье!), а теперь к делу подключился и отец.

– Ты что, не можешь уделить своей матери всего несколько дней? Чем ты можешь быть так занят? – отчитывал он Рекса по телефону.

Теоретически Рекс мог бы их навестить, но все никак не мог собраться с силами. Ему полагалось несколько дней отпуска, но, несмотря на то, как сильно он хотел увидеть родителей и посетить места, в которых вырос, он страшился мысли о том, что мог натолкнуться на Джулс. К этому Рекс был совершенно не готов.

Его сердце было цело – как оно могло разбиться, если они уже давно отдалились друг от друга? – но он все же переживал расставание крайне болезненно.

– Я подумаю, – пообещал он, понимая, что это успокоит мать лишь на время.

– Уж давай поскорее. Не тебе приходится слушать ее жалобы каждые пять минут, – тон отца смягчился. – Она правда очень скучает. Мы все скучаем.

Да и он скучал по ним, но это не оправдывало их постоянную апелляцию к чувству вины.

– Давай сразу определим дату. Если она будет знать, когда увидит тебя, то, может, перестанет ныть.

Рекс знал, что мать никогда не ныла. Но этим отец давал понять, что он тоже хотел увидеть сына, просто не собирался давать слабину и признаваться в этом. Он всегда скидывал всю вину на жену, чтобы не выражать свои истинные чувства. Рекс уже давно привык к этому и невольно улыбался.

«Твоя мать сойдет с ума, если увидит, какой бардак творится в твоей комнате», – это был его способ сказать: «Мне не нравится этот беспорядок».

Или:

«Может, обнимешь маму?» – говорил он, зная, что Рекс обнимет и его.

Удивление вызывало уже то, что отец признался, что скучает. Должно быть, он действительно очень скучал, раз признался в этом вслух.

Чувствуя себя виноватым, он согласился приехать через пару недель.

– Предупреждаю, я буду не один, – добавил он.

– У тебя что, еще и девушка появилась? – набросился с расспросами отец, не дав ему объясниться.

Казалось, что он недоволен тем, что Рекс мог найти себе кого-то другого. Родители очень любили Джулс. Но ведь они даже не были женаты. Да и вообще, она его бросила. О чем тут можно было сожалеть? Про себя он уже подготовил целую речь о них с Джулс, но отец вновь перебил его:

– Так что, мы познакомимся с этой твоей девушкой? Она приедет с тобой?

– Эм… как бы да, но…

– Не думаю, что это хорошая идея. Мать не видела тебя целую вечность и явно захочет побыть наедине, – прервал отец.

– Но я не могу