Смотреть, как Девин пытается установить на место дверь ее ванной с помощью красно-розовой отверточки, было забавно.

— Тебе нужен набор настоящих инструментов, — прорычал он, завинчивая шуруп. Внимание Меган привлекали его напряженные бицепсы. Она была рада, что он не догадался надеть рубашку. Миниатюрная отвертка соскользнула, и Девин выругался. — И настоящая дверь в настоящей квартире. Дай молоток.

Меган встала, и ее ноги выразили протест. Они не привыкли к такой активности, как этой ночью. И утром. И во второй половине дня.

— Это нормальная квартира, — возразила она и добавила, подавая ему молоток: — Ты можешь винить только себя за причиненный ущерб.

В ответ она получила улыбку, от которой у нее ослабли колени.

— Правда? Кто на кого прыгнул в душе?

Меган пожала плечами, стараясь продемонстрировать, что ее не трогают воспоминания, от которых до сих пор горела кожа.

— Но твоя… хм… пылкость сломала мою дверь. — Старые петли не выдержали напора Девина, когда он прижал Меган к двери. — Ты ее сломал, ты и заплатишь.

— Договорились.

Девин протянул ей инструменты.

— Но дверь еще не в порядке.

— Я предпочитаю заплатить. В понедельник утром я пришлю тебе плотника.

Он отошел, предоставив ей любоваться покалеченной дверью.

— Девин…

Он подошел к Меган сзади, обнял за талию и притянул к себе. Символ того, чем на самом деле ему хотелось заняться, надавил ей на спину.

— Знаешь, вероятно, мы сломаем еще что-нибудь, — предупредил Девин. — Я, пожалуй, начну составлять список объектов, нуждающихся в ремонте. Кофейный столик, дверь в ванную…

Пальцы Девина сомкнулись вокруг соска Меган, ее голова откинулась назад, на его грудь.

Ей становилось все проще не думать ни о чем, кроме Девина. Реальный мир превратился для Меган в абстрактное понятие. Важным было только настоящее, только этот мужчина. Она ступила на опасную территорию и углубилась в нее.

Но она понимала, что уход от реальности будет кратким. Грудь почему-то болезненно сжималась. Тем не менее Меган не хотела разбираться почему.

Ибо, если бы она стала разбираться, ей пришлось бы отказаться от волшебства его прикосновений к ее коже, от комфорта и уверенности в себе, которые она ощущала, будучи рядом с Девином.

Меган было так хорошо в столь многих смыслах, что в какой-то момент она испугалась. Не настолько сильно, чтобы предложить Девину уйти, но достаточно для того, чтобы начать беспокоиться.

Да, в опасности не только ее квартира.

Рано или поздно приходится возвращаться в реальность. Это неизбежно. Девин, проходя мимо Меган, вздохнул, поцеловал ее в голову, и что-то подсказало ей: пора.

Они пили кофе после позднего воскресного завтрака. Периоды молчания становились все более длительными, им было тяжело поддерживать ничего не значащий разговор. Она знала, что пора. Черт, она знала, что пора, когда готовила на завтрак, как в старые времена, любимый омлет Девина с овощами и мясом и сожгла его, поскольку Девин отвлек ее. И, как часто бывало прежде, они соскоблили обгорелые остатки омлета и съели.

Казалось, все как раньше, но Меган понимала, что это не так. И была готова услышать соответствующие слова.

— Я скоро должен идти.

— Понимаю.

— Я должен провести утреннюю программу в Цинциннати. Мой самолет вылетает в…

— Все в порядке, Дев. У тебя своя жизнь. У меня — своя. — Она встала и взяла со стола несколько тарелок. — Я запустила свои статьи…

Девин пошел за ней в кухню.

— Мое расписание на эту неделю — просто какой-то кошмар. Я почти каждый день трижды выхожу в эфир. — Он наморщил лоб. — Что случилось, Меган?

— Я понимаю, ты занят. Подробные объяснения не нужны. Только не забудь прислать плотника поправить мою дверь. Ладно?

— Вот так, значит?

— У нас были прекрасные выходные, но мы оба понимаем, что они ничего не значат.

Девин слегка обиделся:

— Уточняю — если ты хочешь пообедать со мной на этой неделе, мы сможем встретиться только поздно вечером. После программы.

— О!

Девин погладил ее руки:

— Знаешь, я всегда советую людям держаться подальше от своих бывших.

— Я тоже, — сказала она.

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

— Значит, ни ты, ни я не следуем собственным советам. — И вдруг Девин стал серьезнее. — Но мне не жаль, что у меня были эти выходные. А тебе?

— И мне.

— Завтра вечером пообедаем вместе?

— Хорошо.

Маленький огонек согрел ее сердце. А потом поцелуй Девина раздул пожар, так что, когда он с печальным вздохом оторвался от ее губ, Меган едва могла дышать.

— Мне не хочется уходить.

— Мне тоже не хочется, чтобы ты уходил, — призналась она, ухватившись, чтобы не упасть, за край стола.

— Я позвоню тебе позже. — Девин подмигнул. — Правда.

А потом он ушел, и ее квартира опустела. Маленькие комнатки казались больше, потому что в них не было Дева.

Идя в спальню, Меган подсчитывала убытки, понесенные ее жилищем. Разломанный столик, выбитая дверь. Лампа, которую они сбросили с прикроватной тумбочки, выжила, но абажур потерял форму.

«Потом поправлю», — решила она и бросилась на кровать. Подушки еще хранили запах Дева, и Меган вдыхала его полной грудью. Трудно думать о причиненном ущербе или грядущих катастрофах, когда наслаждение еще не отпустило ее.

Позади была безумная неделя. После того как Меган столько лет тщательно избегала всего, что могло быть связано с Девином, в понедельник она устроила ему скандал, а в выходные занималась с ним любовью. Ей казалось, что прошло гораздо больше, чем шесть дней.

Девин обладал талантом переворачивать ее жизнь с ног на голову. Так было всегда. С того дня, когда он споткнулся о ее стул в библиотеке, и она практически упала ему на руки… Это воспоминание заставило Меган улыбнуться.

Жизнь с Девином не была легкой, но назвать ее скучной никак нельзя. Семь лет без него были бесцветными. Только Меган не понимала этого, пока не встретилась с бывшим мужем.

Надо встать и что-нибудь сделать. Прибраться в кухне. Поправить абажур. Что угодно, лишь бы не лежать и думать о Девине.

Но Меган было тепло, уютно, к тому же думать о нем приятно.

Судьба иногда творит удивительные вещи. Как раз тогда, когда Меган была уверена, что у нее все в порядке, судьба вновь свела ее с Девином. Несомненно, ее ждут перемены. Но многое может пойти не так.